Вообще у Кена уже имелось несколько предположений насчет белка-невидимки, но он смолчал. К тому же Оширо полунамеками близился к предложению работы, от которого Кен не посмеет отказаться. Поэтому он сменил тему, указав на красную стальную дверь в задней части лаборатории.
– А там что?
Оширо прижал ладони к бедрам и нахмурился.
– Точно не знаю, да это и не наша забота. Могу сказать, что руководитель той команды, доктор Хамада, часто занимает нашу лабораторию и выкуривает нас отсюда, сбивая рабочий настрой.
– Что же он исследует?
– Насколько мне известно, историю эволюции одокуро.
– Зачем?
Оширо пожал плечами, будто говоря: «Исследование чужое, и печаль не моя».
Кен уже сталкивался с тем, что ученые предпочитают закрывать глаза на то, что их не интересует. Однако годы опыта убедили его – не стоит подавлять любопытство исследователя.
Этот урок особенно важен в нынешних обстоятельствах.
Оширо повел гостя дальше, а Кен все не мог оторвать глаз от красной двери.
Что творится там на самом деле?
08 часов 35 минут
Такаси стоял на коленях у рабочего стола, приложив палец к губам и глядя на экран ноутбука. Туда транслировала изображение камера в больничной палате. Женщина на койке по большей части лежала в забытьи, иногда просыпалась от тяжелого сна, вспоминала, что прикована, и вновь впадала в дрему.
Полуазиатка, полуевропейка – она взяла лучшее от каждой из рас. Нежный изгиб губ – если отвлечься от того, что они разбиты. Высокие скулы, идеальная линия подбородка. Прямые черные волосы подчеркивали изящные черты, напомнившие ему возлюбленную Миу.
В дверь тихо постучали, затем отворили.
Его секретарша поклонилась и отступила, пропустив в офис Такаси посетительницу. Валя вошла, как порыв ветра, в ее голубых глазах сверкали молнии. Тучи, клубившиеся над горой Фудзи, приветствовали ее раскатом грома за окном.
На этот раз она ничем не подчеркнула бледные черты. Такаси даже растерялся. Она была такой эфирной, такой призрачной; казалось, ей не давала улетучиться одна лишь черная татуировка.
Гостья отвесила низкий поклон и после пригласительного жеста Такаси опустилась рядом с ним на колени.
– Чунин Михайлова, – он приветствовал ее титулом, который она унаследовала от Масахиро.
Валя качнула опущенной головой, подтверждая повысившийся статус.
Такаси повернулся к экрану и кивнул на пленницу на больничной койке.
– Она с ребенком?
– Хай. Доктор Хакада подтвердил, что она беременна.
– Прекрасно.
Женщина на экране и ее пособники отняли у него внука. Он вправе отплатить тем же.
Такаси представлял, что будет дальше.
Давно, во время войны, он побывал в исследовательском центре императорской армии в крепости Чжонгма. Там испытывали биологическое и химическое оружие, в том числе и на беременных китаянках, насильно вывезенных из родных деревень. После испытаний плоды без наркоза вырезали у них из чрева. Такаси до сих пор слышал крики женщин, видел слабые дрожащие руки, тянущиеся к окровавленным младенцам.
Тогда он только вступил в «Кагэ». Ему приходилось скрывать отвращение к подобному зверству.
Теперь я буду наслаждаться этим зрелищем.
– Что с американцем?
– О нем ничего не слышно. Но если он жив, то придет за ней.
Валя умолкла, хотя ей явно хотелось о чем-то спросить.
– В чем дело?
Она бросила взгляд на экран.
– Вы сказали, что от ее болезни нет лекарства.
Намек был ясен.
– Ты недоумеваешь, зачем было забирать ее с острова, если мы не можем держать заразу под контролем?
– Хай, джонин Ито.
– Это не безумие, это твердый расчет. Осы, которых мы выпустили на Гавайях, нужны для того, чтобы мир понял, что ему грозит. Только тогда мы перейдем ко второму этапу.
Валя удивленно подняла брови.
– Ко второму?
– Атолл Икикауо – не единственная наша база.
Валя округлила глаза.
– Остальные лишь ждут моего приказа. Осы одокуро готовы атаковать Европу, Россию, Китай и Австралию. К сожалению, мы потеряли связь с базой у побережья Бразилии, и операцию там почти рассекретили. Однако, по самым осторожным подсчетам наших ученых, через два года миру настанет конец.
– Вы хотите уничтожить весь мир?
– Нет. Как я и говорил, это не безумие, а расчет.
Такаси распознал, что женщина в замешательстве, и вздохнул. Заговорил низким воркующим голосом, как будто утешал ребенка.
– Какие лекарства приносят больше всего прибыли?
Резкая смена темы сбила ее с толку, и Валя покачала головой.
– Вовсе не те, которые исцеляют болезнь. Большого дохода разовые сделки не приносят. А вот лекарства, которые облегчают симптомы неизлечимой болезни, – стабильный источник выгоды. Больные нуждаются в них постоянно. Этот урок я усвоил давным-давно, когда только основал фармацевтическую компанию.
– И сейчас применяете полученные знания?
Такаси не стал утруждать себя очевидным ответом.
– Но как?
– Я не хочу уничтожить мир, я хочу поставить его на колени.
– И все же… если лекарства нет…
– Через год мы предложим страдающему миру средство, которое облегчит муки. Лекарства от личинок-паразитов у нас нет, но мы разработали спрей, который убивает взрослых ос. Спрей невероятно токсичный и наносит непоправимый урон окружающей среде. Однако он позволит странам выживать, пусть и с трудом.
В глазах Вали забрезжило понимание.
– В зараженной среде осы будут выводиться постоянно…
– А уничтожить их можно будет только с помощью нашего спрея.
– То есть весь мир будет зависеть от Японии, от вашей корпорации.
– Если кто-то заартачится, мы приостановим поставки спрея.
– А как же Япония?
– Нас не заденет первая волна заражения. У нас есть естественное преимущество – Япония со всех сторон окружена морем. А еще мы втайне распылим спрей вдоль всего побережья для дополнительной защиты. Через год только Япония останется сильной, и мы протянем остальным руку помощи. Но лишь тем, кто преклонит колени перед новой Японской империей.
Валя села ниже, обдумывая услышанное.
– Весь мир будет у ваших ног без единого выстрела.
– Я прожил девять десятилетий и узнал, что каждая армия переживает взлеты и падения. Сегуны из династии Токугава отступили перед японскими императорами, а императоры – перед союзными войсками. Истинная сила заключена не в мече и не в пистолете, а в мастерстве и инновациях.
