– Хочу взглянуть на ваш настоящий мир, – терпеливо пояснил моментально превратившийся в душку де Фосс. – Тот, что не заперт в этом вашем искусственном пространстве. Ты сможешь мне его показать?
Я ненадолго задумалась. Но, поскольку отец не оставлял никаких распоряжений на этот счет, а шеф уже который день в моем мире вел себя вполне прилично, кивнула.
– Только тебе придется сначала уйти. До переходной зоны далеко – мы полдня потратим, чтобы добраться туда пешком. Так что я прыгну на место порталом, а ты через пару минут попроси Черныша снова тебя провести. Я буду ждать у выхода.
Де Фосс, что удивительно, послушно исчез. А обратно явился лишь после того, как я благополучно переместилась и шепнула на ухо спящему котенку, что он может вести обратно своего непутевого хозяина.
Сама переходная зона ничего особенного собой не представляла. Обычный пустырь на окраине Мессы, отделенный от города высоким забором и прочным защитным куполом. Ну и пара стражей-магов на входе, на случай, если с той стороны решит пожаловать кто-то непорядочный.
О призраке я решила не говорить. Увидят – значит, увидят, пусть обращаются за разъяснениями к отцу. Не увидят – тем лучше. Значит, вопросов ко мне не будет. Единственное, чего я не учла, – это смирно сидящую Бумбу, которая в нужный момент спланировала на мое плечо и активировала режим невидимости. А затем лихо накрыла им и себя, и котят, и появившегося рядом, внимательно оглядывающегося шефа.
Благодаря Бумбе заминок со стражами не произошло, и мы благополучно зашли в зону искривленного пространства, служившего Мессе одновременно и входом, и выходом в большой мир. На самом деле таких проходов имелось несколько, но о том знали очень немногие, а снаружи вообще никто.
Сам переход тоже прошел без осложнений. И я, и де Фосс, и котята с Бумбой преодолели его без труда, хотя я, если честно, до последнего сомневалась. Но то ли магия на призрака не подействовала, то ли его появление для большого мира было обыденным явлением, но шеф даже виду не подал, что процесс погружения в студенистую массу, служащую дверью между мирами, доставил ему какие-то неудобства. А когда вышел посреди широкого каменного плато, от которого далеко вниз вели вырубленные прямо в скале ступени, загадочно хмыкнул.
Вообще, здесь было красиво – место для соединения реального мира и искусственного выбирали, по слухам, довольно долго. Оно должно было быть удобным, хорошо защищенным и не очень доступным. Поэтому лестница сюда вела только одна, опутывая гору гигантским серпантином, но при этом не имела перил и была настолько узкой, что больше двух человек в ширину не пропускала. Помимо этого, над плато постоянно висела магическая защита. Ну и наконец, здесь тоже скучала стража, правда, уже из числа обычных людей, но обученных и снабженных неплохими амулетами.
– Доброго утра, миледи, – вежливо поздоровались со мной трое здоровяков-охранников, разумеется, не заметив висящего рядом молчаливого призрака. – По делу или как?
– Я ненадолго, – сообщила я, приложив ладонь к странице регистрационного журнала. – Немного погуляю по горам и вернусь.
Стражи дружно козырнули и освободили проход к лестнице.
– Занятно, – протянул де Фосс, когда мы удалились на приличное расстояние и, спустившись немного вниз, свернули на небольшую смотровую площадку, которую идущие с равнины караваны частенько использовали для отдыха. – Что же с вами произошло, что понадобились такие меры защиты?
Я пожала плечами.
– Война, я же говорила.
– И долго она длилась?
– Два с половиной десятилетия.
– Фьють! – присвистнула Бумба, убирая заклинание невидимости. – Ты мне об этом не говорила!
– А кто с кем воевал, если не секрет? – снова поинтересовался де Фосс, облетев небольшую площадку по краю и еще более внимательно глянув вниз. – Люди против магов?
– Скорее, маги против самих себя, – неохотно ответила я, зябко поведя плечами – в горах было довольно прохладно, поэтому пришлось подключить магию, чтобы на смотровой площадке стало комфортно находиться. – Сам знаешь, не только среди людей случаются расколы. Вот и у нас однажды появились люди, которые посчитали, что им прямо-таки жизненно необходимо вести за собой человеческие государства.
Шеф прищурился, всматриваясь в даль, где почти на границе видимости мерцали слабые огоньки далекого города. Не самого, надо сказать, большого, но весьма богатого уже по причине того, что он находился ближе всех к переходу в Мессу.
– И много здесь простых людей?
– Не меньше, чем у вас, я полагаю. Но когда в дело вступают маги, это уже не имеет значения.
– Согласен, – рассеянно обронил маг. – Зато чем больше людей окружает воюющие стороны, тем больше народу обычно погибает. И кто в итоге победил?
– Сам, что ли, не видишь?
Де Фосс обернулся и очень внимательно на меня посмотрел.
– Вы… отказались?
– И да, и нет, – невесело улыбнулась я, тоже подходя к краю площадки, и с тоской взглянула на раскинувшееся над далеким городом ослепительно ясное небо. – Посмотри назад, де Фосс. Призраки видят больше, чем люди. И намного больше, чем даже маги. Что скажешь?
Шеф послушно обернулся и оценивающе прищурился, изучая плотный, едва видимый простому глазу, но прекрасно узнаваемый купол мощнейшего охранного заклинания, накрывшего, будто колпаком, немалую часть этих гор.
– Лили, мне кажется, или ваш купол подпитывается сам по себе?
– Не кажется, – вздохнула я, не оборачиваясь. – Он действительно тянет на себя магию из большого мира. Причем тянет постоянно, столетиями. Это и есть ответ на твой вопрос.
– То есть победили все-таки вы? – на всякий случай уточнила не видящая деталей муха. – Те, кто не хотел войны?
– И победили, и проиграли одновременно. Когда маги начали сражаться друг с другом, многие погибли. И среди них, и среди людей. Да, благодаря куполу мы действительно выжили. Он дал нам защиту почти от любых угроз. Но из-за него же оставшиеся внизу маги постепенно утратили силы, со временем превратившись в простых смертных. А теперь одаренные там вообще не рождаются. Поэтому я не знаю, выигрыш ли то был или нет.
Де Фосс настороженно на меня покосился:
– То есть магов в этом мире больше нет? Все они рождаются исключительно под куполом?
– И живут тоже, – кивнула я. – Стоит нам пару десятилетий пробыть вне дома, как магический дар истощается. И далеко не всегда его потом можно восстановить. Так что те, кто решил уйти от нас насовсем, должны быть готовы к такой участи. А тот, кто не желает умереть молодым, должен соблюдать определенные правила.
– Получается, вы обезопасили себя от остального мира, а мир – от вас самих? – снова вмешалась Бумба.
– Совершенно верно. После той войны мы больше ни во что не вмешиваемся. Нас слишком мало. И прилагаем все усилия, чтобы и дальше сохранять равновесие.
