Дверь открылась со скрипом. Ни одной лампы, только тусклая свеча чадит в старинном подсвечнике. Анна подошла к покосившемуся бюро из красного дерева. Почему-то ей захотелось выдвинуть средний ящичек, а потом протянуть руку и нащупать что-то гладкое в таинственной глубине. Словно зачарованная, Анна смотрела на свою находку — маленькое овальное зеркало с медной ручкой, довольно простенькое, но, вероятно, старое, хотя совершенно не мутное, а притягательно блестящее.
«Это для вас! — услышала Анна старческий шепот. — Вы можете взять!»
По старой скрипучей лестнице медленно спускался тощий антиквар. Анна ужаснулась — старик был похож на таинственную мумию и столь же загадочно усмехался: «Вы пришли туда, куда нужно, и нашли то, что необходимо. Ничего случайного не бывает — все предопределено. Это зеркало ждало именно вас. Больше трехсот лет назад его создал великий итальянский скульптор и ювелир Бенвенуто Челлини. Тогда он жил и работал во Франции при дворе Франциска I. Создавал скульптуры, не брезговал столовыми сервизами и зеркалами. Но однажды чем-то не угодил королевской фаворитке герцогине д’Этамп, и та подослала к нему убийц. Однако известная красавица Диана де Пуатье, возлюбленная сына Франциска — будущего короля Генриха II, помогла Челлини тайком уехать из Франции. В награду тот создал для нее волшебное зеркало. Когда женщина смотрится в него, оно дает ей необычайную красоту. Да только красавице Диане не было нужды в волшебном зеркале. Так что оно затерялось в веках. Говорят, потом его нашла королева Мария-Антуанетта. И, глядясь в него, стала настоящей красавицей. Но ей не повезло — революция казнила бедную королеву. А зеркало Челлини снова потерялось. И вот, оно всплыло в моей старой лавчонке. А уж раз вы сумели сегодня найти его, оно — ваше!»
И вот высоко подняв голову, Анна шла к знаменитому театру «Варьете», в котором блистали оперетты Оффенбаха. Всемирно известный маэстро согласился прослушать ее после того, как услышал ее песенки в модном парижском кафе «Фоли-Бержер». Композитор встретил Анну в фойе. Прищурился, оглядев с ног до головы, — при свете дня певичка показалась ему не столь уж и привлекательной. Но раз пришла, пусть выйдет на сцену — покажет, что умеет.
«Я должна загримироваться, маэстро!» — пролепетала Анна, вынимая небольшое зеркало. Оффенбах вздохнул: с такой простоватой мордашкой, сколь ни гримируйся… Но через четверть часа занавес пошел вверх, и перед изумленным композитором предстала женщина поразительной красоты и сценического обаяния. В начале 1872 года Анна Жюдик дебютировала в оперетте Оффенбаха «Принц-морковь» по сказке Гофмана, потом ее ввели на заглавные роли в прославленные оперетты «Прекрасная Елена» и «Герцогиня Геролынтейнская». И все роли Анна играла по-своему. Публика приходила в бешеный восторг, критики писали, что Жюдик — «красавица оперетты», «квинтэссенция женственности», «царица повышенной эротичности». Одно было странно. Едва войдя в гримерку, примадонна выгоняла всех, усаживалась за гримерный столик и вынимала заветное зеркальце. Но как она священнодействовала над своей внешностью, никто ни разу не видел.
И вот — ужасное происшествие!.. Анна металась по своим шикарным апартаментам. Куда она могла положить заветное зеркало? В спальне нет, в ванной комнате тоже. Неужели потеряла — что же теперь будет?! Надо взять себя в руки. В конце концов, даже если она останется без красоты, голос никуда не денется!
В театр Анна прибыла за два часа до спектакля. Сидела, тоскливо глядя в одну точку, пока помощник режиссера почтительно не приоткрыл дверь: «Мадам Жюдик! Пожалуйте на сцену! — И тут он ахнул. — Как вы себя чувствуете, мадам? Что случилось?» — «Ничего!» — сквозь зубы процедила Анна и вышла в коридор. За ее спиной послышалось перешептывание — певцы чуть слышно обсуждали, сколь плохо выглядит их прима.
