Едва Фицджеральд выскользнула из автомобиля, его дверца с силой захлопнулась. Порыв ветра сорвал с головы субъекта на другой стороне улицы кепочку с длинным козырьком. Она взметнулась вверх, на уровень второго этажа, потом еще выше, камнем упала вниз, заскользила по бордюрной кромке.
Вывеска кофейни невредима. Вход в подвал, укрытый надежным, сваренным из железных листов козырьком, смотрелся входом в бомбоубежище. Элла побежала через дорогу. На самой середине, где улица разделена белой полосой, нога подвернулась, сильный удар воздуха повалил толстуху набок. Она попыталась выбросить в сторону руку. Падая, как-то неловко повернулась, ударилась об асфальт выставленным локтем.
144
Незнакомый Элле человек покосился на разорванный рукав, ничего не сказал. Кофейня забита до отказа. Машинка для приготовления кофе не прекращала работу ни на секунду. В ярком свете лампы, укрепленной за стойкой на стене, было видно, как вверх непрерывно тянется тонкая струйка пара. Большинство посетителей – студенты.
Под потолком в углу работал телевизор. Местный канал транслировал подробности обрушившегося на город урагана. Львиная доля съемок была с Невы. Огромные волны, заливаемые набережные, опрокинутый катер. Терпящий бедствие экскурсионный кораблик, который с силой ударило о гранит причала.
– В девятнадцатом веке тоже ураган? – поинтересовалась Элла у собеседника.
Она понимала: никакого позапрошлого столетия нет, все это лишь игра воображения. А если в забытьи выйдет из кафе на улицу?!.. Скорее всего так и произойдет…
Человек помедлил с ответом.
– Там вы окажетесь в безопасности, – наконец проговорил он.
– Если только вам не взбредет в голову нарушить инструкции… Сейчас начнется… В этом случае пеняйте на себя.
Фицджеральд решила, что у нее начался бред. Рот мужчины, сидевшего напротив за столиком, плотно сжат. Он не произносил ни слова.
Лишь спустя полтора десятка секунд до нее дошло – сзади есть кто-то еще: он говорит ей едва ли не в самое ухо. Радостное волнение, охватившее ее, было недолгим – Элла провалилась во мрак…
145
В три часа ночи в вестибюле гостиницы вдруг стало пусто. Пять минут назад у менеджера, сидевшего за стойкой, возникло ощущение, будто сейчас не ночь, а самый разгар дня: вертушка в дверях не переставала крутиться… Перед подъездом одно за другим останавливались такси. Служащие гостиницы, одетые в красочную униформу, подкатывали тележки к багажникам автомобилей. Увесистые чемоданы, кожаные дорожные сумки складывались друг на друга – сотрудники ночной смены с достоинством катили груз в сторону лифта. На полпути останавливались, ждали, когда менеджер объявит, какой номер отводится очередному постояльцу.
Ночью было как никогда много измученных пассажиров, прибывших поздними неудобными рейсами.
Не успевали гостиничные служащие закатить тележки с вещами в лифт, вестибюль, как по команде, заполнялся сильно подвыпившими постояльцами – еще минуту назад они сидели, навалившись локтями на стойку гостиничного бара. Одновременно с улицы появлялись не менее «трезвые» гости Петербурга. Видимо, только недавно вспомнили, где остановились и что пора ложиться спать.
Менеджер, который сейчас стоял за стойкой, работал в гостинице недавно. Еще не устал удивляться, как бурно и бессонно некоторые люди проводят ночи в его городе.
Мысленно представлял себя одним из них. Только не в Петербурге, а в какой-нибудь европейской столице… Тишина, воцарившаяся в лобби, заставила очнуться от грез. В роскошных интерьерах он был теперь один. Даже носильщики исчезли.
Минута, другая, третья… Его стала пугать эта пустота. «Три часа ночи! – попытался он себя успокоить. – Должны они когда-нибудь угомониться».
Обычно в холле дежурил, стараясь не мозолить никому глаза, сотрудник службы безопасности. Вместо формы носил костюм, но на фоне иностранных бизнесменов – те составляли большинство клиентов гостиницы – разумеется, выделялся.
Его тоже нет!.. Менеджер мог поклясться: несколько минут назад секьюрити стоял в углу у лифта.
Вертушка начала поворачиваться… Толкавший ее, очевидно, имел привычку делать все обстоятельно, не торопясь. Человек еще был на улице, но менеджер, с необъяснимым страхом взиравший на вход, отлично различал его темный силуэт.
146
Мужчина, из-под строгого пиджака которого торчала измятая, с расстегнутыми пуговицами, спортивная рубашка, появился в лобби первым. Увидев менеджера за стойкой, решительным шагом направился к нему.
Сотрудник гостиницы почувствовал: странное напряжение исчезает быстро, как и возникло. Взгляд приближавшегося человека – умный, спокойный – не предвещал неприятностей.
Из следующей просторной секции двери-вертушки выбирались два человека – тащили огромный кофр. Его бока раздувались от тяжелого груза. Человек, двигавшийся в паре «носильщиков» вторым, держал еще и большой чемодан. Колесики предусмотрены не были, – мужчине приходилось нелегко.
– Сейчас… Вот… Нам нужен номер. Это произойдет… Держите деньги.
Менеджер вздрогнул – внешность гостя вызывала доверие, но что-то в его словах показалось странным. Глядя как завороженный ему в глаза, взял пачку купюр.
– Ключ. Вы забыли… Четыреста восемь… Девять… Десять… Одиннадцать… И так далее. Только там. – Взгляд гостя проникал менеджеру в зрачки. – Сейчас это произойдет. Вы забыли дать ключ.
Не глядя на деньги, менеджер протянул электронную карточку.
– Наш друг… Вон идет. Он модельер. – Вращающаяся дверь еще раз провернулась. В лобби появился импозантный джентльмен средних лет. Менеджеру за стойкой показалось: слышит далекий звон колокольчика. – Костюмы. Сейчас… Готовься!.. Много одежды… Он слегка пьян, не смотрите, что шагает ровно.
Заполучив ключ, гость стремительно отошел от стойки. Махнув рукой двоим, что тащили вещи, зашагал к лифту.
Импозантный мужчина шел, глядя ровно перед собой, словно строжайше запретил себе поворачивать голову вправо или влево.
Но неожиданно он посмотрел на гостиничного менеджера. Того мороз продрал по коже: во взгляде модельера была нечеловеческая ненависть.
Гость тут же отвел глаза.
Через несколько мгновений четверо затолкались в лифт. Створка двери скрыла их.
147
Солнечный луч встретился со стеклом. За ним – нижняя палуба «Ракеты». Сперва он лишь позолотил окно. Речное суденышко быстро продвигалось вперед. В следующее мгновение стекло на нижней палубе заиграло нестерпимым огнем. От золотого сияния Вадик прикрыл глаза.
Шевельнулось воспоминание… «Постой, постой…» Изо всех сил сжал пальцами металлические поручни моста. Что-то толкалось в голове: теплое, солнечное… Открыв глаза, тут же снова зажмурился. Нет, определенно, в памяти существовал элемент – окрашен в радостные тона. Когда-то, очень давно… В детстве?!.. Веки резко распахнулись. Еще мгновение – тайна откроется ему.
