И так далее…
Тонар о чем-то говорил, а я сидела и боролась с желанием ме-е-едленно сползти под стол. Но даже шевельнуться не получалось под насмешливым синим взглядом Мастера.
Мамочка моя, ну КАК я могла умудриться так вляпаться?! Это даже не палач! Это сам Пытка! Самое страшное создание в Малахите.
– Мне будет о-о-очень приятно с вами работать! – многозначительно проговорил он, все еще не отрывая от меня взгляда, потом отошел, чтобы охватить взором всю аудиторию, и продолжил: – Трястись не надо, тем более что для вашего спокойствия в договорах будут пункты о запрете тяжких физических повреждений на занятиях.
Только тяжких повреждений?! А средней вредоносности наносить можно?!
Мастер тем временем продолжал с энтузиазмом «сколачивать гробик» моим радужным планам:
– Кстати, да, я же у вас буду вести экстремальную физическую подготовку!
Я сдохну. А если учесть, что этот потрясающий товарищ еще и некромант, то даже смерть не спасет меня. Аминь.
Судя по лицам других студентов, многие разделяли мой пессимистичный настрой.
– Познакомимся уже на занятиях, – улыбнулся на прощание блондин и быстро покинул комнату. – До встречи, уважаемые!
И лучше бы мне помереть до занятий с этим типом. Потому что он явно ничего не забыл.
Демоны, надо как-то извиниться! Может, простит?
Дальше был инструктаж, разговоры о том, что завтра мы переезжаем в особняк неподалеку от Академии. По соседству разместили группу из Аквамарина… и нас очень просили с ними не драться. М-да, а мы что – идиоты?! Их же больше! Более того, скорее всего, как приедем, придется рассредоточиться по дому и начать заговаривать его от проникновения посторонних, ставить ловушки, договариваться о схемах и доступах. Нет, мы не параноики. Но с аквамаринцами уж лучше подстраховаться!
Собственно, нас также проинструктировали на важно-ненужные темы и отправили по своим домикам собираться.
Скоро нас повезут на новое место жительства!
Еще вчера меня определили в домик к Амириль и ее подружкам. Но сестра весь вечер просидела в комнате и на мои просьбы о разговоре отвечала или молчанием, или просила подождать. Потом, все потом.
Мне, конечно, ничего не оставалось, кроме как ждать, пока она «созреет».
Сейчас же мы шли обратно в большой компании, и в таких условиях не пооткровенничаешь.
В домике я сначала отправилась складывать обратно немногочисленные вещи, которые достала вчера. Гномья натура здраво рассудила, что сначала дела, а потом личные терзания и разговоры о мужиках.
Сборы заняли немного времени, а потому я решительно отправилась в комнату к двойняшке.
Постучала о дерево косяка и негромко спросила:
– Амириль, к тебе можно?
Почти сразу по ту сторону раздались торопливые шаги, и дверь распахнулась, явив немного бледную сестренку.
– Да, конечно. Заходи, Мия.
Зашла. Села на диван. Смотрю на то, как Ами складывает в сумку очередное платье.
Молчим.
И все бы вроде в порядке. Сестра по-прежнему красива и спокойна.
Но… волосы в легком беспорядке, чего она прежде себе старалась не позволять, на щеках нет румянца, а движения какие-то слишком нервные и рваные.
– Это из-за него? – тихо спросила я, вновь начиная закипать.
Амириль развернулась и, устало прикрыв глаза, потерла виски.
Села рядом со мной и ответила:
– Да.
– Ами, – наклонилась я к сестре. – Все будет хорошо.
– Да, все замечательно, – ровно отозвалась она. – Все просто отлично! Конечно, не может быть ничего лучше того, что я едва ли не впервые влюбилась, а он… – Она прикусила губы, но уже спокойно закончила: – Мия, ничего страшного, не волнуйся. Ну, с кем не бывает.
– Может, все же расскажешь? Хоть в двух словах. Тебе станет легче, да и я не так волноваться буду.
– А что рассказывать? – как-то очень устало вздохнула двойняшка и нервно накрутила на палец один из золотых локонов, продуманно выпущенных из прически. – Старо, как мир. Он красив и обаятелен, овеян сплетнями и скандалами. Меня это не остановило. Лельер был таким корректным, умным и внимательным, что я впервые… забывала о времени. – На губах девушки внезапно появилась мечтательная улыбка, и она почти полушепотом сказала: – Он такой… необычный. В нем так переплетается нежность и страсть, бережность и грубоватость, что не по себе становится!
– Понятно, – протянула я, понимая, что все еще хуже, чем я могла думать.
Он и правда ее совратил. Она все еще не забыла.
– А потом… потом резко перестал общаться, а когда я спросила, что и почему… сказал, что с самого начала меня… – тут Амириль судорожно выдохнула и даже с каким-то отвращением произнесла это слово: – Меня подцепил лишь ради определенной цели! Но выяснил, что я не подхожу, а значит, более не интересна. И добавил пару слов, что никогда не любил такую породу. Расчетливые, эгоистичные… неинтересные.
– А ты его все еще любишь? – тихо спросила я и медленно погладила внутреннюю сторону ладошки девушки. Она сжала мою руку в ответ.
– Ты моя сестра, и я всегда была с тобой откровенна, – спустя несколько секунд отозвалась Амириль. – Но сейчас я не знаю, что сказать. Вот честно. Просто после всего, что этот тип наговорил, я думать о нем без зубовного скрежета не могу.
– Эм-м-м, – нервно сцепила пальцы и неуверенно проговорила я. – Я как-то думала, что в таких случаях «диагноз», как правило, однозначен.
– Мия, ты не понимаешь, – эмоционально всплеснула руками сестра, поворачиваясь ко мне и возбужденно блестя глазами. – Стоит мне… отринуть то, что произошло, как мозги сами размягчаются, и я опять в состоянии влюбленной идиотки! Но он меня обозвал пустышкой. МЕНЯ! Одну из девушек, которых отобрали для международного проекта, что само по себе заявляет о необычайных способностях и уме! Меня, внучку одного из искуснейших подгорных мастеров! Да и по папиной линии у нас в роду аристократы! Меня, от которой половина Университета Пути без ума была! Да из-за меня вены резали! Сражались на дуэлях только за благосклонный взгляд! – Тут запал, видимо, закончился, потому что Ами тихо всхлипнула и как-то очень по-детски закончила: – А он!..
– Все, – спокойно и даже с улыбкой сказала я. – Он покойник.
Сестра схватила меня за руку и помотала головой, рассыпая золотые кудри по плечам:
– Сестренка, оставь это. Эта месть не стоит проблем для тебя! Ты не знаешь, кто он! Лельеру Хинсару с рук спускается совершенно все, что взбредет в его сумасшедшую голову! При дворе для него запретов нет. Гудвин благоволит…
– И как ты с таким связаться-то умудрилась?
– При личном знакомстве он произвел очень хорошее впечатление, – созналась сестра, опуская глаза.
