Позвонила Татьяна, рано утром. Он еще спал и, наверное, поэтому долго не мог понять, что говорит ему Ирина сестра.
Татьяна с мужем в то утро рано приехали на дачу. Как сердце чувствовало, говорила потом, на поминках, плачущая Таня. Он был первым, кому Татьяна позвонила. Это она тоже говорила на поминках.
Виктор Федорович запер дом, сел наконец за руль. Машины в Москву шли плотно, но не настолько, чтобы возникло желание переждать, когда проедет основной поток. Почему он решил свернуть к пруду, Виктор и сам не понял. Повернул направо и с удивлением увидел стоявшие по обе стороны дороги машины.
Дорога была перегорожена бетонной плитой. Виктор Федорович выбрался из машины, обошел плиту. Дорожные рабочие толпились метрах в двадцати. Он приблизился, поздоровался. Ему недружно ответили. Рабочие были азиаты. Впрочем, это уже давно никого не удивляло.
— Давно дорогу перегородили? — равнодушно спросил он.
— С мая, — без акцента ответил старший. — Скоро закончим.
А парень помоложе показал рукой в сторону объездной дороги:
— Там можно проехать.
— Я знаю, — кивнул Виктор Федорович.
По объездной можно проехать к поселкам, расположенным за прудом. По ней нельзя проехать к воде, пруд отгорожен от дороги остатками леса.
Он все-таки обошел большой, заболоченный с одного края водоем. Постоял, глядя на камыши.
Слава не мог выбросить пистолет в воду, если не шел с ним в руках почти километр. Проще было сунуть в лесу под куст.
У пруда всегда сидели рыбаки, и сейчас тоже.
Виктор Федорович вернулся к машине. Что-то еще не давало покоя. Сначала неясно, потом все сильнее подступал противный тягучий страх.
Когда Илюша заснул, Алина установила в телефоне «тихий звонок» и поэтому два вызова пропустила. Звонил Антон. Разговаривать с ним при маме почему-то не хотелось, и Алина вышла на балкон.
Балкон был превращен в цветник и очень Алине нравился. Она потрогала пальцем большую красную розу, наклонилась, понюхала. Жаль, роза не пахла.
Антон ответил сразу, как будто держал телефон в руках и ждал звонка. Первое было вполне возможным, а во втором Алина сомневалась.
— Привет! — сказал он. Не похоже, что он Алине обрадовался. — Я узнал, как зовут девчонку. Встретимся?
Вообще-то встречаться им необходимости не было, достаточно поговорить по телефону, но Алина осторожно спросила:
— А ты где?
— Здесь, в городе, — отчего-то вздохнул он.
— Я тебе перезвоню.
Алина вернулась на кухню, мама, стараясь не разбудить спавшего в комнате внука, тихо возилась у плиты.
— Мам, я уйду ненадолго? — шепотом попросила Алина.
— Иди, конечно.
Снова Алина позвонила Антону, только выйдя на улицу, и опять он сразу же ответил.
— Подойдешь к центральной площади? — спросила Алина. — Прямо сейчас?
— Подойду, — Алине показалось, что сказал он это неохотно.
Стало неприятно, Алина не любила навязываться.
Идти до площади, на которой были сосредоточены кафе и магазины, было всего минут десять, но Антон оказался там раньше. Появился перед Алиной, когда она сворачивала на выложенный плиткой тротуар. Плитка была не хуже московской, и Алина подозревала, что кто-то неплохо на этом зарабатывал.
Антон тронул ее за руку и показал на стоявшие на деревянной террасе перед небольшим кафе столики.
— Мороженого хочешь?
— Хочу, — сказала Алина.
Зря сказала, и мороженого не слишком хотелось, и не знала теперь, попытаться за себя заплатить или не стоит.
Антон подвел ее к столику за неплотной стеной искусственной зелени, исчез в двери кафе, вернулся с двумя вазочками и двумя высокими стаканами. В стаканах был сок со льдом.
— Ну говори, — попробовав политое вареньем мороженое, кивнула Алина.
— Лиза Лебедева, — Антон тоже принялся за мороженое. Наверное, мороженое ему не понравилось, потому что ел он неохотно. — Училась на три класса моложе Кольки, и ничто их не связывало.
Он отодвинул недоеденное мороженое, потянул сок через трубочку.
— Откуда ты знаешь?
— Я родился и вырос в этом городе, — засмеялся он. — У меня здесь много знакомых.
— Откуда ты знаешь, что их ничто не связывало?
— Лебедева училась вместе с Ольгой в медучилище, — усмехнулся Антон.
«Черт! — разозлилась Алина. — Мог бы и сразу сказать, что обращаться надо к его сестре».
— Спасибо, — Алина доела мороженое, отпила сок и поднялась.
Антон тоже поднялся и молча пошел за Алиной, а у ступенек, ведущих с террасы на тротуар, подал ей руку. Впрочем, руку он быстро убрал, ступенек было всего две.
— Пока, — сказала Алина, но он как будто не услышал. Шел за ней, отстав на полшага.
— А где Илюшка?
— С мамой.
На солнце было очень жарко, Алина постаралась держаться правее, в тени растущих вдоль улицы деревьев. Антон шагнул влево, уступая ей место в тени.
— Алина!
— Да?
— Зачем тебе Лебедева?
— Я же тебе говорила… — вздохнула Алина.
— Постой! — Он тронул ее за руку, Алина остановилась. — Тебе просто скучно, и ты развлекаешься, суешь нос, куда тебя не просят. Кончала бы! У тебя отличный сын, вот и радуйся ему. А от всех остальных отстань.
Алина вздохнула и зашагала к маминому дому. Когда у поворота оглянулась, Антона видно не было.
Илюша уже проснулся, мама кормила его детским питанием из баночки. Алина засобиралась, мама проводила ее до железнодорожных путей.
Дозвониться до Оли Алина попыталась еще по дороге, но подруга не отвечала. Наверное, была на дежурстве.
Потом они с Настей разглядывали фотографии Коли и ребенка Лебедевой и решили, что ребенок на Колю похож.
Кустики красных садовых бегоний, которые она нашла у крыльца, Алина посадила поздно вечером.
Надо было немедленно вызвать сына к себе, но Виктор Федорович сам поехал к Славиному дому и, сидя в машине, терпеливо ждал, когда сын появится.
Слава подъехал в восьмом часу, мягко хлопнул дверью машины, медленно пошел к подъезду. Сын сутулился, как старик, Виктор Федорович недовольно поморщился.
Окликать Славу он не стал, догнал, когда тот открывал дверь подъезда.
— Папа? — вяло и устало удивился сын.
Виктор Федорович промолчал. И в лифте они ехали молча.
Только захлопнув дверь квартиры, Виктор Федорович прошипел:
— Где ты был?.. — Голос хрипел, Виктор Федорович кашлянул.
