– Мне нужно, Патрик, чтобы ты освятил Алмаз из Тикрита!
Добродушная улыбка осветила генеральское лицо. Холод сжимает сосуды головного мозга, а жар расширяет. Диакон не понял, что именно с его сосудами, но понял, что… процесс пошёл! Исчезли стены комнаты, растаяли полы и потолок… кругом красный песок ассирийской пустыни… на месте вояки – красномордый индюк с уродливо большим клювом, в котором… торчат острые зубы хищника! Дабы сожрать молочное тело и выпить чистую душу агнца! «Был Он там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями; и Ангелы служили Ему»…
[37] В ушах застучали тамтамы и барабаны.
– Vade retro, Satana!
[38] – вскричал Патрик горячно. – Вы просите меня освятить кровь, которая пролита на Алмаз. Оправдать её!.. Кровь невинных людей…
Служитель вскочил, чуть не уронив банку! Данная неловкость позволила вернуться в реальность. Диакон… выдохнул и поставил банку на стол. Подумал и подвинул её на другой край столешницы.
– Генерал Лоренс, то что вы просите – невозможно.
Вояка выслушал твёрдый тон и сообразил, что уламывать пухлого перца бесполезно. Похоже, диакон и вправду молод для святого Отца, слишком максималист. В этом и соль непоняток… Годочков несколько пусть ещё походит в священнических шестёрках, не дорос.
– Я не буду тебя убалтывать. Пока, Патрик.
– Прощайте, генерал Лоренс.
С вежливым поклоном служитель быстро вышел из кабинета. Вояка плеснул себе ещё вискаря и потянул из пепельницы сигарку. Всегда юность создаёт какие-то проблемы…
СЛОМАННЫЙ КАБЛУК
Улочка была двадцати футов шириной. Вместо асфальта – песчаная дорога, почти без выбоин, вместо домов по краям – глухие заборы, за которыми и прятались дома. В общем, такая «Рублёвка Лос-Анджелеса», только без московских отгородок района от внешнего мира… То место, где просёлочная дорога считается шиком, а своё житьё-бытьё принято прятать от соседей и случайных пешеходов… Ангелочки торопливо шли по данной улочке: лица раскрасневшиеся, дыхание прерывистое. Кейс снова переместился в сладкую ручку Эмми.
– Сбавим-ка ход! – предложила Вики, обернувшись. Подружка тоже оглянулась и темп замедлился. Сзади никакой погони не видно и можно расслабиться… Некоторое время девчонки шли молча, приводя дыхание в порядок.
– Ф-ф-фуу… Ну и что ты обо всём этом думаешь?
– Думаю, что… во время таких съемок случаются накладки и похлеще… – беззаботно отозвалась Эмми.
– Встреча с Котиком – может быть и накладка, а может быть и нет!
Эмми избавила тон от беспечности и наполнила его глубокомыслием. Иногда так бывает даже у легкомысленных шалав:
– По-твоему… мистер Фэйс сделал козлам предложение… такое же, как и нам?
– Я сказала – «может быть»… – Вики неопределённо пожала плечиком.
Ангелочки в школе были отличницами и шутя решали уравнения с тремя неизвестными. К слову, самые искусные шлюхи вырастают именно из отличниц… X, Y и Z вполне раскрываемы, если знаешь хотя бы D. Здесь же… все буковки – полный мрак, да и не буковки это вовсе, а ситуация и не уравнение. И даже, что есть ситуация – до конца не ясно, ТВ-программа, сумасшедший театр или доставка наркоты. Или долбанная куча других вариантов… Ещё сотню футов девчонки прошли молча.
– Чёрт!.. – Эмми пошатнулась на дорожном камешке. Личико скривилось в досадливую гримаску. – Вот чёрт! В этой одежде, чёрт возьми, только и ходить на каблуках!
Шлюшки остановились… прямо напротив глухого заборчика (с калиткой), на котором висел плакат! Ватман с синей надписью, размером два на три фута. Эмми припечатала чемодан о землю и, опёршись о плечо подружки, стянула туфлю. Брезгливо рассмотрела сломанный каблук, висящий на клеевой ниточке.
– Мистер Фэйс предлагал ичиги. А ты… и я – отказались, – Вики дёрнула шпильку, освобождённый из клеевых пут каблук упал на землю.
– Не надо делать виноватой меня, Вики! Лично я ни разу не носила одежду монахини и думала, что так можно ходить и в туфлях! Преспокойно… – Эмми назидающе помахала изделием из кожи перед подружкиным носом:
– И я ни разу не одевала рясу. И думала так же, как и ты… Только мне пришло в голову…
– Что? Что, чёрт возьми!
– Форма ичиг специально разработана церковными обувщиками для удобства в ходьбе… при ношении рясы. Можно было и догадаться, что ичиги удобней… следуя логике.
– Ха-ха-ха!.. Вики, не надо нести пургу про нелогичную логику! Церковным обувщикам по хрену удобство своих изделий. Вот это правильная логика!
– То есть церковным обувщикам плевать на монахов и монахинь? Так?
– Можно сказать и так.
– Но… обувщики же церковные! Они хорошо знают, что… надо любить ближних, заботиться о них… И если обычным обувщикам на заповеди Господа насрать, то церковным обувщикам совсем не насрать…
– Вики, твою мать! Не выходи из образа! Мы монахини, а монахини так не говорят!
– Так, как ты, монахини тоже не говорят! И вообще… не я начала спор.
Эмми бросила туфлю вниз, вставила в неё ножку. Притопнула. Стащила с другой ноги туфлю, напыжившись, рванула шпильку, отламывая! С первой же попытки действие увенчалось успехом – китайские босоножки не есть абсолют крепости…
– Вот так-то лучше. Без каблуков… – одобрительно потопала обеими ножками Эмми. Спросила между прочим: – Выходит, виновата во всей карусели я?..
Вики смотрела насуплено и молчала. Практичные девушки не видят пользы в спорах, и поэтому и не спорят. Но иногда могут сорваться, в силу своей женской природы, и наговорить много никчемных слов… Но… блажен тот, кто осознал свою никчемность! Теперь надо вставить в диалог рациональное зерно, после того, как подружка выговорится…
– Это я начала говорить про ичиги? – наступала Эмми. Руки тискали отломанный каблучок, грудки колесом. – И это я решила купить сигарет, и мы поимели встречку с прифарками? А потом… вся эта моя хреновина гнала нас по улице целых две мили! Да так, что у меня самой же сломался каблук! Ахаха, как интересно!
– Эмми, ты сваливаешь всё в кучу! Как винегрет, твою мать! А мысль, что… Котик и Громила – участники театра, не лишена всё-таки здравости, а? – ввернула Вики рационал. Эмми усмехнулась и сказала внушительно:
– Котик пинок по своему причиндалу просто так не оставит. Участник он или нет – здесь ни хрена неважно. Пинок по причиндалу он не простит!
– Был бы там причиндал… так, мышиный хвостик…
– Да-да, мышиный хвостик!
Девчонки… от души расхохотались – громко и навязчиво.
