Наконец, приблизившись достаточно, трутень увидел цель своими крошечными глазками – и силуэт стал плотью.
Превышая их размерами в сто раз, она зависла впереди, источая феромоны эволюционного призыва. Они слетались отовсюду, садились на нее, карабкались…
Он приземлился среди них и вцепился в ее плоть парой задних лапок, превращенных в колючие покровные пластинки. Другие рухнули сверху, ломая крылья и конечности. А он всадил свои пластинки глубоко в сочлененную броню ее живота и цепко держался.
В свою очередь, она сражалась с ними. Бросалась в разные стороны, корчилась. Наконец под их общим весом перевернулась и рухнула сквозь лиственный полог на мягкие устилающие землю отбросы.
Он и остальные толкались и бились за наиболее выгодное положение. Из множества мелких пор вдоль ее живота продолжали течь феромоны. Трутень рванулся ближе, опьяненный запахом.
Едва он оказался достаточно близко, как гормоны заставили его собственный живот сжиматься, выталкивая эдеагус. Он ввел его через поры в один из ее бесчисленных яйцеводов – и начал извергаться, пока не превратился в оболочку.
Когда ничего внутри не осталось, трутень из последних сил оттолкнулся. Это усилие оторвало эдеагус от его тела; оно осталось воткнутым в яйцевод, словно вилка.
А он упал, разбитый и бескрылый.
Другие падали рядом, осыпаясь с ее огромного тела.
Хотя он опустел, но еще не выполнил свой долг.
Из тумана и мрака тень скользнула ближе, становясь более отчетливой для его крошечных глаз. Он понял, что видит перед собой.
Мандибулы.
Она хотела есть.
Глава 12
7 мая, 11 часов 49 минут, гавайское время
Хана, остров Мауи
Опираясь на обеденный стол, Грей смотрел, как профессор Мацуи извлекает из папки «Одокуро» пачку фотографий и раскладывает их на подернутой патиной деревянной поверхности. Каждая изображала осу. Были там и маленькие, и довольно большие.
– Все это – представители одного вида ос, – комментировал Кен. – У взрослых особей фантастический уровень дифференциации. Строение тела диктует функции. Каждая особь выполняет в рое собственную роль.
Кен только что объяснил, как ему удалось изучить этих ос, как он извлек личинок из змеи, обнаруженной на бразильском острове, и выращивал их в лаборатории в Киото. Там он наблюдал, как его подопытные проходили через серию личиночных стадий и возрастов, пока последние куколки не превратились во взрослых особей, изображенных на фото.
Кен придвинул ближе фото крошечной осы с удлиненными усиками и покрытым тоненькими волосками телом.
– Возьмем, к примеру, крошечных разведчиков. Тело служит исключительно сбору сенсорных данных и распространению их в рое. Я предполагаю, что они – геодезисты группы, оценивающие территорию.
Грей осмотрел фотографию.
– Кажется, я видел такие трупики в воде, когда мы с Сейхан сбежали с пляжа.
– Правда? – Кен потер подбородок. – Возможно, они выполнили свою функцию, когда рой добрался до берега, а потом сразу умерли. Интересно…
Разве что тебе.
Тем не менее удивление профессора послужило напоминанием о том, как плохо они знали врага. У Мацуи было всего два месяца, чтобы изучить этот вид, и он добился значительных результатов, однако многое осталось неизвестным, особенно учитывая, что исследования проводились в лаборатории, а не в полевых условиях. Хотя, учитывая, какая ужасная судьба постигла бразильский остров, возможно, скрыть опыты за стенами лаборатории было как раз правильно.
Кен постучал пальцем по другой фотографии: большая оса, пришпиленная к доске. Для наглядности рядом с ней лежала маленькая линейка. Бронированное тело размером три дюйма. В черную и алую полоску…
– Я знаю, что вы столкнулись с такой особью, – сказал Кен.
Грей вздрогнул и кивнул.
– Жало этой бесплодной самки – настоящий рог изобилия токсинов. К сожалению, я не успел исследовать все компоненты. Но цель этой работницы очевидна.
– Очистить путь для роя, – догадался Грей.
– И защищать лек, который образуется после.
– Вы уже предупреждали нас. – Пирс нахмурился. – О том, что рой стремится найти территорию для спаривания.
– Да. И вы должны понять, что поставлено на карту. – Кен полистал фотографии. – Два первых снимка иллюстрируют то, о чем я говорил раньше: вид действует как типичные общественные осы. Есть разведчики, созданные для того, чтобы искать новые объекты или обороняться. А еще есть те, кого я называю жнецами и садовниками. Все это типично для распределения обязанностей внутри роя. – Кен наконец нашел то, что искал, и придвинул к Грею две новые фотографии. – Но вот эта пара отличается. Оказывается, вместо единственной королевы, управляющей этим ульем, размножение осуществляет коллектив одиночных ос. И как только будет найден удовлетворительный лек, оно начнется.
Грей посмотрел на фотографии. На одной он увидел увеличенное изображение крошечной осы, едва ли больше обычного муравья.
– Самец, – объяснил Кен. – Он будет спариваться с самкой. Вот ее фотография.
– Рядом с этой мелкой козявкой она как самолет, – присвистнул Ковальски.
Меткая аналогия. Эта самка была даже больше, чем те, что нападали вчера вечером: более пяти дюймов.
Хорошо, что нас не ужалила эта тварь.
– Настоящая яичная фабрика, – объяснил Кен. – Никогда не видел ничего подобного. Спаривается одновременно с сотнями самцов, чтобы загрузить свою сперматеку. Впоследствии она потребляет опустошенных самцов.
– Она их ест? – Ковальски с отвращением покачал головой. – Не стоит мне жаловаться, когда Мария после этого самого хочет обнимашек…
– Аминь, братишка, – согласился Палу.
Профессор Мацуи не обратил внимания на их слова.
– Этот вид не тратит ресурсы без нужды. – Он указал на заднюю часть тела самки. – Посмотрите на жало. Почти полдюйма. А в брюшке у нее конвейерная лента с яйцами. Как только самка найдет хозяина, она будет втыкать это острие по всему его телу, впрыскивая тысячи яиц. И обратите внимание на ее толстые задние лапы: они очень мощные. Она может пощелкивать ими, как люди – пальцами. Когда несколько особей делают это вместе, возникает своеобразный звук. Громкий стрекот примерно на тех же децибелах, что у цикад.
