– Леди Печальные Глаза, – прошептал Ханс. – И ее служанки. Без сомнения, у ее ног лежит тот старый жрец, что пришел сюда, чтобы убить ее, когда понял, что битва проиграна. Но ее подружки закололи его своими ножами.
Могу подтвердить, что предположение Ханса оказалось правильным, это доказывало, насколько быстр его ум. Фигурой на троне была Инес, а жрец действительно пришел, чтобы убить ее. Подружки невесты убили его своими ножами, прежде чем он смог напасть на Белую королеву.
Я попросил зулусов поднять занавеску, чтобы стало немного светлее. Затем мы все вместе вошли в хижину с пистолетами и копьями наготове. Женщины на коленях повернулись к нам, и мы увидели, что это молодые девушки. А еще я увидел, как они потянулись к своим ножам. Я сказал им, что они могут уходить, и если они сделают это, то бояться им нечего. Но если они и поняли меня, то не последовали моему совету.
Мы с Хансом, наоборот, боялись, что они воспользуются своим оружием против той, кто сидела на троне, которую мы приняли за Инес. По слову одной из них они немедленно поклонились ей, а потом, повинуясь другому слову, вонзили ножи в собственные сердца.
Это было ужасно, я никогда прежде такого не видел. Должно быть, женщины, поклявшиеся служить новой королеве, испугались, что не смогут защитить ее, и заранее были приговорены к такому ужасному концу. Мы вытащили их наружу умирающими, поскольку их удары были точными и сильными. Ни одна из них не прожила больше нескольких минут.
Затем я направился к фигуре на троне, или на стуле, из черного дерева, обитом слоновой костью. Фигура была настолько молчалива и неподвижна, что я подумал, может, она уже мертва. Особенно когда увидел, что она привязана к трону кожаными лентами, которые были обшиты золотыми нитками. На ней была вуаль, из-под которой спускались две длинные черные косы, на кончике каждой висела жемчужина. На ногах были сандалии, а на шее висело огромное ожерелье с золотым орнаментом, с которого свисали подвески, тоже из золота, представлявшие собой диск солнца, грубой, но хорошей ручной работы.
Я подошел к ней и снял ремни, которые сначала никак не мог развязать. Потом откинул вуаль.
Это была Инес, живая – ее грудь поднималась и опускалась. Ее глаза были широко открыты, но она была без чувств. Возможно, ее накачали какими-то снадобьями, может, причиной был ужас, который она повидала и который отнял ее силы. Я, признаюсь, был даже рад этому, потому что иначе мне пришлось бы рассказывать ужасную историю смерти ее несчастного отца.
Мы вывели ее из этой хижины почти невредимой и положили в тень дерева, чтобы она немного пришла в себя. Я не знал, чем еще можно помочь ей в ее состоянии: у меня не было ни лекарств, ни алкоголя, чтобы привести ее в чувство.
Таким был конец нашего долгого путешествия. Мы освободили Инес, которую зулусы называли леди Печальные Глаза.
Глава XIX
Заклинание
Я не могу ничего сказать о нашем возвращении в Кор, за исключением того, что мы все-таки достигли этих развалин.
Это было замечательное путешествие, которое стоило запомнить хотя бы потому, что в первый и последний раз в его жизни Умслопогас согласился на то, чтобы его несли на носилках, хотя бы часть пути. Как я уже сказал, он не был ранен – топор его могучего врага лишь оцарапал ему кожу.
Он устал от потрясений, чувствовал упадок сил после напряженного боя, ведь этот великий бесстрашный воин в глубине души был нервным и чувствительным человеком.
Лишь такие люди достигают вершины чего-либо, и это касается всех сторон жизни. Та страшная битва с Резу была огромной нагрузкой для зулуса. Как он потом сказал себе, «мудрец высосал всю силу», особенно когда он понял, что кольчуга не позволяет ему нанести Резу смертельный удар, а из-за изворотливости врага он не может оказаться у него за спиной. Именно тогда он и предпринял этот трюк с высоким прыжком и отскакиванием назад. Зулус делал это когда-то в молодости, чтобы разбить круг из щитов и оказаться в его середине.
Умслопогас знал, что преуспеет в этом необычном прыжке через голову Резу или будет убит, что, в свою очередь, означало смерть всей нашей команды. Ему надлежало преодолеть страх взлететь и оказаться на вершине, поскольку только так, один на один с врагом, он мог развить скорость, необходимую для такого ужасного прыжка.
Главное, он сделал это и потому победил, хотя в результате оказался, как он сам выразился, «слабым, как змея, которая выползает на солнце из своей норы после окончания зимней спячки».
Умслопогас потом сказал, что благодарен тому обстоятельству, что Резу не удалось сжать руки на его горле, иначе солнцепоклонник убил бы его, «как бабуин ломает стебель». Никакой силы, даже его, Умслопогаса, не хватило бы, он не смог бы сопротивляться железной силе этого гориллоподобного человека.
Я согласился с ним, потому что мы видели его широкую грудь и развитые мускулы, а также его силу, с которой он обрушился на зулуса со своим топором (который, между прочим, пропал или был украден – думаю, одним из амахаггеров).
Откуда могла взяться сила в человеке, чье лицо доказывало, что он далеко не молод? Может быть, была какая-то правда в легенде про Самсона
[106], чья сила перешла в его огромную бороду и длинные локоны? Тут нечего сказать, может быть, этот человек был поклонником Геркулеса
[107], потому что был сильным, как Геракл. Все истории, которые я слышал о его подвигах, не давали повода для сомнений, но я был все же склонен считать, что эти истории о его сверхъестественных способностях – просто обман. Он был всего лишь представителем семьи «сильных людей», тренировавшихся всю жизнь напролет.
К сожалению, он был растерзан теми жестокими амахаггерами еще до того, как я смог осмотреть его или его кольчугу. Но только когда я осмотрел тело бедного Робертсона, которое мы похоронили там, где он погиб, и увидел, что оно разрублено топором Резу на две части единственным ударом, лишь тогда я понял, какой силой обладал этот дикарь.
