Секунду он молчал: его уязвило, что она и об этом знает. Разумеется, она заметила его смятение и не преминула растравить рану.
– Неужели ты всерьез полагаешь, будто Орден не знает, чем Кавдорский дом вот уже много лет тайно занимается в секторе Корана? Неужели считаешь нас настолько глупыми, настолько беспечными? – Сетембра сделала шаг вперед, он хотел было отпрянуть, но натолкнулся на доспехи из бронепластика – за спиной стоял паладин. – Используя запрещенную технику, вы работаете над созданием трассы из новых гипершлюзов. Неужели ты думаешь, что подобные дела могут вершиться втайне от Камастраки? Кавдорский дом намерен соорудить новый, свой собственный Коридор Пилигримов – точно так же, как первые культисты ТИШИНЫ во времена Гегемонии.
Хадрат хотел возразить, опровергнуть ее обвинения, но она махнула рукой, заранее отметая все его доводы.
– Я не знаю точно, куда он должен вести, – продолжала Сетембра, – и полагаю, что этого даже сами Кавдоры не знают. Ими движет необузданная гордыня, и ты прибыл сюда, чтобы разузнать побольше о ранних приверженцах ТИШИНЫ и их мотивах. Но ведь легче легкого пустить слух, что Кавдоры надеются поспособствовать возвращению Иконокласта. Думаю, это послужит достаточным основанием, чтобы не оставить от Гильдии камня на камне. Может, пришла пора всерьез об этом задуматься?
Вот и Иконокласт в ход пошел. Старое пугало, посредством которого Орден оправдывает свое господство. Кто-то вообще верит, что он обитает в Катаракте?
– Уверяю тебя…
– Ты отрицаешь, что на окраине Марок ведутся секретные работы над цепочкой гипершлюзов? Взвесь каждое свое слово, Хадрат Талантис, так как очередной лжи я не потерплю.
– У нас действительно были планы построить шлюзы, – признал он. – Но Иконокласт здесь совершенно ни при чем!
– Ты это понимаешь, и я это понимаю, но как насчет многочисленных миров по всей Империи? Не испытают ли они облегчение, если соборы Ордена обратят в пепел Кавдорский дом, в котором окопались изменники?
Он неотрывно смотрел ей в лицо, не обращая внимания на черную дыру в левой глазнице. Может, все это лишь предлог, чтобы уничтожить Гильдию и прибрать к рукам ее бизнес в Марках?
– При сооружении шлюзов вас преследовали неудачи, верно? – складки вокруг узкого рта Сетембры усиливали сходство с чешуйчатой змеиной пастью. – Считаешь, это несчастные случаи? Технические неполадки? Мы позволяли вам так думать, но все эти аварии были подстроены специально, чтобы затормозить работу.
Еще немного, и он вцепился бы ей в глотку голыми руками – и плевать на паладинов за спиной, плевать на их бластеры и мечи. Но если он погибнет из-за оскорбленного самолюбия, это никому не принесет пользы.
– Вы находитесь во власти заблуждения, – сказала она, – если думаете, будто Коридор Пилигримов построили ваши предшественники.
Он так хотел причинить ей боль, что в эти мгновения почти не думал ни о чем другом. Ни о втором коридоре. Ни о кольце из двадцати трех станций. Ни даже о ТИШИНЕ и своей безграничной преданности этой религии.
И все же он спросил очень тихо:
– Какого еще заблуждения?
– Не шлюзы, построенные культистами, образуют Коридор Пилигримов. Он появился гораздо раньше – космическая загадка, галактический феномен, называй как хочешь… Приверженцы ТИШИНЫ всего-навсего построили трассу, чтобы по нему передвигаться. Их гипершлюзы были не целью, а лишь средством ее достичь. Коридор существовал за тысячи, за миллионы лет до них. Может, он даже старше самого времени.
Хадрат не сводил с нее глаз.
– Откуда ты все это знаешь?
– Ты не единственный, кто пытается разгадать эту тайну, Хадрат. Забудь о Гильдии. Забудь о Кавдорском доме и этой нелепой имитации Коридора на окраине Марок. Настоящий Коридор Пилигримов грандиознее всего, что когда-либо создавали люди.
– Но как…
– Божественной Императрице это знание передала Камастрака. А я знаю от Божественной Императрицы.
И тут он понял – и не мог не рассмеяться ей в лицо.
– Но она не все вам рассказала, верно? Поэтому вам так нужна Иница! Чтобы восстановить связь с Божественной Императрицей. Чтобы услышать глас Камастраки. Чтобы выяснить всю правду до конца.
Сетембра наклонилась и приблизила к нему свое лицо. Только тут он осознал, что эта женщина выше него. Изо рта у нее пахло пылью древних гробниц.
– Чтобы узнать, – сказала она, – что находится на другом конце Коридора Пилигримов.
35
Их было трое в воздушном шлюзе. Кранит и Гланис – в скафандрах, с бластерами. Муза – нагишом.
Наверное, во Вселенной бывали и более курьезные ситуации, но ни в одной из них Кранит не принимал непосредственного участия. Двое мужчин в громоздких скафандрах, защищающих от смертельного холода и вакуума, и рыжеволосая девушка, которая, судя по всему, дождаться не могла, когда наконец-то вырвется голышом в открытый космос. Шара предложила Музе комбинезон, но та отказалась. Лучшую защиту, сказала она, ей обеспечит не одежда, а то, что поджидает ее за переборкой шлюза.
Боевой робот висел на корпусе «Кночи», уцепившись за него всеми восемью конечностями. Муза велела ему расположиться непосредственно перед одной из камер, чтобы они видели его из кабины, пока принимали решение. Это было чудовищное создание: членистое туловище, от которого отходили лапы-клинки, достигало размеров человеческого и было испещрено крошечными отверстиями, из которых при необходимости появлялся целый арсенал шипов, лезвий и игл. Этот дрон был построен не для того, чтобы драться с врагами из стали, а для того, чтобы уничтожать противников из плоти и крови. Его смертоносные инструменты без труда кромсали человеческое тело, пронзали, дробили, крушили его с хирургической точностью.
Кранит и раньше изредка натыкался на дроны Властелина Машин, но это была металлическая падаль, обгоревшие скелеты в шелухе брони. Орден предпочитал делать вид, будто все они уничтожены тысячу лет назад, – очередная ведьминская ложь. На самом деле их до сих пор можно найти в захолустных мирах Марок, а также на некоторых планетах, входящих в состав Империи. Даже на Лунах мертвых Матерей на орбите Тиаманды Кранит видел машины – полузанесенные лунной пылью, такие же брошенные и безжизненные, как титанические храмы-дворцы среди серых пустынь.
Гланис стоял у окошка внутренней переборки, прижав к стеклу стекло своего шлема, и прощался с Иницей, оставшейся по ту сторону. Девчонка стойкая, считал Кранит, вовсе не беззащитная жертва, какую он поначалу ожидал увидеть. И разобраться в ней было не так-то просто. Она не доверяла ему, хотя это вряд ли можно поставить ей в упрек; он подозревал, что при первой же возможности она постарается от него избавиться. Но пока все они крепко повязаны, и он надеялся, что каждый на борту это понимает, в том числе и она.
