Книга Первый крестовый поход. Зов с Востока, страница 44. Автор книги Питер Франкопан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Первый крестовый поход. Зов с Востока»

Cтраница 44

«Если кто-то умрет во время экспедиции во имя любви к Богу и за своих братьев, – писал Урбан в письме графам Безалу (населенный пункт на территории современной Каталонии, Испания), Эмпориона (несуществующий в наше время город, находился на территории Каталонии), Руссильона (провинция на юге современной Франции) и Сердани (историческая область в Восточных Пиренеях), – то пусть он не сомневается в том, что, конечно, получит очищение от всех грехов и благодаря милосердию Господа нашего обретет вечную жизнь» {443}. Однако крестоносцы не сразу полностью приняли эту концепцию мученичества и спасения. По-видимому, она устоялась позднее, уже во время самой кампании, возможно, в результате больших жертв, которые понесла армия крестоносцев, особенно в 1098 году в Антиохии. Перенесенные страдания укрепили в рыцарях веру в необходимость духовной награды для тех, кто заплатил самую страшную цену за защиту христианства {444}. Однако, несмотря на всю важность этих причин, о них редко упоминают в источниках, в которых говорится, почему тот или иной герой решил принять участие в экспедиции. Братья Ги и Жоффруа из Синя в Провансе просто указали, что договорились отправиться на Восток, чтобы «снести с лица земли подлых и безумных безбожников, из-за которых жестоко пострадали бесчисленные христиане, уведенные в плен или убитые остервенелыми варварами» {445}.

Повторяемый Урбаном II риторический «коктейль» из слов о страданиях христиан, духовном вознаграждении и судьбе Иерусалима возбуждал и одурманивал. Но в его распоряжении было еще одно мощное средство. Перемещаясь по Франции, папа освятил алтари многих церквей: например, в церкви Святой Троицы в Вандоме (центральная Франция), а также церкви аббатств в Мармутье и Муассаке. Многим из них были подарены кусочки Креста Господня {446}. Других вызывающих эмоции реликвий, связанных с освобождением Иерусалима, не существовало; недаром те, кто, принимал участие в походе на Иерусалим, вставали на крестный путь (отсюда выражение «крестовый поход») и прикрепляли к своей одежде этот символ {447}.

Было хорошо известно, что фрагменты Креста Господня хранились в Константинополе и использовались в качестве важного инструмента внешней политики империи с IV века, когда римский император Константин Великий передал драгоценный обломок в Сессорианский дворец в Риме. Крест Господень был важным объектом для византийской дипломатии {448}. Конечно, Урбан II вполне мог раздавать его фрагменты, хранившиеся в папской сокровищнице. Однако более правдоподобным представляется тот факт, что реликвии, так тесно ассоциирующиеся с Константинополем, были предоставлены папе Алексеем I.

Столь активное раздаривание реликвий оказало большое влияние на возникновение и поддержание ажиотажа по всей Франции, пока сам папа «побуждал наш народ идти в Иерусалим, чтобы изгонять язычников, которые заняли этот город и все христианские земли до самого Константинополя» {449}. Скорее всего, для этих целей использовались и другие ресурсы: например, документ о разрушении храма Гроба Господня в начале XI века. Тот, кто его создавал, намеревался не просто разжечь страсти вокруг Иерусалима, но и изобразить мусульман виноватыми в страданиях христиан {450}. Нацеленность похода на оказание военной помощи Византии не всегда четко проговаривалась. Слово «Иерусалим» манило слушателей Урбана II больше, чем подробности похода.

Рыцари торопились подготовиться к экспедиции. Ашар из Монмерля был одним из первых. Он договорился с Клюнийским аббатством о передаче принадлежащей ему земли в залог «за 2000 [золотых монет] и четыре мула». Приняв во внимание, что ему требуются дополнительные средства для долгого путешествия в Иерусалим, Ашар объявил, что если он погибнет или решит не возвращаться, то «права на законное и наследственное владение землей» навечно перейдут к аббатству и «его замечательным насельникам». Средства были выданы рыцарю, как записано в договоре, «потому что я хочу быть полностью вооруженным и присоединиться к блистательной экспедиции христиан, стремящихся пробить себе дорогу на Иерусалим во славу Божию» {451}.

Подобные шаги предприняли многие в 1095 и 1096 годах, взяв ссуды под залог своей земельных владений и имущества. Имеющиеся источники не оставляют сомнений в том, что главной приманкой являлся Иерусалим, поскольку почти каждый из тех, кто тогда поставил свою подпись в хартии, выражал горячее желание отправится к месту, где умер Иисус Христос {452}. При этом перспектива получить прощение грехов во время похода также была мощным инструментом, что подтверждает пример двух братьев из центральной Бургундии, которые «собирались вместе с другими в поход на Иерусалим, чтобы получить отпущение грехов» {453}.

Некоторые стремились покаяться еще до того, как отправиться на Восток. Рыцарь из городка Турню в Бургундии Гуго Брошар просил о прощении за причиненные им многочисленные обиды, особенно за захват земель, принадлежавших церкви Святого Филиберта. Теперь он осознал, что это был несправедливый и греховный проступок {454}. К раскаянию его подтолкнуло осознание того, что грешнику, совершившему деяние, направленное против церкви, не пристало участвовать в походе в ее защиту с крестом, пришитым к одежде или нарисованном на лбу {455}.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация