Некоторое время он не двигался, будто был заморожен, затем, выкрикивая дикие проклятия, вскочил на ноги, выбежал из дома и исчез в ночи.
– Мне кажется, Аллан, – сказала Айша, – что этой глупой желтой обезьяне хватает смелости только на то, чтобы бросать палки, когда самки леопарда нет под деревом. Но когда она приходит, он, по своей глупости, все равно продолжает. О, не извиняйся, ведь я знаю очень хорошо, что он говорил обо мне гадости, что он любопытен, как все обезьяны, и очень хочет узнать, что под моей вуалью. Проще говоря, он верит, что ни одна женщина не будет скрывать свое лицо, пока не будет знать, что это потакает вкусам мужчин.
Затем, к моему облегчению, она тихо рассмеялась, показав, что чувство юмора ей не чуждо, затем снова продолжила:
– Ладно, оставь его в покое, потому что это хорошая обезьяна, по-своему мужественная. Он показал это, когда выследил место, где находится Резу, и нанес смертельный удар убийце-жрецу.
– Каким образом ты поняла слова Ханса, Айша? Ведь он говорил на языке, которого ты никогда не знала.
– Потому что я читаю по лицам, Аллан.
– Или по спинам, – предположил я, вспоминая, что Ханс стоял к ней спиной.
– По спинам, голосам или сердцам. Не важно как, но я могу читать. Однако давай закончим этот бесполезный разговор. Отведи меня к той девушке, которая вырвалась из когтей Резу и от судьбы, которая была бы для нее гораздо хуже, чем смерть. Понимаешь, Аллан, этот демон Резу собирался взять ее в жены и планировал принести отца девушки в жертву, а затем съесть его, как была съедена на ее глазах служанка! Теперь отец девушки мертв, и, может быть, это и к лучшему. Я думаю, что маленький желтый человек сказал тебе именно об этом… нет, не начинай, я прочитала это по его спине. Поскольку его мозг был разрушен, до конца жизни он бы страдал. Лучше, что он погиб как мужчина, в борьбе против врага, тем самым спасая остальных. Но хорошо, что она все еще жива.
– Да, но безумна, Айша.
– После того, что она пережила, – это наилучший выход, Аллан. Вспомни, разве в твоей жизни не было дней и месяцев, когда ты хотел бы заснуть и проснуться безумным? И разве мы не были бы счастливы, если бы, подобно животным, могли о плохом забыть, не знать и не понимать? Люди говорят о небесах, но, поверь мне, небеса – это сон без сна, потому что жизнь и пробуждение означают борьбу, которая часто бывает слишком иллюзорна, вызывая печаль или угрызения совести, которые разрушают нас. А теперь пойдем со мной.
Я проследовал за ней в другой разрушенный дом, где мы нашли Инес простертой на кровати, все еще в варварской одежде, хотя вуаль была поднята с ее лица. Она лежала с широко раскрытыми глазами, пока женщины осматривали ее. Айша взглянула на нее, потом сказала мне:
– Они пытались обмануть амахаггеров одеянием Айши и ее изображением и даже принесли ей клятву верности. – И она указала на золотые диски, похожие на солнце. – Да, она честная девушка, белая, благородного происхождения, это первое, на что я обращаю внимание. Она не хотела такого обмана. Более того, ей не причинили вреда, ее душа была погружена в море страха, вот и все. Лучше, чтобы она пока ничего не вспомнила, потеряв при этом разум, как случилось с ее отцом. Через некоторое время память вернется к ней, и весь этот ужас превратится в печальные тени, которые она будет видеть. Но и эти тени вскоре забудутся и уйдут, обернувшись в полузабытые воспоминания. Отойди в сторону, Аллан, и вы, женщины, оставьте нас.
Я повиновался, женщины поклонились и вышли. Тогда Айша подняла вуаль и опустилась на колени возле кровати Инес так, чтобы я не видел ее лица, хотя должен признаться, что мне хотелось взглянуть на него. Однако я мог видеть, что она приблизила свои губы к губам Инес, и по ее движениям мне показалось, что она что-то вдохнула в ее губы. Еще она раскинула руки и положила одну из них на сердце Инес. Минуту или около того она размахивала руками в разные стороны, время от времени останавливаясь, чтобы коснуться кончиками пальцев ее лба.
Внезапно Инес зашевелилась и села. Айша взяла сосуд с молоком, который стоял на полу, и поднесла его к губам девушки. Инес выпила все до последней капли и снова упала на кровать. Еще некоторое время Айша продолжала водить руками, затем опустила вуаль и встала.
– Посмотри, я произнесла над ней заклинание, – сказала она, подзывая меня.
Я подошел и увидел, что глаза Инес закрылись, и казалось, что она погрузилась в глубокий естественный сон.
– Она будет так лежать всю ночь и следующий день, – сказала Айша. – И когда проснется, то поверит, что она просто счастливый ребенок. Лишь когда она снова увидит свой дом, тогда вспомнит, где прошла ее жизнь, а затем вся эта история забудется. Вы можете сказать ей, что ее отец погиб, когда вы вместе ходили охотиться на речных чудовищ. Но я думаю, что она не будет много спрашивать, узнав, что он погиб, поскольку я дала ее душе такую команду.
«Гипноз, – подумал я. – О Небеса, это наверняка поможет».
Казалось, Айша поняла, что творится в моей голове, потому что кивнула и сказала:
– Не бойся, Аллан, ведь черный владелец топора и желтая обезьяна называют меня ведьмой, а ведьмы, как ты знаешь, разбираются в медицине и других вещах и владеют ключом к тайнам природы.
– Например, – предположил я, – как перенести себя в пространстве и во времени в битву в нужный момент и уйти из нее – тоже в нужный момент.
– Да, Аллан, заметив, что амахаггеры собираются бежать, я поняла, что нужна там, чтобы дать им силу и внушить страх армии Резу. И я пришла.
– Но как ты пришла, Айша?
Она рассмеялась в ответ:
– Может быть, я вовсе не приходила. Может, ты только думал, что я пришла. Я была там, все остальное не имеет значения.
Поскольку меня трудно было так быстро убедить, она продолжала:
– О! Глупый человек, не старайся понять то, что выше твоего понимания. Просто слушай. В своем неверии ты убежден, что душа живет в теле, не так ли?
Я кивнул, потому что всегда так думал.
– Иначе говоря, тело живет в душе.
– Как жемчужина в раковине, – предположил я.
– Да, но жемчужина, которая кажется тебе прекрасной, для раковины – болезнь и яд, так же и тело для души – одни проблемы и порча. Белая и святая душа ищет пути, чтобы дать мерзкому телу свои собственные чистоту и цвет, хотя это ей редко удается. Аллан, плоть и дух – это злейшие враги друг для друга, которые соединены вместе велением высшего разума. Они могут забыть свою ненависть и наслаждаться друг другом или разлучиться: дух должен отправиться в свое место, а плоть – в свой разрушительный мир.
– Странная теория, – сказал я.
– Да, Аллан, она нова для тебя. Но это правда. Душа человека, будучи на свободе и не связана с телом, касается души Вселенной, и эту душу люди называют Богом, которого многие знают под другими именами. У Него есть, возможно, власть. И пока душа в теле, если это мудрое тело, она может извлечь из этого знание. Теперь ты понимаешь, почему я настолько добра в роли доктора и как я появилась на этой битве, как ты сказал, в нужное время и покинула ее, когда моя работа была сделана.
