Моргнув, Джеб опускает руку.
– Отныне никто и никогда не сделает больно ни мне, ни тем, кого я люблю. Это место – не ад, а рай. А я… я – бог.
Эти зловещие слова повисают в воздухе. У меня что-то сжимается в груди, как от удара кулаком.
Джеб скользит взглядом по моему лицу – и выходит в коридор.
За стеклом появляется луна, окутав всё вокруг серебристой дымкой. Под покрывалами слышится шорох, словно рисунки начинают двигаться. Они тычутся в плотную ткань, как будто пытаются вырваться.
Прикусив язык, чтобы не закричать, я отскакиваю от стола и следую за человеком, создавшим этих чудовищ… за человеком, который опасно близок к тому, чтобы превратиться в одно из них.
10
Рай для кошмаров
– Джеб, пожалуйста, помедленней.
Он шагает в нескольких метрах впереди и не обращает внимания на мою просьбу. Я волочу ноги, как будто мои сапоги сделаны из бетона. Усталость лишь отчасти причиной тому. Главное – я встревожена. Эти петляющие наклонные коридоры слишком сильно похожи на наш с Джебом дом: на каждом повороте висят знакомые картины и мозаики из наших личных коллекций. Мрачные рисунки выступают из стен, словно руки, лишенные тела.
Я затаиваю дыхание, когда прохожу мимо, в надежде, что меня ничто не схватит. Я никак не могу забыть красные живые лозы, пальцы и глаза, которые посыпались из чудовищного двойника Джеба.
– Джеб, то существо в коридоре…
– Кстати, на будущее – он не «существо». Его зовут ТК.
– ТК?
– Точная Копия. И у него нет татуировки. На тот случай, если тебе понадобится нас различить. Ну, если острых ушей и ран под глазами недостаточно.
Джебу не свойственны поддразнивания. Я даже не знаю, что сказать.
– А то, что внутри его… это что?
– Да брось, – говорит Джеб, заворачивая за угол, и я бегу следом, чтобы не отстать. – Ты же художник. Из чего состоят наши шедевры?
Усталость грозит взять верх надо мной. Я преодолеваю желание упасть на пол. Нужно не отставать от него – во всех смыслах.
– Из нас?
Джеб смотрит на меня через плечо. Выражение его лица на мгновение меняется, как будто ему нравится ответ. Но тут же оно вновь делается бесстрастным, и Джеб отводит взгляд.
– Из всего, что мы когда-либо представляли себе или переживали – хорошее или плохое. И если картина каким-то образом оживет… что будет у нее внутри вместо органов и крови?
– Наши мечты и кошмары.
– В точку.
Я вздрагиваю и провожаю взглядом очередную дверь. Вот что кроется за ними? Кошмары?
Прошлое Джеба полно обид и мучений. И он предпочел обратиться к палитре боли и гнева, чтобы создать свой идеальный мир. А где же счастливые воспоминания? Где надежда? Любовь?
Примерно через десять минут мы останавливаемся у двери, сделанной из бриллиантов. Я немедленно вспоминаю дерево, растущее на черном песке Страны Чудес. Даже в тусклом свете драгоценности сверкают.
Джеб останавливается и кладет руку на рубиновую дверную ручку.
– Я не знал, что ты сегодня была там, наверху. Я бы не оставил тебя и твоего папу одних… без защиты.
Я сама не знаю, верю ли ему. Поверить очень хочется, но ведь создания Джеба напали на меня…
Нет. Он имеет право на мое доверие. Наконец-то я вижу проблеск того человека, с которым выросла. И я буду за него сражаться.
– Ничто бы не помешало нам прийти сюда. Мы скучали по тебе. Мы любим тебя.
Я кладу ладонь поверх руки Джеба.
– Я люблю тебя.
Он напрягается. Я случайно прикасаюсь к нему грудью, и Джеб невольно тянется ко мне. Его ребра поднимаются с каждым вздохом.
– Помнишь, что ты сказал, когда мы в последний раз были вместе? – шепотом спрашиваю я.
Мои губы – на уровне его плеча, и я изнемогаю от близости и жара, который он источает. Мне хочется встать на цыпочки и прижаться губами к темным вьющимся волосам на затылке Джеба, ощутить, как он дрожит от моего прикосновения. Так было раньше…
– Ты сказал, что не сдашься без боя. Ты пообещал.
Я вкладываю свои пальцы между пальцами Джеба, сжимающими дверную ручку. Он словно цепенеет.
– Я ничего не обещал.
– Ты это сказал. И твое слово не хуже любого обещания. Я отказываюсь верить, что ты настолько изменился.
Он расслабляется, как будто я пробилась сквозь защиту. Джеб поворачивает голову и касается небритым подбородком моего виска. Его дыхание шевелит волосы у меня на макушке.
Кукольный дневник делается горячим и вновь начинает светиться.
– Ты ошибаешься, Эл, – негромко произносит Джеб, словно этот красный свет приводит его в чувство. – Всё изменилось.
Он говорит с невероятной горечью.
– Откройся, – приказывает Джеб двери.
Вспыхнув лиловым светом, ручка поворачивается. Джеб тащит меня за собой внутрь и закрывает дверь. Ничего не понимая, я поворачиваюсь вокруг своей оси, чтобы осмотреться.
За дверью нет комнаты, нет кровати или кушетки, на которой спал бы папа. Мы оказались на ночном пляже. Теплый соленый ветерок треплет мои волосы. Волны набегают на белый песчаный берег, а вместо потолка – бесконечное небо. Лунный свет отражается от воды, звезды мерцают, озаряя мягким светом цветы у наших ног.
– Море слез, – шепотом говорю я, переполненная воспоминаниями о той первой ночи, которую мы провели в Стране Чудес – вдвоем в лодке.
Пусть даже мы находились в странном месте, где на каждом шагу нас подстерегали смерть и безумие, никогда еще я не чувствовала себя настолько защищенной. Ведь я спала в объятиях Джеба.
И теперь, в молчании следуя за ним по берегу, я думаю лишь о том, каким ласковым он был тогда, как повернул меня, спящую, лицом к себе, как гладил по голове и обещал никогда не покидать.
Джеб реконструировал здесь одну из самых романтических минут. Возможно, он всё это время пытался меня простить.
Ну или наше тогдашнее приключение для него – дурное воспоминание.
– Джеб, почему мы…
– Спать будешь на острове, – перебивает он.
Мимо проносится вспышка белого света. На некотором расстоянии от берега, посреди моря, вздымается плато. На каменистом склоне стоит маяк. Джеб опускается на колени, выкапывает из песка веревку и тянет, напрягая мускулы под блестящей тканью рубашки. Появляется лодка. С каждым рывком она всё ближе.
– На той стороне тебя не достанут другие.
Другие. Зловещие слова Джеба заставляют меня вспомнить угрозу нарисованной феи: «От тебя останутся одни клочки».
– Какие другие, Джеб? Что еще ты создал?
