– На твоем месте я бы этого не делал, – предостерег ее Вольфзунд. – Этот юноша пригодится нам всем теперь, когда магия высвободилась в виде непредсказуемой стихии. Но ты права, я подарил тебе способность управлять птицами, и с уничтожением Манускрипта она будет все сильнее.
Алида посмотрела на метку на своей руке и нахмурилась. Она не была готова обсуждать сейчас сторонние темы, когда все ее помыслы заняты лишь бабушкой. Безоблачное будущее казалось так близко, а сейчас этот хитрый Альюд заманивает ее новыми обещаниями, соблазняет волшебными способностями. Но ей не нужно это. Ей нужна бабушка, живая и здоровая, в человеческом облике.
– Вы просто не хотите отдавать мне мою волю, – заявила она. – Вы бесчестны и бессердечны, что бы ни говорили. Ну и пусть. Теперь будет несложно найти волшебника, который вернет бабушке человеческий облик. И без тебя, предатель, мы справимся.
Последние слова были адресованы Ричмольду, которого она смерила самым презрительным взглядом, на который только была способна.
– Боюсь, – сказал Вольфзунд, – снять это проклятие может лишь тот, кто его наложил. Но не волнуйся. У меня есть к тебе новое предложение. Сейчас мне нужно уладить кое-какие дела, но я готов поговорить с тобой за ужином. У нас будет много гостей, и Элли придется потрудиться, чтобы угодить всем. – Он мечтательно возвел глаза к своду башни, видимо, представляя роскошное празднество.
Птицы успокоились и бесшумно расселись на своих насестах, изредка вскрикивая на разные голоса. Алида посадила сову на плечо, взяла на руки Мурмяуза и гордо вышла из башни.
– Алида, постой! – окликнул ее Ричмольд, но она не обернулась. Она больше не знает его. И не хочет иметь с ним никаких общих дел.
Сзади зашелестели крылья, и бурый козодой спикировал ей на свободное плечо.
– Здравствуйте, господин Герт, – поздоровалась с птицей Алида. – Не волнуйтесь. Уж я-то вас не брошу.
До вечера она просидела в своей комнате в обществе кота, совы и козодоя, то плача от обиды и бессилия, то злясь на весь мир и кусая ногти. Иногда в дверь стучали, но Алида никому не открывала. Снизу доносились веселые голоса: должно быть, к Вольфзунду прибыли гости, и теперь все в замке с нетерпением ожидали начала торжественного приема.
Алиду восхищал вид из окна. Она немного успокоилась, разглядывая прекрасный сад, ведь теперь он был поистине роскошен с его огромными разросшимися розовыми кустами и белоснежными изваяниями. Плодовые деревья склоняли ветви под тяжестью множества только завязывающихся зеленых яблок, слив и груш. Целые стаи лесных и садовых птиц сновали между веток и пели на разные голоса так сладко и счастливо, что Алиде отчасти передалось их безмятежное настроение.
Сова перелетела ей на плечо, и Алида потерлась щекой о мягкие перья. Птица принялась деловито перебирать клювом ее волосы. Алида вздохнула, пытаясь смириться со своим нынешним положением. Итак, Вольфзунд все-таки обвел ее вокруг пальца. Ричмольд отнял у нее последний шанс, показав себя с самой неприглядной стороны. По правде, именно разочарование в друге задело Алиду больнее всего. Она поняла, что совсем его не знает. Они были знакомы недолго, потом она уплыла в Птичьи Земли, а когда вернулась, Ричмольд лежал без сознания. Алида злилась, что воображала друга благородным и храбрым, тогда как на самом деле просто-напросто не успела узнать его истинный характер.
Когда день начал клониться к закату, в дверь снова постучали, и Алида наконец-то соблаговолила открыть. Это была Элли, так настойчиво приглашавшая Алиду присоединиться к праздничному ужину в большом зале, что гостья решила: пора наконец-то выйти из комнаты и попытаться что-то выяснить насчет ее дальнейшей жизни.
