Шара указала на главный монитор.
– А вот и координаты. Здесь и близко нет ни одного гильдейского мира. Строго говоря, здесь вообще нет ничего обитаемого. Только пустое пространство. До ближайших систем нам без прыжка не добраться. Да и в них жизни нет, хоть они и обозначены кое-как на картах.
Кранит, помрачнев, тоже просмотрел данные компьютера.
– Короче говоря, шлюз выплюнул нас посередь космоса.
Гланис все это время щелкал по клавиатуре, но на экране перед ним выбрасывались лишь сообщения об ошибках.
– Шлюз пуст.
– Уверен? – спросил Кранит.
– Они не откликаются ни на какие сигналы.
– Если на шлюзе нет людей, нам остается рассчитывать только на ключ Ольфура, но все, что он может, – это перенести нас обратно на Гимнию, – Кранит застонал при одной мысли об этом. – В общем, мы можем либо здесь подождать, пока ведьмы за нами прилетят, либо по собственной воле к ним вернуться.
Шара заложила крутую дугу, и корабль развернулся в противоположную сторону. Теперь перед ними в пустоте висел шлюз, на вид еще более обшарпанный, чем тот, через который они вошли в гиперпространство.
– Это большое… разочарование, – сказала Муза.
Все промолчали. Не только гипершлюз парил среди звезд. Позади него в космосе висело куда более крупное сооружение, словно бы составленное из множества более мелких объектов.
Зонды старались как могли, но на мониторе по-прежнему громоздились лишь неправильные очертания, не соответствующие ни одному земному типу судна. Стоило какой-то форме закрепиться, как она тут же, мигнув, сменялась другой. Похоже, компьютер сам сомневался в собственных выкладках.
Составных частей было штук двадцать, если не больше; скрепленные вместе, они образовывали широкий круг. Именно поэтому компьютеру приходилось так тяжко: он с трудом разбирал, где кончался один сегмент и начинался следующий. Разве что диаметр всего сооружения он определил четко: двадцать два километра. Таким образом, гигантское кольцо было все же поменьше собора, но больше, чем многие другие космические строения, сотворенные людьми.
Поколебавшись, Шара направила «Кночи» к загадочной конструкции.
– Щиты подняты?
– Их жалкие остатки, – подтвердил Кранит.
– Вот зачем здесь был Хадрат, – прошептала Иница, словно нечто неведомое могло пробудиться, заговори она громче. Казалось, всех на борту обуревают одни и те же чувства: тревога, изумление – и тихое благоговение. – Но это не похоже на обычные корабли, верно?
Объекты были неуклюжие и асимметричные, словно здания, к которым все время пристраивают мансарды и флигели. По большей части они состояли из собранных вместе квадров, оплетенных тонкими решетками. Башни и мачты антенн топорщились во все стороны, как шипы.
– Это космические станции, – сказал Гланис. – Двадцать три штуки, если компьютер правильно понял, где одна переходит в другую. Согласно данным наших сенсоров, каждая – не больше трех километров в ширину. Очевидно, гегемоническая техника, но в архивах ничего подобного нет.
Шара согласилась:
– Судя по виду, их все время достраивали от балды.
А Муза отрезала:
– Уродство.
– Кто притащил сюда двадцать три космические станции, скрепил их – а потом просто бросил посреди галактики? – недоумевал Гланис.
– Сигналов по-прежнему никаких? – осведомился Кранит.
Гланис покачал головой.
– Что бы я им ни отправлял, они не отзываются.
– Может, это глупый вопрос, – проговорила Иница, – но не горит ли там свет?
За окнами и люками передних станций царила тьма, но чуть правее в некоторых иллюминаторах как будто теплились огоньки.
– Наверно, туманность отражается, – предположил Кранит.
– Слишком ярко, – возразил Гланис и повернулся к Шаре: – Мы можем измерить выброс энергии?
– Эй, парень, у нас здесь по-твоему что? Корабль-лаборатория?
– Когда-то здесь был бордель, – прилежно сообщила Муза.
– Нда, я мог потратить деньги Тантора и на что похуже, – фыркнул Кранит.
Шара смерила его мрачным взглядом.
– Когда-то… Кому, как не тебе, знать, что это значит, оружейник. Когда-то уважали. Когда-то боялись. Когда-то ценили. Знакомо?
Кранит осклабился, но отвечать не стал.
– По-прежнему никакой реакции, – сказал Гланис. – По-моему, станции заброшены. Как и шлюз.
Они подошли уже так близко, что гигантский круг раскинулся от края до края окна, и разглядывали станции сверху. Вдали мерцали звездные поля галактики, пересеченные бескрайними реками тьмы.
По крайней мере, никто не открывал по ним огонь. Ни предупредительных выстрелов, ни малейшего признака угрозы.
Гланис, склонившись к монитору, переключался с одного крупного плана на другой.
– Орудий нигде не видно. Можно сказать почти наверняка, что эти станции не использовались для военных нужд.
– Ты можешь приблизить освещенные окна? – спросила Иница.
Он подрегулировал настройки и принялся листать размытые кадры, пока зум одной из бортовых камер не позволил увидеть три иллюминатора. Сомнений не оставалось: внутри горел свет.
– Забыли выключить лампочку, когда покидали борт, – сказала Шара.
– Смотрите! – крикнул Гланис. – Что вы на это скажете?
Он указывал на дальнюю часть кольца. Но только когда он направил туда камеры, все поняли, что его поразило.
Пришвартованные корабли. Некогда к станциям причалили баркасы – а улететь обратно им не довелось.
– Мародеры, – уверенно заявил Кранит. – Эти развалюхи еще до прибытия сюда дышали на ладан. Удивительно, как они вообще забрались в такую даль.
– Но если это мародеры, они должны были точно знать, что здесь искать, так далеко от всех проторенных путей, – Шара не скрывала скепсиса. – Это, конечно, возможно, но маловероятно. Если бы мародеры нашли подобное место, о нем бы узнали все.
– Может, космические кочевники, – предположила Иница. – Они могли случайно наткнуться на станции.
Кранит кивнул.
– Не исключено.
– В любом случае, на борту нет никаких признаков жизни, – сказал Гланис.
– Эпидемия? – высказала очередную версию Шара. – Какая-нибудь болезнь?
Гланис указал в другую сторону.
– А вон там что-то взорвалось. Посмотрите на четвертую станцию справа. И на шестую и седьмую.
На экранах эти станции еще не появились, но теперь Иница и невооруженным глазом заметила рваные дыры в фюзеляже и решетках.
– Значит, на них напали.
