– Да-да, – оживился Карапакс, – я же видел, как он улетал, но подумал, просто на охоту. Потому и не стал останавливать.
Он уже добыл из браслета два камушка, и Кинкажу с Вихрем припрятали их в мешочки на шее для библиотечных печатей. Поток мыслей сменился едва заметным гулом, отчётливо звучали лишь далёкие голоса других учеников академии. Луна невольно пожалела, что осталась без мыслей друзей.
«Ничего, зато буду внимательнее прислушиваться к тому, что они говорят вслух», – подумала она и повернулась к Карапаксу.
– В какую сторону полетел Холод?
– Туда, где лес между горами и пустыней… Эй, а ты куда?
Луна задержалась у выхода, за которым вовсю разгулялась гроза.
– Поищу его, – обернулась она.
– В такую погоду? – скривился морской.
Кинкажу радостно порхнула следом.
– Я с тобой! Ура!
– Вам не обязательно… – Луна показала крылом на сплошную завесу дождя.
– Ха-ха! Забыла, что моя родина – дождевой лес? У нас такое всегда! Я привыкла.
– А я не очень, – хмыкнул Вихрь, – но тоже полечу.
Радужная выжидательно взглянула на морского. Изумрудный дракончик кряхтел, переминаясь с лапы на лапу. Светящиеся полоски на боках зябко мерцали.
– М-м… погода уж больно… – снова начал он.
– Решайся, Карапакс! Мы ведь одно крылышко, от Яшмовой только мы и остались – надо держаться вместе. Подумаешь, капает немножко… – Кинкажу шутливо пихнула его в бок. – Слушай, ты же морской дракон, ты водой вообще дышать можешь!
– Ну, плавать – совсем другое дело… А летать… Мало того, что льёт сверху, к земле прибивает, так ещё и болтанка от ветра… И молнии, гроза же…
– Короче, он с нами, – обернулась радужная к Луне. Карапакс за её спиной обречённо вздохнул.
– Вас никто не заставляет, – повторила Луна, – просто я… ну, мне кажется, я перед ним в долгу.
– Холод мой сопещерник, – заявил песчаный, – и потом, – усмехнулся он, – у меня большой опыт общения со злыми родственниками.
– А я буду всех вас защищать! И не спорьте, я очень грозная! – Кинкажу свирепо оскалилась, вздыбив пышный воротник и подняв крылья – правда, эффект слегка портила нежно-розовая чешуя.
– Хорошо, – улыбнулась Луна. – Тогда полетели!
* * *
Прошло немало времени, пока они достигли опушки леса, да еще потом целую вечность кружили над кронами деревьев. Иногда Луне мерещилось что-то похожее на голос ледяного, но шум дождя и ветра, казалось, заглушал даже чужие мысли.
– Может, вернёмся? – крикнул Карапакс сквозь раскаты грома. – Он небось уже на полпути в Ледяное королевство!
– Это вряд ли, – заметил Вихрь, – с ним же Бандит. С клеткой в лапах не очень-то разлетаешься, да и не переносят воришки такую сырость.
– Я и сам не очень-то переношу, – пробурчал Карапакс себе под нос, тяжело ворочая обвисшими от дождя крыльями.
– Стой! – Луна схватила за хвост летевшую впереди радужную. – Слышу его! Сюда, за мной!
Щурясь от заливавшей глаза воды, она спикировала прямо сквозь густую листву. Качнувшись от порыва ветра, едва не врезалась в ствол, но в конце концов с облегчением ощутила под когтями мягкую лесную подстилку. Друзья опустились один за другим и двинулись за Луной гуськом через сумрачную чащу.
Наконец впереди послышался знакомый голос:
– Давай, вылезай! Я понимаю, что дождь, но здесь всё же лучше, чем у нас в Ледяном королевстве.
– Холод! – издала Кинкажу радостный вопль. – Это он!
Луна выдохнула сноп пламени, освещая впереди полянку, на которой блестела серебристая чешуя ледяного. Драконята поспешили туда и в самом деле обнаружили Холода, который присел возле клетки с воришкой. Дверца была распахнута, но Бандит стоял на пороге, хмуро вглядываясь в тёмные, пропитанные водой заросли.
– Во имя снежных монстров, что вам тут понадобилось? – вытаращил глаза ледяной.
– Тебя ищем, – объяснила Луна.
– И уже нашли! – радостно добавила Кинкажу. – Мы отличные сыщики!
Холод отвёл взгляд, посмотрел на Бандита.
– Я не собираюсь возвращаться в академию, – смущённо буркнул он, мне надо спасать брата.
– Так я и думала, – кивнула Луна. – Мы хотим тебе помочь.
Карапакс с тревогой приподнял крылья.
– А мы точно хотим?
– Точно-точно! – заявила радужная. – Я не знала, но теперь уверена! Хочу!
«Эй, погоди! – чуть слышно прошелестело в голове у Луны. – Не надо, не бросай меня!»
Вон что, оказывается, подумала она. Чем дальше от гор, тем труднее ему докричаться. Ещё немного пролететь, и Мракокрад останется совсем один.
«Да, – подтвердил он, – мне совсем не с кем будет поговорить, и я боюсь, что сойду с ума. Даже не буду знать, где ты и что с тобой».
Впервые за властным и чуть шутливым голосом у себя в голове, к которому Луна так привыкла, она ощутила ужасающую бездонную пропасть одиночества. Однако, дрогнув лишь на миг, Мракокрад вновь обрёл уверенность и вернулся к прежнему тону.
«Я вернусь, – пообещала она, до слёз жалея несчастного древнего дракоманта. – А там, куда мы отправимся… попробую поискать твой талисман».
«Правда? – обрадовался он. – В самом деле?»
«Обязательно!»
– Вы не можете со мной лететь, – покачал головой ледяной дракончик. – Я собираюсь к королеве Глетчер – доложить ей всё и попросить помощи в поисках Града».
– Не разумнее ли было бы сразу отправиться в Небесное королевство? – предложила Кинкажу. – Твой брат ведь там в плену, верно? Поищем в горных пещерах… или ещё где-нибудь.
– А ещё – найти Хладну, – заметил Вихрь. – Она могла узнать от Пурпур что-нибудь полезное.
– Я не знаю, где её искать, – горько вздохнул Холод.
– Можно догадаться. – Песчаный дракончик бросил взгляд на радужную. – Хоть и страшновато… Думаю, сестра твоя полетела в дождевой лес. Больше всего Пурпур ненавидит королеву Ореолу, которая изуродовала её своим ядом – это известно всем. Хладна может попытаться убить Ореолу, чтобы заслужить прощение за неудачу с убийством остальных драконят судьбы.
На поляне воцарилась тишина, слышался лишь стук дождевых капель и отдалённые раскаты грома.
– Тогда я лечу в дождевой лес! – свирепо оскалилась радужная. – Я никому не позволю тронуть мою любимую королеву!
«Как быть? – подумала Луна. – В какую сторону отправиться?» Вот где Мракокрад мог бы помочь… или подходящее видение!
«Ты уверена?» – спросил он.
«А ты не можешь подсказать, как найти Хладну?»
«Нет… но я старался уберечь тебя от этого, а если улетишь ещё дальше, уже не смогу».
