Спустя шесть часов кропотливой работы с данными о движении Бича и теоретическими выкладками Денис собрал в кают-компании экспертов и свою группу. Присоединилась к ним и Аурика, не поменявшая своих взглядов на решение проблемы, несмотря на противоположное мнение старпома.
Беседа свелась к обсуждению степени воздействия крякгенов на Бич. Если Римас Донионис сомневался в том, что четыре генератора «потянут» суперструну, сбив её траекторию, то Богатырёв взахлёб доказывал, что воздействие будет оказано в любом случае, дело вовсе не в массе объекта, сбрасываемого в пространственную «трещину», а в эффекте разрыва ткани континуума, и надо лишь поточнее прицелиться, чтобы спица Бича направилась прочь от Солнца.
Шестопал больше отмалчивался, но было видно, что он придерживается мнения Богатырёва, и напрягает его лишь проблема объединения крякгенов. Во-первых, их надо было располагать в одном «пакете», то есть корабли нельзя было отдалять друг от друга, а, наоборот, следовало свести вплотную. Во-вторых, синхронизацией разряда должен был заниматься компьютер, способный оперировать долями секунды в нанодиапазоне, не выше десяти в минус шестнадцатой степени секунды. И, в-третьих, надо было решать проблему безопасности экипажей. Оставаться в кораблях в момент посыла импульса Шестопал не рекомендовал.
– Бич, проваливаясь в «трещину», может затянуть и корабли, – сказал он. – А если «трещина» окажется «узкой», нелинейные квантовые эффекты вообще могут разнести корабли на атомы.
– И что вы предлагаете? – поинтересовался Анатолий.
– Снять крякгены с китайского и индийского кораблей и установить их на «Ниагаре» и «Енисее». Тогда не придётся громоздить в кучу все машины.
– Вряд ли это возможно, – скептически заметил Донионис. – У нас нет ни соответствующего оборудования для разборки кораблей, ни специалистов, ни времени.
– Придётся тащить сюда индийский «Ганг», – сказал Анатолий. – Либо китайский огрызок к «Гангу».
– Товарищи, вы забываете, что американцы ещё не дали согласия объединить усилия для спасения человечества, – сказала Аурика без улыбки.
– Они заняты только собой, – буркнул Долгушин.
– Они и не дадут никогда, если мы не составим план их спасения, – усмехнулся Шестопал. – Я лично не вижу варианта, при котором мы останемся живы.
– Катера… – начал Анатолий.
– Сколько можно продержаться в катерах или даже в спасательном модуле? День, два, три? А потом?
– Нас снимут…
– Кто? Кораблей с крякгенами всего четыре, и все они находятся здесь.
– На калининградской верфи заканчивается строительство ещё одного фрегата, – сказала Аурика. – Корейцы тоже близки к завершению строительства. Но я не знаю, когда они смогут полететь.
– Тогда это верная гибель, – огорчился Донионис.
– Но мы не можем оставить проблему нерешённой! Уже сейчас на Земле гибнут люди! А если Бич столкнётся с ней…
– Человечеству конец! – закончил Анатолий.
В кают-компании стало тихо.
Денис покачал головой:
– Ничто не кончено для тех, кто жив. У нас есть шанс, и мы обязаны им воспользоваться. Достаточно отклонить вектор движения Бича на полградуса, и он пролетит далеко от Земли.
– А кто спасёт нас?
– Мы что-нибудь придумаем, время ещё есть.
Помолчали.
– Итак. – Аурика обвела участников совещания вопрошающим взглядом, остановилась на лице Дениса. – Что мы решаем?
Сердце дрогнуло. Взгляд капитана «Енисея» был так красноречив, что ответить ей ничего не значащей фразой было нельзя. Она давно определилась, что следует делать в сложившейся ситуации, и не поддержать её Денис не мог. Да и не хотел.
– Реализуем идею Велемира Мартовича, – сказал он с нажимом. – Попробуем объединить корабли и генераторы и столкнуть Бич с траектории.
– А если американцы всё-таки не согласятся? – спросил Донионис.
– Обойдёмся без них.
По кают-компании прошелестела волна движения, на лицах космонавтов отразилось странное облегчение, будто им выдали гарантию благополучного исхода операции. Богатырёв даже весело зааплодировал.
– Браво, Денис Ерофеевич! Не пристало нам отступать перед трудностями. Давно доказано, что русские люди наиболее эффективно действуют именно в экстремальных ситуациях.
– Успеем ли мы? – пробормотал Шестопал.
– Должны.
Денис улыбнулся одними глазами, отвечая на взгляд Аурики, и она его поняла, послав такую же улыбку.
– Вы сами свяжетесь с американцами?
Денис кивнул:
– Егорыч, связь с «Ниагарой».
Капитан американского крейсера ответил через несколько секунд:
– Слушаю вас, мистер Молодцов.
– Есть шанс развернуть Бич.
Харрисон озадаченно помолчал:
– Вы серьёзно?
– Вам всё объяснит наш эксперт Шестопал, доктор физико-математических наук. Кроме того, мы сбросим вам все наши расчёты и предложения учёных, полученные с Земли. Обсудите их с экипажем и сообщите решение. Только не медлите, времени у нас в обрез.
– Вы меня заинтриговали, мистер Молодцов.
Денис посмотрел на Шестопала.
– Велемир Мартович, прошу вас.
Начальник научной группы «Енисея» откашлялся и начал недлинную, но исключительно энергичную речь.
* * *
После совещания Денис вместе с помощниками спустился в одну из нижних камер фрегата, приспособленную для содержания пленника: камеру заполнили подогретой водой, – убедился, что Драго Обязанный жив и здоров, хотя и не проявляет активности, – и вернулся в свою каюту, приказав Анатолию приглядывать за морлоком.
Томительно потянулись минуты, усиливая нарастающее нервное напряжение. Хотелось побыстрее начать «упаковку» кораблей в единый ансамбль и убедиться, что совместный импульс крякгенов вышвырнет Бич Божий на периферию Солнечной системы. Кроме того, терзала мысль о непросчитанных последствиях выстрела. Если корабли окажутся повреждёнными и не способными к использованию даже в качестве защитных комплексов, никто не знал, смогут ли экипажи кораблей дождаться помощи. И это выводило Дениса из себя больше всего. Он обещал Аурике придумать выход из положения, но на ум ничего не приходило, кроме разве что запастись терпением и запасом продуктов и ждать спасателей, сидя на борту трёх-четырёх катеров, не приспособленных к долгой эксплуатации в космосе.
Послышался стук в дверь, и голос каютного компьютера возвестил:
– К вам гость.
– Кто?! – удивился Денис, выходя из транса размышлений.
– Старший помощник капитана Драгунов.
Денис присвистнул:
