Как они узнали, что мы в Гданьске?
Ответ был только один.
Или в округе Колумбия, или здесь… Среди нас предатель.
Глава 25
8 мая, 03 часа 33 минуты по самоанскому времени
Атолл Икикауо
Стиснув зубы так, что заболела челюсть, Грей наблюдал, как черный прилив окружает трех пленников. Предотвратить то, что сейчас случится, невозможно.
Термин профессора Мацуи для этой разновидности осиных трутней – бескрылых плотоядных он называл жнецами – предсказывал судьбу трех человек, оказавшихся в ловушке.
От общей массы насекомых отделился один бесстрашный падальщик и устремился к пальцам ног Ковальски. Тот, со скованными руками, смог лишь топнуть ногой. Поставив на насекомое пятку, гигант сморщился от отвращения. Губы его шевелились, но проклятия тонули в звукоизолирующей камере.
Ковальски поднял ступню, чтобы осмотреть результат, и ничего не увидел – массивное тельце бескрылой осы избежало удара. Жнец подскочил вверх, приземлившись на широкой ступне Ковальски, а потом скрылся на волосатой лодыжке.
Ковальски попытался смахнуть насекомое другой ступней, но не смог его даже задеть.
И гримаса отвращения перешла в удивленный, безмолвный крик.
Грей представил, как вгрызаются в плоть бритвенно-острые мандибулы.
По ступне великана потекла кровь.
Двоюродные братья Палу – Макайо и Туа, – прикованные справа от Ковальски, попятились прочь от роя, медленно надвигающегося со всех сторон. Трое мужчин прижались друг к другу в центре камеры.
– Пожалуйста, не надо, – взмолился Кен. Профессора держали на мушке у окна рядом с Греем трое вооруженных людей. Еще трое стояли наготове позади.
– Тогда расскажите то, что я хочу знать. – Валя подняла ладонь к большой зеленой кнопке, видимо, экстренному выключателю. – И я остановлю пытку.
Кен взглянул на Грея. Тот покачал головой, запрещая профессору говорить.
Валя обратила холодный взгляд на Айко.
– Ответить может любой.
Японка стояла, чуть отвернув лицо от окна, словно хотела зажмуриться, но не позволяла себе закрыть глаза. Возможно, из какого-то чувства долга перед окруженными мужчинами: если они должны страдать, пусть страдаю и я.
В ответ на слова Вали Айко повернулась к окну.
Михайлова опустила руку.
– Ладно, так тому и быть.
Масахиро стоял рядом с ней, сложив руки на груди. Лицо его хранило презрительное выражение – не из-за отвращения к тактике Вали, а потому, что он считал ее усилия бесполезными.
– Возможно, этой женщины здесь и нет.
– Ее действительно нет! – прорычал Грей. – Повторяю, она на Мауи. Пытать этих людей бессмысленно.
Масахиро бросил на Валю испепеляющий взгляд, означающий «я же говорил», затем посмотрел на часы.
– Пора эвакуироваться. – Он пренебрежительно махнул в сторону окна. – Эти трое моему дедушке не нужны, оставьте их там. Остальных забираем и отправляемся.
Валя отвернулась.
– Без Сейхан – нет.
Масахиро нахмурился и еле слышно выругался:
– Бака месу…
Она не обратила внимания, явно довольная, что одержала верх.
Долго ждать не пришлось.
В комнате черный прилив наконец распался, видимо, привлеченный каплями крови Ковальски. Орда жнецов обрушилась на трех скованных мужчин.
Туа встал на цыпочки, словно это могло спасти от угрозы. Его брат, Макайо, даже смог оторвать обе ноги от пола – он повис на цепях, – но и это не помогло. Наручники глубоко впились в кожу, и одну ногу пришлось опустить. Ступня окунулась в передний край черной массы. Туа приплясывал под напором жнецов, ползущих черными потоками по его ногам.
Ковальски, орудуя громадными ступнями, как парой веников, пытался расчистить пол вокруг себя. Но ос было слишком много.
За несколько секунд жертвы до пояса покрылись толстым покрывалом кусающихся ос. Трое мужчин отчаянно извивались в цепях – уже не в тщетной попытке стряхнуть насекомых, а просто в агонии.
Рты распахнулись в безмолвном крике.
Грей знал, что дальше будет только хуже.
Новые и новые жнецы бросались в атаку. До сих пор они, похоже, жалили только ноги до талии. Ковальски пытался сбить насекомых; кровь брызнула на окно.
Айко, окончательно сдавшись, отвернулась и зажмурила глаза.
Грей продолжал смотреть, чувствуя, что обязан сделать для этих людей хоть что-то.
Как долго это будет продолжаться?
Словно услышав вопрос, профессор Мацуи предложил ответ:
– Жнецы – паразитирующие личинки и не тронут жизненно важные органы. – Энтомолог говорил спокойно, пытаясь отстраненностью клинического исследователя, как щитом, отгородиться от ужаса. – Они сохраняют источник пищи живым. И проедают дорогу от периферии к центру – снаружи внутрь.
Грей смотрел на мучения жертв, мечтая, чтобы Кен заткнулся. Однако профессор продолжал:
– Жнецы при укусе вводят паралитический яд и своим громадным количеством подавляют любую добычу.
Айко слушала, по-прежнему не открывая глаз.
– А паралич прекратит боль?
– Нет, – выдохнул Кен, как будто простонал. – Лишенные движений жертвы чувствуют каждый укус, пока их едят живьем.
Через забрызганное кровью стекло было видно, как еще борются, еще извиваются три человека. Если профессор прав, борьба скоро прекратится.
Но не боль.
Валя заговорила с ужасающим спокойствием, глядя на Грея:
– Я предупреждала, что дам три шанса рассказать мне, где Сейхан. И это третий шанс.
Она снова поднесла ладонь к зеленой кнопке.
Грей молчал, хотя мышцы спины дрожали. Даже звукоизоляция не могла скрыть отчаянные крики из камеры.
Валя подождала еще немного и, протянув руку, щелкнула выключателем под окном. Скрытые динамики внезапно взорвались воплями агонии.
Черная орда поднялась пленникам выше пояса. Насекомые облепили бока и скованные руки, устроив пир, как и описывал Кен.
Снаружи внутрь.
– Она здесь, – выдохнул Грей.
Валя наклонила голову и бросила взгляд на Масахиро.
– И что это значит?
Прорвавшаяся ярость дала Пирсу силы смотреть Вале в глаза.
– Сейхан больна. Поражена паразитами, как я и говорил. Но она на острове.
– Где?
– Не знаю. – Он нахмурился. – Последний раз я видел ее в озере. Вряд ли ей хватило сил доплыть.