Как прошел спектакль, Анна и не помнит. Кажется, она не раз сбивалась, забывая текст. Хорошо, суфлер выручал! После спектакля певица еле добралась домой. Входя, взглянула на себя в огромное зеркало в прихожей — лучше бы и не смотрела! А через месяц мадам Жюдик с ужасом заметила, что от волнения теряет голос.
Оставалось одно: найти таинственного антиквара — может, у него есть другое зеркало? Актриса поехала в тот провинциальный городок, где выступала в юности. Найдя знакомый дом, спросила у какой-то старухи: «Здесь была антикварная лавка?» Та пошамкала беззубым ртом, словно подсчитывая что-то, и ответила: «Была. Мне про нее еще бабушка рассказывала. С тех прошло, почитай, годков семьдесят!»
Анна отшатнулась от сумасшедшей старухи. Что она мелет?! Ведь всего четырнадцать лет назад Анна была в этой лавке. Чертовщина какая-то! И вдруг, словно сквозь туман, всплыли слова старого антиквара: «Вы пришли туда, куда надо, и нашли то, что необходимо». Но ведь и сейчас зеркало необходимо Анне, как и раньше! Или нет? Ведь у нее давно уже нет новых ролей…
Вернувшись в Париж, Анна отправилась к композитору флоримону Эрве и попросила написать оперетту специально для ее теряющего силу голоса — поменьше сложностей, побольше простых куплетов.
Полгода мадам Жюдик репетировала как проклятая, к вечеру падала совершенно без сил. В декабре 1883 года Париж запестрел афишами: «Оперетта Ф. Эрве «Мадемуазель Нитуш». В главной роли — Анна Жюдик».
Двадцать шестого декабря утром перед премьерой Анна проснулась как от толчка. Вскочила и, повинуясь совершенно непонятному импульсу, открыла ящик своего старого комода, куда бросала программки спектаклей. В ящике, загадочно блестя, лежало потерянное зеркало.
Откуда?! Анна не стала выяснять. Как говорил антиквар: «Все предопределено». Певица понеслась в театр. Три часа просидела в гримерке, никого не впуская. И вот вечером на сцену «Варьете» вышла юная красавица, вновь покорившая Париж. Ее героине Денизе было 17 лет, но тридцатрехлетняя мадам Жюдик, казалось, выглядела еще моложе.
Триумф «Мадемуазель Нитуш» был долгим — мадам Жюдик блистала на подмостках еще почти десять лет. Потом, как-то тихо и незаметно, она ушла со сцены, но после себя оставила в оперетте целый «стиль Жюдик». Что она сделала с волшебным зеркалом Челлини, мы, конечно, никогда не узнаем. Но говорят, однажды Марлен Дитрих, гастролируя по Франции, купила на одной из дешевых распродаж небольшое зеркальце в простенькой медной оправе. С тех пор «вечно женственная Марлен» блистала в кинематографе и на сцене — и вплоть до девяноста лет все называли ее красавицей. К кому попало волшебное зеркало Челлини после Дитрих — неизвестно. Но присмотритесь к своему зеркалу — может, путешествуя во времени, оно попало к вам?..
Невероятная история из жизни Джоаккино Россини
Композитор Россини схватился за голову. Он сочиняет оперы одну за другой — оперы-буфф, оперы-фарсы. Им нет числа — а в карманах по-прежнему пусто! Правда, его музыка имеет успех. Но газеты ругают его за всеядность. Пишут, что он просто жадный. Станешь жадным, когда за оперу, пусть даже ту, чьи мелодии слушатели на другой день распевают на улице, директора театров платят даже меньше тысячи лир?!
За один только 1812 год, чтобы удержаться на плаву, Россини сочинил шесть опер. Пришлось, конечно, использовать свои старые партитуры и беззастенчиво вставлять их куски в новые. Ничего! Великие Бах и Гендель тоже не брезговали такой практикой. А что делать — надо же на что-то жить! Недавно композитор узнал, что восторженные поклонники одного из итальянских городов решили установить его бронзовую статую. «Сколько она будет стоить?» — поинтересовался маэстро. «Двадцать тысяч лир». Россини присвистнул: «Господа, а не хотите отдать эти деньги мне? За такую сумму я сам охотно постою на площади вашего города!»
