В наушниках звучал сиплый голос Аманды, звучал громко, непривычно близко, будто она орала ему в ухо. Он предположил, что она сидит в кресле прямо под датчиком дыма.
– Пару недель Марксмэн находился у нас под наблюдением. У него был автобусный проездной, и он целыми днями кружил по Лондону, пересаживаясь с автобуса на автобус. Мы быстро сообразили, что он заметил слежку… Теперь я понимаю, что он отвлекал наше внимание от Хейза…
Речь умолкла. Джерри услышал звяканье чашки о блюдце – видимо, ее поставили на стол.
– И что же вы предприняли? – Это был голос Эрики.
– Я старалась поддерживать боевой дух. Никто из моих сотрудников не хотел гоняться за Марксмэном, но нельзя было упускать его из виду, мы должны были убедиться, что он колесит по городу не для того, чтобы отделаться от нас… Вам известно, за что его посадили?
– Нет.
– Когда Марксмэн жил в западной части Лондона, – продолжала Аманда, – возле Эрлз-Корт, он похитил пятилетнюю девочку. Шел как-то раз по Кромвель-роуд, недалеко от станции метро. А там полно старых четырехэтажных домов. И в окне одного он увидел играющую маленькую девочку. Он остановился, завел с ней разговор и убедил пойти с ним. Сказал, что он друг ее мамы и живет по соседству. Сказал, что у него есть щенок. И она пошла с ним. А он усыпил ее и отнес в сарай на садовом участке в миле от ее дома. Она пробыла там три дня. Он ее насиловал. Ей было всего пять лет. Стоял январь, холод собачий. И он решил, что в это время туда никто не сунется. На земле лежал снег, место пустынное. А через несколько дней какой-то мужчина выгуливал там собаку и увидел, как Марксмэн заходит в сарай с пакетом игрушек… Он поднял тревогу. Девочка, когда ее нашли, была в одной ночной сорочке. Перепуганная до смерти, с пневмонией…
– Что с ней сталось?
– Выжила. Где она теперь, я не знаю. Сумела ли оправиться от того, что с ней произошло, и жить, как все нормальные люди?!
На некоторое время разговор прекратился. Джерри смотрел на монитор. Цветной индикатор звука на экране застыл.
– Вот почему я на это решилась, – нарушила молчание Аманда. – Взяла правосудие в свои руки. Я хотела, чтобы этот подонок сгорел заживо. Пылал жарче, чем солнце, и испытал адскую боль… Меня чуть кондрашка не хватила, когда я узнала, что он выкарабкается, что огонь его не уничтожил. А теперь думаю, что это даже к лучшему. Видели, какой он стал?
– Да. – Голос Эрики, тихий.
– Жуткий уродец. А прежде внешность у него была вполне обычная. По крайней мере, теперь он к детям просто так не подойдет, они от одного его вида шарахаются.
Джерри увидел, что на столе рядом с ноутбуком засветился дисплей его мобильного телефона. Убедившись, что запись идет, он снял наушники и ответил на звонок.
– Все работает. Звуковой сигнал из дома Аманды Бейкер доходит отлично. У нее сейчас Эрика Фостер, – доложил он.
– Что она там делает? Что происходит? – встревожился голос на другом конце линии.
– Остынь. Она в полной растерянности. Ничего не раскопала. Пришла к Аманде просто так – видимо, чтобы поговорить, почувствовать себя уверенней.
– Что с телефонами? – спросил голос.
– В Амандин я внедрился без проблем. У нее простейшая модель на базе Android, и доступ я получил, послав ей эсэмэс с «трояном». В ее аппарате полно игр, и она участвует во многих телефонных телеконкурсах. Она не обратила внимания на пустое сообщение, а я его удалил. То же самое я только что проделал с телефоном Крофорда.
– А телефон Фостер? Ее тоже нужно слушать.
– Рискованно. Она бдительна и умна. Если засечет попытку взлома…
– Мне нужно знать, что происходит.
– Говорю тебе, черт побери: у нее ничего нет.
– Полегче. Не забывай, с кем говоришь, – ледяным тоном предупредил голос.
Джерри откинулся на спинку стула и забросил ноги на стол.
– Я – твои глаза и уши.
Пауза.
– Внедрись в телефон Фостер. Если тебя отследят, я устрою так, что ты будешь ни при чем. Обещаю.
– Ладно, – сказал Джерри. – Попробую.
Глава 28
От Аманды Бейкер Эрика вышла поздно вечером. Ей казалось, она стала несколько лучше понимать эту женщину, но она по-прежнему осуждала Аманду за то, что группа «активистов» по ее указке бросила зажигательную бомбу в дом Тревора Марксмэна. Дойдя до своей машины, которая стояла чуть поодаль на темной улице, Эрика села за руль, заперлась изнутри и включила свет.
Вскрыв толстый конверт, она достала бумаги, бегло просмотрела их. Тревор Марксмэн был очень богатым человеком. В 1993 году суд вынес решение о возмещении ему ущерба в размере почти трехсот тысяч фунтов. Эти деньги он инвестировал с умом и теперь был миллионером. Эрика глянула на распечатку с его лондонским адресом. Марксмэн жил в элитном многоквартирном доме в Боро, близ Лондонского моста.
Она вытащила телефон и позвонила Маршу. Он ответил почти сразу.
– Прошу прощения за поздний звонок.
– Еще только девять. Я не ложился, – сказал он.
– Что-то случилось? Голос у тебя какой-то подавленный?
Марш вздохнул.
– Сплю плохо… Марси хочет, чтобы были официально установлены часы, в которые я могу видеться с дочками. Ей не нравится, что я являюсь, когда захочу. Являюсь. Вообще-то это мой дом, черт возьми!
– Мне очень жаль, Пол…
– Да сам виноват. Слишком много работаю. Ладно, я ответил на твой звонок. Ты же звонишь не для того, чтобы расспросить меня про мой брак?
– М-м, нет…
– В чем дело?
– Тревор Марксмэн. Что происходило после того, как суд рассмотрел его иск?
– Ему присудили компенсацию. Столичной полиции пришлось раскошелиться на огромную сумму по меркам начала девяностых. И принести извинения. По этому поводу в прессе разгорелась полемика: этично ли извиняться перед насильником?
– Я хочу поговорить с ним.
– Исключено, Эрика. Арестовав его, ты откроешь адскую банку с тараканами.
– Я не собираюсь допрашивать его в качестве подозреваемого. Хочу побеседовать с ним как со свидетелем.
– Со свидетелем?
– Да. Никто ведь ничего не видел: ни соседи, ни местные жители, никто. Единственным человеком, кто, по нашим сведениям, наблюдал за ней в последние дни перед ее исчезновением, был Тревор Марксмэн. Он извращенец, не спорю, но если на минутку забыть об этом, вполне вероятно, что он видел и слышал что-нибудь.
– Ничего такого он не говорил.
– А его спрашивали?
Марш медлил с ответом.
– Ладно, – наконец произнес он. – Но ты должна прежде спросить, согласен ли он побеседовать с тобой. Прояви дипломатичность. Конечно, раз он живет во Вьетнаме, нужно подумать, как с ним общаться… ну, не знаю, по скайпу, что ли…