Конечно, Мурмяуза, бабушку и Герта она взяла с собой.
Уже спускаясь по главной лестнице, Алида услышала громкие веселые голоса и звон посуды, доносящиеся снизу. Она заглянула через перила и увидела, что сегодня стол накрыли в большом приемном зале, а не в уютной столовой, как обычно.
– А вот и наша маленькая спасительница! – воскликнул Вольфзунд, заметив Алиду на лестнице. Он поднялся ей навстречу и галантно подал руку, помогая спуститься. Алида поморщилась, учуяв винные пары, примешивающиеся к знакомому аромату можжевельника. Глаза хозяина замка весело сверкали.
Длинный стол на массивных ножках ломился от прекрасных блюд, источающих умопомрачительные запахи. В камине потрескивал огонь, пламя свечей играло на золотой посуде. Элли, Анна и Лина бегали с подносами и расставляли новые тарелки с угощениями так быстро, что у Алиды закружилась голова, хотя она понаблюдала за ними всего четверть минуты. Вольфзунд усадил Алиду рядом с собой, и Мел, которого посадили на противоположной стороне стола, показал ей язык.
За столом собрались все обитатели замка, включая подавленного и несчастного Ричмольда, который постоянно пытался поймать взгляд Алиды; Кемару с двумя ее сестрами, такими же стройными и светловолосыми; уже знакомого Алиде воина-альюда Хьёльда; Лиссу с ее матерью; бледную Симонису и нескольких незнакомых альюдов.
Алида искренне улыбнулась Лиссе, а та звонко рассмеялась, когда Мурмяуз запрыгнул на колени хозяйке и принялся деловито обнюхивать ее пока что пустую тарелку.
– Последние три дня были для нас непростыми, – громко сказал Вольфзунд, разливая душистое вино по бокалам гостей. – Нам всем понадобилось время, чтобы понять, какие последствия несет для нас высвобождение магических сил, так долго находившихся в заточении. Магия сейчас как птица, выпущенная из клетки, – опьяненная свободой и мечущаяся без четкой цели. Но, к счастью, никакой прямой опасности она нам пока не несет. Я очень польщен, что вы все смогли присутствовать сегодня на ужине, несмотря на разделявшее нас расстояние и полные волнений времена.
Алида хмыкнула и принялась за сочный бифштекс с ягодным соусом, который Элли положила ей на тарелку. Мурмяуз радостно мяукнул и обвил лапы хвостом, ожидая своего кусочка. Ненадолго разговоры стихли, уступив перезвону посуды. Гости бросали на Алиду оценивающие взгляды, словно пытаясь понять, действительно ли она оказалась способна собрать и уничтожить Манускрипт. Гостья гордо выпрямилась. Пусть Вольфзунд видит, с каким уважением на нее смотрят! Пусть вспомнит, что без нее они все исчезли бы навсегда. Может, до него, наконец, дойдет, что можно и выполнить всего одно ее желание и расколдовать бабушку. Разве она многого просит у того, кто слывет самым могущественным альюдом?
– Скажи, – произнес мужчина-альюд с расчесанными на прямой пробор каштановыми с проседью волосами, – правда ли, что магия теперь опасна для всех? Что же нам, не пользоваться ею и жить, как людям?
Альюды рассмеялись. Видимо, перспектива жизни без волшебства казалась им нелепой и несбыточной, как чья-то сумасбродная прихоть.
– Именно для нас – не опасна, – ответил Вольфзунд, делая глоток из золотого бокала. – Но в чем-то ты прав, мой проницательный Ленард. Высвободившись, магия стала неуправляемой стихией, а не той упорядоченной системой, которой мы пользовались раньше. Сейчас темные материи и источники светлых сил перемешаны, как течения в реке. И наша проблема в том, что стихия может подчиняться не только нам.
