Алида закрыла лицо руками и отвернулась. Вольфзунд вопросительно посмотрел на нее.
– Ты снова плачешь, пташка? Чем я тебя расстроил? Я рассказал все как есть. Так сложилось. И никто не в силах изменить случившегося, потому что нет никого, кто властвует над временем. Даже Первый Волшебник бессилен. Вы с другом теперь мои подданные, уж не обессудьте. И я, в отличие от того, что ты, наверное, читала в сказках, не стану отягощать ваше положение. В моем доме, повторюсь, вам ничто не грозит. Вы будете получать все, в чем нуждаетесь. Ты можешь даже попробовать бежать, но этого делать я не советую. Потому что выхода у тебя отсюда, извини, нет.
Последние слова он прошептал, склонившись над ее ухом, точь-в-точь как шептал тогда, на балу. Кожа Алиды покрылась мурашками, на нее дохнуло можжевельником, и она отстранилась.
Небо за окном совсем потемнело, и крупные острые осколки звезд усеяли его. Алида встала с кресла и почувствовала, что ее ноги предательски дрожат от волнения и страха.
– Проводить тебя? – услужливо предложил Вольфзунд. Он тоже поднялся и галантно поддержал Алиду под локоть.
– Нет-нет, – отмахнулась она. – Я сама дойду. Или позову Анса, на крайний случай. Кстати… Почему он постоянно молчит?
– Ты решила за один вечер выпытать все мои секреты? – ухмыльнулся Альюд. – Правильно, пока я благосклонен, нужно действовать. Анс – тоже продажник. Только он провалил задание и остался служить мне на вечность и дольше. Я отнял у него способность говорить, и это, пожалуй, все, что тебе следует о нем знать. Кстати, хорошо, что ты спросила. Теперь ты видишь, что может произойти с тем, кто посмеет нарушить наш уговор или попытается перехитрить меня. Как видишь, человеку не дано обвести меня вокруг пальца. Не скрою, я испытываю от этого некоторую гордость.
Вольфзунд, шелестя бархатом камзола, вывел Алиду из своего кабинета в коридор. Факелы на стенах уже горели, по полу гулял сквозняк: где-то были открыты окна.
– Если ты уверена, что справишься сама, то мне остается лишь пожелать тебе спокойной ночи, – произнес Вольфзунд и заправил Алиде за ухо выбившуюся из хвоста волнистую прядь. – Если Элли принесла тебе чай с медом и ромашкой, то выпей его до последнего глотка. Люди плохо спят после того, как узнают что-то новое. Вы слабые и уязвимые существа. За это я мог бы вас полюбить, но ваши недостатки перекрывают малочисленные достоинства.
– Спокойной ночи, господин Вольфзунд, – тихо сказала Алида. – И спасибо вам за то, что рассказали.
Стараясь не думать о том, что, возможно, кое-что могло быть неправдой, Алида припустилась по коридору, громко шлепая босыми ногами. В полутемных коридорах было страшно, а сквозняк выл в окнах будто зверь, который вот-вот бросится за ней вдогонку.
Сама не зная как, она все-таки выбежала к нужному коридору, словно кто-то вел ее по замку, как кукловод. Алида вбежала в свою спальню, запыхавшись, и захлопнула за собой тяжелую дверь.
На тумбочке действительно дымилась чашка янтарного ромашкового чая, и Алида залпом выпила все, обжигаясь и фыркая. Она быстро скинула платье и с головой забралась под одеяло, поджав ноги. Она всегда так делала в детстве, когда боялась, что злые лесные духи придут к ней ночью и начнут щекотать пятки.
Сон действительно очень быстро обрушился на нее, плотный и непроницаемый, и в его удушающе черных сетях не запуталось ни единого сновидения.
Глава 15,
в которой старец и служанка идут на ярмарку
– Ну, давай, еще ложечку. – Алида поднесла к лицу Ричмольда ложку овсянки, но он сморщил нос и засмеялся.
– Алида, ну сколько можно? Я никогда столько не ел, тем более с утра! Прекрати.
– Для выздоровления нужны силы. Я так и знала, что эта Элли слишком легко сдается! Со мной этот трюк не пройдет. Ты обязан съесть все.
Вчерашняя обида на друга растворилась с первыми солнечными лучами. Алида просто не могла больше злиться на Ричмольда из-за веселых разговоров с Кемарой, узнав о нем столько неожиданных вещей. Ранним утром Алида привела себя в порядок и, позвав Анса, отправилась искать замковую кухню.
Оказалось, что кухня и подсобные помещения занимают огромные площади в полуподвале замка. Свет сюда проникал через зарешеченные оконца, приютившиеся у самого потолка. На кухне заправляла Элли и еще две кухарки: Лина и Анна. Быстро, словно тени, они сновали от глубоких промозглых погребов, где хранились продукты, к длинным рабочим столам и ненасытным пастям печей.
Алиду здесь поразило все: и просторные помещения, и количество продуктовых запасов, и огромные печи, и множество прекрасной посуды, и скорость, с которой служанки готовили завтрак. Ароматы свежих булочек, варенья и поджаренных ломтиков бекона взвивались ввысь, под потолок, чтобы просочиться в щелку приоткрытого окна и вырваться на улицу.
Элли почти не противилась, когда Алида вызвалась самостоятельно отнести завтрак Ричмольду. У служанки, должно быть, и без гостей было достаточно хлопот. Лина нагрузила ей полную тележку еды, и Алида, сияя от восторга в предвкушении восхитительного завтрака, покатила обратно в башню. Служанки показали ей специальный пологий подъем, по которому без труда можно было катить тележку на верхние этажи. Выслушав указания Анны, она даже не заблудилась.
С булочками с повидлом Ричмольд расправился быстро и без вопросов, а вот с поглощением овсянки возникли трудности.
– И вообще, что ты меня кормишь? Я и сам могу! Отдай ложку! – капризничал больной.
Он протянул руку к Алиде, не двигаясь при этом телом, но она лишь засмеялась и спрятала миску за спину.
– А вот и не отдам! Ты испачкаешь все вокруг. Поэтому не дерись и ешь. Пока не съешь все, я отсюда не выйду и не оставлю тебя в покое.
Ричмольд изловчился, все-таки выхватил ложку из ее руки, и комок овсянки шлепнулся на одеяло. Алида скривилась.
– Ну и что ты наделал? Элли нас убьет, а потом расскажет Вольфзунду, и он нас выгонит.
Среди ночи Алида проснулась и лежала до рассвета, страдая от противоречивых раздумий. Рассказать ли Ричмольду все, о чем ей поведал Вольфзунд? Он же должен знать о себе правду. А что, если та непонятная способность так и не проявится? Получается, она только зря побеспокоит друга. А он снова назовет ее сумасшедшей девчонкой. Нет, наверное, лучше пока ничего не говорить. Подождем, когда произойдет что-нибудь такое, после чего молчать станет совсем невозможно. Ну, или надеяться, что он сам как-то обо всем узнает.
– Как тебе в общем, получше? – спросила она, наспех стерев с одеяла пятно и усевшись на кровать. – Ой, какая слойка вкусная, правда?
– Вроде получше, – задумавшись на минуту, ответил Ричмольд. – Но правильнее, наверное, было бы лечь в госпиталь. Почему я еще не там?
– Может быть, потому что тебя сразу арестовали бы? – ощетинилась Алида. – Ты забыл, что в Библиотеке тебя отлично запомнили? И того, что у тебя отобрали страницу, Магистры не знают.
