В ящике стола папа держит швейцарский армейский нож, чтобы открывать письма.
Я достаю ножницы, наполовину отпарываю все маргаритки и прорезаю под ними дырки. Набивка, как снег, сыплется на пол.
Вскоре я сижу возле кресла в окружении предметов, которые так или иначе связаны со Страной Чудес. Это старинная заколка для волос, больше похожая на шпильку-невидимку, с рубиновой подвеской в виде капельки на изогнутом конце, викторианский веер из белого кружева и такие же перчатки, от которых пахнет тальком и черным перцем. Я подавляю чих, откладываю в сторонку две фотографии моей прапрапрабабушки Алисы и беру маленькую книжку, которую тоже нашла внутри кресла.
Я поглаживаю потрепанную бумажную обложку и читаю заглавие – «Приключения Алисы в Стране Чудес». Поперек слова «Алиса» красным фломастером написано имя «Элисон».
Она хотела, чтобы я нашла ее «сокровища». Они вроде как должны отбить у меня охоту спускаться в кроличью нору. Но я еще больше убеждаюсь, что эти вещи помогут Элисон поправиться, а мне – навсегда развеять проклятие Лидделлов.
Под обложку книги засунута туристическая брошюра, посвященная «Тропе солнечных часов» в Лондоне. На первой же странице – статуя ребенка, который держит на голове солнечные часы. Я вздрагиваю. Это – та самая статуя, которую я видела в своем воображении. Та, рядом с которой играли дети.
Элисон, наверное, искала кроличью нору в молодости; судя по всему, поиски привели ее в Лондон. Откуда еще могли взяться эти сувениры? А главное, почему она бросила искать?
Статую поставили в 1731 году, задолго до рождения Алисы Лидделл. Значит, моя прапрапрабабушка могла ее видеть, когда была маленькой. Значит, она могла провалиться в нору под ней.
Теперь у меня есть адрес, но в брошюре написано, что публику к статуе не подпускают. Туристам разрешается взглянуть на нее только из-за ограждения. Даже если я приеду в Лондон, мне только чудом удастся проникнуть за ограду и рассмотреть статую поближе.
Я кладу брошюру обратно в книжку и беглым взглядом просматриваю кэрролловский текст, который и так хорошо знаю. В книжке много черно-белых рисунков. Углы страниц загнуты, некоторые места отмечены – стихи Моржа и Плотника, пассаж о море из слез, глава про Безумное Чаепитие.
На полях – почерк Элисон, ее пометки и комментарии, сделанные ручками разного цвета. Я прикасаюсь к ним, и мне становится грустно при мысли о том, что мы никогда не сидели вместе над книжкой. Тогда бы Элисон могла объяснить, что всё это значит…
Большинство пометок расплылись, как будто страницы отсырели. Я рассматриваю иллюстрацию, где нарисованы Червонные Король и Королева. Элисон подписала внизу: «Здесь все начинается. И здесь закончится».
За окном сверкает молния.
В конце книжки – штук двадцать страниц, вклеенных кем-то вручную. И на каждой нарисованы существа, похожие на искаженных персонажей «Страны Чудес», которых я видела на сайте. Это белый скелетообразный кролик, хищные цветы с окровавленными зубами и даже новая версия Червонной Королевы. Она изображена в виде изящной красавицы с ярко-рыжими волосами, прозрачными крыльями и черным узором вокруг глаз.
Меня посещает новое видение, мощнее прежнего – даже не нужно закрывать глаза. Гостиная пропадает, и я оказываюсь на лугу и вдыхаю весенний аромат. Пятна солнечного света играют вокруг, появляясь и пропадая от ветерка, который колышет ветви. Все вокруг испускает какое-то странное сияние.
Я вижу девочку лет пяти, в красной пижаме с рюшками и с длинными широкими рукавами, в штанах, которые доходят до пяток. Она сидит на поросшем травой холмике рядом с мальчиком, которому не больше восьми. Оба обращены спинами ко мне.
Черные крылья висят за спиной у мальчика, как плащ, в тон бархатным брючкам и шелковой рубашке. Он слегка наклоняет голову в сторону, так что мне виден его профиль, но блестящие синие волосы пологом закрывают лицо. При помощи иголки он нанизывает мертвых бабочек на нитку, делая зловещую гирлянду.
Его ноги – в черных спортивных ботинках – попирают пачку рисунков, тех самых, которые приклеены в конце книжки.
– Ну? – Юный нежный голос шелестит, как перья на ветру.
Не отрываясь от работы, он указывает иглой на рисунок Червонной Королевы. За его рукой, колыхаясь, тянется вереница мертвых бабочек.
– Расскажи мне ее секреты.
Девочка поджимает босые ноги. В мягком свете блестят розовые ноготки.
– Я устала, – тихо произносит она кротким невинным голосом. – Хочу домой. Хочу спать.
– Я тоже. Может быть, если бы ты не начала сопротивляться в воздухе, когда я учил тебя летать, нам обоим было бы лучше, – говорит мальчик, и я явственно слышу акцент кокни.
– Меня тошнит, когда мы поднимаемся так высоко, – отвечает девочка и зевает. – Еще не пора спать? Мне холодно.
Покачав головой, мальчик снова указывает на рисунок.
– Сначала секреты. Потом я отнесу тебя в твою теплую постельку.
Девочка вздыхает, ловит одно из крыльев и укутывается им. Мне становится тепло и приятно – я чувствую то же, что и она. Крыло напоминает атласный туннель, оно издает смешанный запах лакрицы и меда.
– Разбуди меня, когда пора будет уходить, – просит она приглушенным голосом.
Мальчик, чье лицо по-прежнему скрыто волной непослушных волос, смеется. Губы у него красивой формы, они кажутся темными на фоне бледной кожи, ровные белые зубы блестят.
– Хитрая лиса.
Он высвобождает крыло. Девочке становится холодно, она обиженно дуется.
Мальчик ложится на живот. Крылья распластываются по обе стороны его тела, напоминая лужицы блестящего черного масла. Он наклоняется над кучкой мертвых бабочек. Проткнув брюшко очередной, мальчик протягивает сквозь нее нитку.
Девочка завороженно смотрит на него.
– Я тоже хочу.
Он поднимает руку, растопырив пять пальцев – белых, длинных, изящных.
– Назови мне пять секретов, малютка, и я разрешу тебе нанизать по одной бабочке за каждый секрет, который ты назовешь правильно.
Захлопав в ладоши, девочка хватает рисунок Червонной Королевы и кладет его себе на колени.
– Она любит в чае пепел, еще горячий.
Мальчик кивает.
– А почему?
Она задумывается, наклонив головку набок.
– Хм…
Понятия не имею, откуда, но я знаю ответ. И прикусываю язык, чтобы посмотреть, догадается ли девочка. Я болею за нее.
Приподняв гирлянду, мальчик поддразнивает свою подругу:
– Похоже, придется заканчивать самому.
Девочка вскакивает и топает ногой по ярко-зеленой траве.
– А! Пепел – это ее мама. Что-то такое с ее мамой.
– Не совсем, – говорит мальчик и насаживает на иглу следующую бабочку. Кучка начинает сокращаться. Он нехорошо улыбается.
