– Держи себя в руках, мнимый эльф.
Морфей бросает шляпу на стул, подходит и наклоняется надо мной. Джеб неохотно отодвигается, чтобы дать ему место.
Морфей берет меня за подбородок и наклоняет голову с боку на бок, как врач, который проводит осмотр.
– Тебе повезло, что ты ему понравилась, ягодка моя. Горностаи Подземья известны своим вспыльчивым нравом, и в одном их укусе содержится яд тысячи гадюк. У них мягкие, уязвимые головы. Если бы ты потрогала его где-нибудь, кроме ушей, он бы воспринял это как угрозу, и сейчас ты бы корчилась на полу, мучительно пытаясь сделать последний вздох.
Я пытаюсь заговорить, но не могу. Тоска становится все сильнее. Сердце гигантской пиявкой присосалось к грудной клетке изнутри. Я хочу сползти на пол, свернуться клубочком и плакать вечно. Но я как будто застыла…
– Ты нарочно посадил ее рядом с опасным животным, да? – говорит Джеб. Лучше сказать – орет. – Чтобы наказать Алиссу за то, что она меня поцеловала? Ах ты сукин…
Он хватает Морфея, закутывает его в собственные крылья и швыряет спиной на стол. Тарелки и приборы звенят. Придавив предплечьем глотку нашему хозяину, Джеб требует:
– Вылечи. Ее. Сейчас же.
– Там нечего лечить. Он сделал ей подарок, – с трудом выговаривает Морфей. Он пытается высвободиться, но Джеб так туго замотал его, что Морфей не может пошевелиться.
– Если ты отпустишь меня, – хрипит он, – я вам всё покажу.
Джеб, недовольно ворча, отходит, снова опускается на колени рядом со мной и сжимает мою неподвижно висящую руку, переплетясь пальцами.
– Ну же, спортсменка. Не бросай меня, слышишь? Что бы ни творилось у тебя в голове, не сдавайся.
Тревога, которая читается у него на лице, тяжким грузом ложится на мою и без того обремененную грудь. Я задыхаюсь. Джеб хочет, чтобы я ответила. Но если я открою рот, то буду выть, как банши, пока не превращусь в пустую оболочку.
– Подвинься, – велит Морфей и тоже присаживается рядом.
Джеб чуть отодвигается, не выпуская моей руки.
Морфей подносит к моему лицу салфетку.
– Не сдерживайся, детка. Я знаю, это похоже на плотину, готовую рухнуть, но заверяю тебя, одна слезинка – и всё будет в порядке.
Немыслимо. Одной слезинки не хватит. Я складываюсь пополам. Из моего горла вырывается вопль, такой громкий, что до боли напрягаются связки и пустеет в животе. Вопль заканчивается рыданием. И по моей левой щеке стекает одна-единственная слезинка.
Тогда я снова становлюсь собой. И стискиваю руку Джеба.
Морфей завязывает в салфетку что-то вроде прозрачного стеклянного шарика, хотя на ощупь он мягкий и податливый, вроде капсулы с маслом для ванны.
– Это твое.
– Моя слеза?
– Это желание. У твоего маленького друга есть колдовской дар. Горностаи Подземья могут воспользоваться им только раз в жизни, и он выбрал тебя. Но я пока что припрячу эту штучку. Ты не вполне готова владеть такой огромной силой.
Он прячет салфетку в карман и собирается встать, но Джеб хватает его за локоть и заставляет опуститься на одно колено.
– Ни за что. Отдай сейчас же. Отдай, и она пожелает, чтобы мы оба вернулись домой.
Морфей вырывается.
– И проклятие останется не разрушенным? И потом, боюсь, всё не так просто. Алисса может использовать желание только для себя. Иными словами, никто другой не может быть его объектом. Ведь это она его выплакала. Больше никому оно не станет служить. Поэтому оно не сможет отправить домой и тебя. Если вы оба намерены вернуться, порталы – ваш единственный шанс.
Мы с Джебом хмуро смотрим друг на друга.
– Я пожелаю себе еще желаний, – говорю я.
Морфей смеется.
– Ну конечно. Именно так поступила Алиса. Она попросила неограниченное количество желаний. И слезы полились рекой. Вот так и появилось море. Нам едва удалось остановить этот поток. Если ты пытаешься перехитрить магию, за это обязательно придется заплатить.
Морфей встает. Я ловлю его за руку.
– Ты не просто так усадил нас рядом. Ты хотел, чтобы мне досталось желание. Почему?
Морфей молча, расслабленным жестом, распускает галстук, неотрывно глядя на меня. Левая половина его рта изгибается в кривой усмешке.
– Эй… – Джеб поднимает наши сцепленные руки и нажимает большим пальцем мне на грудину, чтобы привлечь мое внимание. Сердце так и колотится от его прикосновения: я вспоминаю объятия Джеба в Зеркальном зале.
– Ты вся посинела, Эл. Ядовитый хорек мог запросто тебя убить. Этот урод рискнул твоей жизнью исключительно ради развлечения. Никаких благородных мотивов у него не было.
– Горностаи Подземья с исключительной точностью оценивают характер, – произносит Морфей нараспев. – Я знал, что Алисса меня не подведет. Я не сомневаюсь, что она способна позаботиться о себе. А ты, кажется, не улавливаешь этой идеи.
Джеб помогает мне встать. Очень приятно снова оказаться в его объятиях, хотя я и не уверена насчет мотивов.
Морфей надевает шляпу.
– Слава богу, я ничего не ел. Иначе меня бы вывернуло от этого омерзительного зрелища.
Джеб, назло Морфею, целует меня в лоб. Я отстраняюсь, поскольку предпочла бы, чтобы он поцеловал меня просто так.
– Та свинья… – начинаю я, чтобы сменить тему. Неохота изображать рефери в их очередной борцовской схватке.
– Да, – отвечает Морфей, не переставая мериться гневными взглядами с Джебом. – Эта свинья на самом деле гоблин, родившийся от герцогини.
Разрозненные фрагменты истории Льюиса Кэрролла встают на места. Кто-то варил для герцогини суп с обилием специй. Вот почему веер и перчатки пахли перцем. И у нее был ребенок, который превратился в поросенка.
– А что он дал тебе в обмен на веер и перчатки?
Морфей показывает маленький белый сверток.
– Средство, чтобы разбудить Германа Болванса. Безвозмездно.
Он протягивает его мне, и Джеб тут же начинает развязывать ленточку.
Морфей прижимает ее пальцем.
– Лучше не надо. Это самый дорогой и крепкий черный перец в данной части Подземья. И его только-только хватит на одну порцию.
Джеб хмурится.
– Черный перец. Ни фига себе магия.
Прежде чем Морфей успевает ответить, в зал через главные двери влетает стая фей.
– Хозяин, у нас гости, – кричит Паутинка. – Дурные гости!
– Идите, – приказывает Морфей Джебу и наклоняется за молотком.
Джеб сует пакетик с перцем в карман и берет меня за руку.
Мы едва успеваем сделать два шага к потайной двери, как в зал заходит целая колода карт. У каждой карты шесть палочкообразных ручек и ножек. Они идут и идут, пока не выстраиваются вдоль всех стен.
