Мистер Като сидел около люка со своей свитой и курил, не спуская глаз со Стивена и португальца.
– Приветствую вас, Квотермейн, – сказал он. – Я тоже только что прибыл сюда. Тут что-то стряслось, но я не говорю по-португальски, а джентльмен на кабестане ничего не объясняет.
– В чем дело, Стивен? – спросил я, пожав руку мистеру Като.
– В чем дело? – повторил Сомерс. – Этот человек, – он указал на Дельгадо, – хотел улизнуть в море со всем нашим багажом. Без сомнения, нас с Сэмом выбросили бы за борт, едва земля скрылась бы из виду. Но Сэм знает португальский, он подслушал их разговор, разобрался в их подлом плане, и я, как видите, нашел контраргументы.
Первым я увидел Стивена Сомерса, который, как и рассказывал Сэм, сидел на кабестане с пистолетом в руке.
Дельгадо попросили объясниться, и он, как я и думал, заявил, что хотел лишь подвести судно ближе к берегу и ждать нас там. Он, конечно, лгал и понимал, что нам ясны его намерения: скрыться с нашим добром и продать его, а Стивена и беднягу повара убить или высадить на необитаемый остров. Но где взять доказательства? Мы же были в большинстве, могли постоять за себя и защитить свое имущество, так к чему спорить? Я с улыбкой выслушал россказни Дельгадо и пригласил всех пропустить по рюмочке.
Потом Стивен доложил мне, что, когда я накануне вечером разговаривал с Мавово, Сэм, стороживший багаж на судне, прислал весточку с просьбой дать ему кого-нибудь в подмогу. Стивен знал, сколь боязлив наш повар, и, к счастью, сразу решил отправиться на «Марию» и заночевать там. Дальше все было так, как поведал мне Сэм, только за борт его не выбрасывали – он спрыгнул сам, когда столкновение с Дельгадо стало неизбежным.
– Вполне понятно, – проговорил я. – Все хорошо, что хорошо кончается. Счастье, что вы решили заночевать на шхуне.
Далее все пошло спокойно. Я послал нескольких кафров в сопровождении Стивена за остальным багажом, который был благополучно доставлен на борт «Марии». Вечером мы отплыли. До Килвы добрались прекрасно. Бриз гнал нас по морю, такому спокойному, что даже Ханс, по моему мнению, худший моряк на свете, и зулусские охотники не чувствовали тошноты, хотя, как выразился Сэм, «отвергали пищу».
Не то на пятый, не то на седьмой день нашего путешествия мы пришвартовались у острова Килва, недалеко от старого португальского форта. Дельгадо, с которым в пути мы почти не общались, подал какой-то сигнал. В ответ на него пришла лодка с пассажирами, – по словам Дельгадо, это были портовые чиновники. Они оказались бандой напористых черных головорезов под предводительством немолодого рябого полукровки. Дельгадо представил его как бея Хасана бен Магомета. Что мистер Хасан бен Магомет категорически против нашего присутствия на судне и особенно предполагаемой нами высадки в Килве, я понял, едва увидев его неприятное лицо. Кратко переговорив с Дельгадо, он выступил вперед и обратился ко мне на арабском языке, которым я совершенно не владею. К счастью, наш Сэм, блестящий лингвист, как я уже упоминал, неплохо понимал по-арабски, вероятно научившись языку во время службы в занзибарском отеле. Не доверяя Дельгадо, я попросил Сэма быть переводчиком.
– Сэм, о чем он речь ведет? – спросил я.
Повар поговорил с Хасаном и сказал:
– Сэр, Хасан вас нахваливает, мол, он слышал от своего друга Дельгадо много хорошего. Кроме того, вы и мистер Сомерс – англичане, а эту нацию он очень любит.
– В самом деле? – воскликнул я. – А по виду и не скажешь. Поблагодари его за любезность и передай, что мы намерены здесь высадиться и отправиться вглубь страны на охоту.
Сэм повиновался, и наш разговор продолжился в таком духе:
Хасан. Я убедительно прошу вас не сходить на берег. Эти края – неподходящее место для таких благородных джентльменов. Здесь нечего есть, а дичи нет уже много лет. Тут обитают дикари, которых голод довел до каннибализма. Ваша кровь будет на моей совести. Умоляю вас отправиться на этом корабле в бухту Делагоа, где есть хорошие отели, или в какое-нибудь другое место.
Аллан Квотермейн. Позвольте поинтересоваться, какое положение вы, сэр, занимаете в Килве, раз так заботитесь о нашей безопасности?
X. Досточтимый английский лорд, я португальский торговец, но воспитывался среди магометан, ибо моя мать – арабка высокого происхождения. На материке у меня сады, где работают слуги-туземцы, которые мне как родные дети. Я выращиваю пальмы, маниоку, земляные орехи, смоквы и прочее. Все местные племена считают меня вождем и почитают как отца.
А. К. В таком случае, благородный Хасан, ты можешь допустить нас на остров, ведь мы мирные охотники, вреда никому не желаем.
Хасан долго совещался с Дельгадо, а я тем временем велел Мавово вывести на палубу наших зулусов с ружьями.
X. Досточтимый английский лорд, я не могу позволить вам высадиться.
А. К. Благородный сын пророка, завтра утром я намерен сойти на берег со своим другом, спутниками, с ослами и всем багажом. Я буду рад заручиться твоим позволением. Если же нет… – Я посмотрел на грозную группу охотников, стоявших позади меня.
X. Досточтимый английский лорд, мне будет крайне неприятно применять силу, но позволь сообщить, что в моей мирной деревне найдется по крайней мере сотня стрелков с ружьями, меж тем как вас – меньше двадцати человек.
А. К. (после некоторого размышления и переговоров со Стивеном Сомерсом). Подскажи, о благородный господин, не видать ли из твоей мирной деревни английских солдат с военного корабля «Крокодил»? Он занимается поимкой дау
[14], принадлежащих подлым работорговцам. Я получил письмо от его капитана. Он должен был прибыть в эти воды еще вчера, но, по всей вероятности, запоздает дня на два.
Пожалуй, если бы в ногах у почтенного Хасана взорвалась бомба, был бы не меньший эффект. Лицо бея, вместо того чтобы побледнеть, стало ужасно желтым, и он воскликнул:
– Английское военное судно «Крокодил»! Я думал, он ремонтируется в Адене
[15] и на Занзибар вернется не раньше чем через четыре месяца.
А. К. Тебя дезинформировали, о благородный Хасан. «Крокодил» не будет ремонтироваться до октября. Прочесть тебе письмо? – Я вынул из кармана лист бумаги. – Оно тебя заинтересует, ведь мой друг капитан – его зовут Флауэрс, помнишь? – упоминает твое имя. Он пишет…
Хасан махнул рукой:
– Довольно. Вижу, досточтимый лорд, что ты человек решительный, от задуманного не откажешься. Во имя Аллаха милостивого и милосердного, высаживайся на берег и иди куда пожелаешь.
