– Значит, когда выберемся, идем на Мидуэй. Полным ходом.
Ответом стал кивок.
Глядя, как прожектор подлодки пронзает тьму, Грей дал безмолвную клятву Сейхан.
Я не остановлюсь, пока не обниму тебя снова.
Глава 28
8 мая, 06 часов 17 минут по самоанскому времени
В самолете над Тихим океаном
Мир медленно возвращался, а вместе с ним возвращалась боль.
В левом виске пульсировало, руки и ноги горели огнем. Мучительные рези скручивали внутренности в узел. Тошнило, но от рвоты наверняка стало бы только хуже. Сейхан заморгала – ослепительный свет копьем пронзил голову.
Застонала, попробовала закрыться от сияния… Запястья были скованы наручниками и цепями прикреплены к лодыжкам.
Еще несколько мгновений потребовалось, чтобы понять: она в грузовом самолете. Судя по вою двигателя, самолет турбовинтовой.
Сейхан повертела головой, и мир поплыл. Зато рядом, на откидном сиденье, обнаружился связанный Кен.
– Как самочувствие? – спросил он.
Она лишь глянула волком и, с трудом шевеля пересохшим языком, выдавила:
– Грей… Остальные…
Мацуи посмотрел на связанные руки.
– Не знаю. Где-то внизу. – С горечью добавил: – Весь остров сожжен. Станция уничтожена.
Извернувшись, Сейхан выглянула в окно. Солнце наконец взошло и теперь ярко светило над спокойным океаном, открывая картину ночных разрушений. Позади самолета горел остров, скрытый клубами дыма.
Не может быть, чтобы Грей погиб, не может!.. Она цеплялась за надежду, отчаянно хотела превратить ее в уверенность. Однако боль и дикая усталость брали верх. Из глаз вдруг хлынули слезы, и Сейхан рассвирепела еще сильней.
Отвернула голову от окна… И тут узел боли внутри взорвался.
Сейхан закричала, согнулась пополам. Закрыла глаза, тяжело и часто задышала, словно желая выдуть из себя этот мучительный огонь. Казалось, прошло не меньше двадцати минут, пока боль чуть утихла и Сейхан смогла сесть ровно.
Когда мир вокруг вновь обрел четкость, она увидела перед собой знакомое татуированное лицо. Валя стояла на одном колене.
– Очнулась, значит?
Сейхан не стала отвечать.
Михайлова повернулась к Кену.
– Ты – специалист-энтомолог. На какой она сейчас стадии?
Он поморщился.
– Судя по испытываемой ею боли, личинки начинают переход ко второй стадии.
– Значит, скоро начнутся настоящие муки?
Сейхан невольно пришла в ужас.
Кен смотрел на нее с жалостью. Если б руки у Сейхан были свободны, она бы ему врезала. Не нужна ей жалость – ничья!
– Еще день, – продолжал Кен. – Затем личинки третьей стадии начнут проникать в кости.
Сейхан знала, что это значит.
Валя уставилась на живот пленницы.
– А ребенок?
– Понятия не имею. – Кен помотал головой.
Голубые, как льдинки, глаза окинули Сейхан оценивающим взглядом.
– Ладно, выясним это в Японии. Для «Фениккусу лабораториз» беременность может быть полезна. Если так, то я привезу не два приза, а целых три!
Не успела Валя отойти от пленников, как из хвоста самолета подбежал подчиненный.
– Наблюдатели заметили с воздуха подводную лодку. Она только что покинула остров, сейчас идет по мелководью.
Русская сжала кулаки.
– Так и знала, что эта крыса найдет способ выбраться с тонущего корабля!
Грей…
Сейхан всей душой ухватилась за эту крошечную надежду.
– Или наши, – предостерег боевик.
– Не важно. – Валя ткнула пальцем в хвост самолета. – Сколько у нас еще бочек?
– Десять.
Она очертила ладонью круг.
– Подведи самолет ближе и открой задний люк. Сбросим половину груза для затравки, потом чуть отойдем и скинем остальное.
– Хай! – Боевик побежал передавать приказ.
Валя вновь посмотрела на Сейхан.
– Остров опоясывает отмель шириной в несколько миль. Подлодке некуда деться, с воздуха мы точно ее увидим.
Надежда Сейхан начала таять. Валя заметила ее отчаяние.
– Не дрейфь! Тебе обеспечено место в первом ряду; полюбуешься, как умирает отец твоего ребенка.
06 часов 32 минуты
Проклятый рассвет!
Грей опирался на спинку пилотского кресла. Подводная лодка типа «Уна» скользила над самыми верхушками рифов. Стайки рыб бросались врассыпную с ее пути, ярко сверкая чешуей.
Сверхмалую подлодку конструировали специально для плавания по мелководью, тем не менее Грей ощущал себя экспонатом, выставленным на всеобщее обозрение.
– На какой мы глубине?
Пилот, которого звали Накамура, говорил по-английски.
– Тридцать метров.
Чтобы укрыться в морской толще, нужно нырнуть хотя бы метров на двести. Грей все время поглядывал наверх, и пилот разгадал тревогу пассажира.
– Есть тут одна хорошая впадина, мы обычно в ней прячемся. Километров десять еще.
Отлично.
– Давайте скорее туда.
– Хай.
Рядом с Греем стояла Айко – по-прежнему с винтовкой, однако теперь оружие висело на плече. Принуждать экипаж к сотрудничеству было незачем. После того как их хотели убить свои же, члены экипажа с радостью сменили хозяев.
Пригнув голову, к ним протиснулся Палу. Последние двадцать минут он бинтовал кровоточащие конечности троих раненых и крепил марлевые тампоны им на спины и низ живота.
– Как там они? – спросила Айко.
– Потеряли много крови, – хмуро ответил Палу. – Туа очень бледный. В шоковом состоянии.
Айко повернулась к Грею.
– До Мидуэя еще восемьдесят миль. Даже на максимальной скорости нам плыть часов семь-восемь.
Она глянула назад, на раненых. Ее мысли легко читались.
Долго не протянут.
Грей тоже это понимал.
– Как только отойдем подальше, рискнем поднять антенну – пошлем сигнал бедствия на мидуэйскую станцию. Пусть отправят к нам вертолет.
Палу, прищурившись, смотрел на море и бесконечные рифы.
– Лучше б не затягивать.
Понятно.
Грей проследил за взглядом гавайца.
– Красиво… – с горечью пробормотал тот, будто вспомнил обо всем утраченном. – Скоро, наверное, войдем в воды Папаханаумокуакеа.
