Туча висела прямо над головой, синяя, противная. Без плаща он бы вымок насквозь.
Руку в карман он сунул случайно, уже у себя дома. И долго тупо смотрел на обрывок бумаги.
Корявым, не Ириным, почерком на бумаге был записан номер машины. Номер, который он отлично помнил.
Машину у Славы угнали через пару дней после того, как погиб Иван.
Пока Илюша спал, Алина порылась в книжном шкафу, вытащила старый сборник иностранных детективов, полистала и начала читать. Книга была не то чтобы потрепанная, но ее явно читали не один раз. Слава детективов не читал и усмехался, когда видел подобное чтиво у Алины. Виктор Федорович, насколько Алина знала, предпочитал исключительно исторические труды.
Наверное, когда-то книгу читала свекровь. О свекрови Алина знала мало. Слава о матери никогда не рассказывал, со свекром Алина вообще мало общалась. Соседка Елена Анатольевна как-то упоминала, что Света была веселая, смешливая. Соседка тогда заметила, что Слава очень похож на отца, а от матери ничего в нем нет. Не только во внешности, но и в характере.
Соседка была не права, Славе не хватало твердости отца, но Алина Елену Анатольевну поправлять не стала.
Раз в год Слава ездил на могилу матери. Однажды Алина поехала вместе с ним, Илюши тогда еще не было. Они молча постояли возле могилы, положили цветы. Алина хотела через неделю снова поехать, чтобы убрать засохший букет, но выяснилось, что Виктор Федорович платит кладбищенским работникам, чтобы следили за могилой.
— Алина! — тихо постучал в дверь Виктор Федорович.
— Да! — Алина открыла свекру дверь.
— Я поеду в Москву. Возможно, вернусь вечером. Я тебе не очень мешаю?
— Ну что вы! — улыбнулась Алина. — Вы мне помогаете.
Она посмотрела в окно, как свекор под дождем пробежал к машине. На дорожке уже образовалась лужа, падающие капли превращались в крупные пузыри.
Опять нельзя будет пустить Илюшу на травку.
Читать расхотелось. Алина спустилась на кухню, включила тихую музыку.
Дождь кончился так же неожиданно, как начался. Сразу выглянуло солнце, защебетали птицы. Алина посмотрела в окно, но птиц не увидела.
— Дождик прошел, — пожаловалась она Илюше, когда малыш проснулся. — Травка мокрая, придется гулять в коляске.
Грязь под ногами так надоела, что сначала Алина решила совсем не выходить из дома. Потом передумала, посадила сына в коляску, зашла к Насте.
Подруга сидела на крыльце, курила.
— Насть, тебе без Сережи грустно, да? — вглядываясь в бледное Настино лицо, спросила Алина.
— Я теперь всегда буду без Сережи. — Настя погасила сигарету, бросила окурок в пепельницу.
Алина открыла рот и снова закрыла.
— Я каталась на велосипеде и встретила Ксюшу, — деловито сообщила Настя. — Ксюша утром видела ту девушку, каракатицу. Я теперь знаю, где она живет.
— Надо ее сфоткать, — быстро сказала Алина. Настю надо отвлекать от семейных неурядиц. — И показать Максиму.
Настя кивнула.
— Пойдем прямо сейчас, — предложила Алина.
После дождя пахло травой и мхом. Вода быстро уходила в землю, и дорожка, по которой Настя повела Алину, уже не была грязной.
— Ксюша сказала, у этой девицы ребенок, мальчик, такой же, как Илюша.
— Как ты думаешь, Ксюшка обозналась?
— Думаю, что нет.
— Вот и я так думаю, — вздохнула Алина.
Каракатица испугалась, увидев Ксюшу. Голову на отсечение Алина бы не дала, но что-то здесь было не так.
Улица, на которой Настя показала нужный дом, была пуста. Несколько раз прошлись туда и обратно, а потом Алина заметила лавочку у дома напротив. Лавочка была самодельной, шаткой, но Алина, проведя ладонью по сиденью, села. И сразу увидела женщину с коляской. В коляске сидел малыш, чуть постарше Илюши. Вид у ребенка был сонный.
Женщина появилась из-за угла. Настя тоже ее увидела, быстро шагнула навстречу и заговорила.
— Извините, меня зовут Анастасия. Моя тетя… — Настя переступила ногами, загораживая женщине проход. — Степан Михайлович…
— Слушайте, — глаза у женщины сузились, и смотрела она на Настю со злобой. — Я не знаю никакого Степана Михайловича! Ясно вам? Отстаньте от меня!
— Подождите…
Каракатица обошла Настю, хлопнула калиткой.
— Врет! — с удовлетворением констатировала Алина. — Чуть не лопнула от злости.
— Зря я к ней сунулась.
— Наплевать. Зато я успела ее сфоткать.
Подруги внимательно посмотрели сделанные наспех фотографии и остались довольны.
— Мальчишка у нее старше Илюши, — заметила Алина. — Как минимум на полгода.
Алина о чем-то задумалась, а Настя предложила:
— Пойдем к Максиму.
Алина не возражала. До девяти, когда Илюшу нужно укладывать спать, еще далеко, дома делать все равно нечего.
А самое главное, она не любила, когда чего-то не понимала.
По направлению к Москве машин было немного, и ехал Виктор Федорович быстрее, чем обычно, стараясь обогнать идущий впереди транспорт, но дорога показалась ему долгой до бесконечности. Он с трудом себя сдерживал, чтобы не позвонить сыну немедленно, но почему-то этого не делал.
За телефон он взялся только дома, швырнув сумку с одеждой на пол. Беспорядка он не любил, и сумка раздражала. Он старался на нее не смотреть, пока ждал, когда Слава ответит.
— Приезжай немедленно! — прошипел он, услышав голос сына.
— Что случилось, пап? — опешил Слава.
— Приезжай немедленно! Ты понял?!
— Нет! — отрезал сын. — Не понял! Я вообще-то еще на работе.
— Слава, приезжай немедленно! — Виктору Федоровичу показалось, что у него внезапно кончились силы.
— Да что случилось-то? С Илюшей?..
— С тобой, — устало сказал Виктор Федорович. — Случилось с тобой. Приезжай ко мне домой, надо поговорить.
Положив телефон, он расстегнул сумку, в два приема сунул грязное белье в стиральную машину. Машиной Виктор Федорович давно не пользовался, привык вызывать на дом курьеров из прачечной. Грязного белья в машине скопилось много, в прачечную следовало позвонить срочно.
Хотелось пить. Он заглянул в холодильник — воды в холодильнике не оказалось, и он налил себе из-под крана. Вода показалась противной, он с брезгливостью выплеснул остатки в раковину.
В квартире было душно. Виктор Федорович включил кондиционер, посидел за письменным столом, даже не пытаясь включить компьютер. Машину у сына угнали тем же летом, когда погиб Иван. Точно, Слава брал машину Виктора Федоровича, наведываясь на дачу. Он же и рассказал Виктору, что погиб сосед. Сам Виктор Федорович тем летом на даче почти не бывал.
