Монеты для Маленького принца
Ну а эта история, связанная с деньгами^ произошла в семье легендарного Антуана де Сент-Экзюпери. Этот известный всему миру писатель-летчик родился 29 июня 1900 года в Лионе в старинной аристократической семье. Его полное имя Антуан Мари Жан-Батист Роже, и он был третьим из пятерых детей виконта Жана де Сент-Экзюпери и Мари де Фонколомб. Отца Антуан потерял уже в четырехлетием возрасте, так что его воспитывала мать. И жила вся семья на средства материнской родни.
С деньгами у Антуана всегда были непонятные отношения — он не понимал их ценности. Еще в детстве мальчик на чердаке замка (а жила семья в настоящем старинном замке, правда, уже разваливающемся, но зато с башенкой, на которой даже поднимала свой родовой флаг, так что Антуан всегда чувствовал себя маленьким принцем) нашел полустертую монету. Несколько месяцев мальчик то подкладывал ее под ножку стула, то играл с ней, но ни разу не подумал, что она чего-то стоит. Но однажды один из гостей (между прочим, историк, член Французской академии — столь почетные гости приезжали в семью Экзюпери запросто, по-дружески) увидел, что подбрасывает на ладони мальчик Антуан. Оказалось, что эта монета — серебряный экю Франциска I, правившего в далекие 1515–1547 годы. Редчайшая монета в истории Франции! До нее все экю были чеканены из золота. Но Франциск, славившийся своим транжирством, повелел начать чеканку из серебра, приравняв серебряный экю к золотому. По тем временам это было делом невиданным — то ли реформой, как утверждал сам король, то ли обкрадыванием целой страны, как посчитал народ. Ведь серебро куда дешевле золота! Но спустя века уникальный экю Франциска стал стоить куда дороже любой золотой монеты Франции. И вдруг эта легендарнейшая монета оказалась в руке мальчишки, совершенно не имеющего понятия о ее ценности!
Неизвестно, за сколько продали редчайший серебряный экю, но известно, что и это не помогло.
Семья была бедна и, кроме родовитости, ничего не могла предложить будущему автору «Маленького принца» — ни связей, ни денег. Так что Экзюпери всего добивался сам. Однако ни зарплаты летчика, вечно рискующего жизнью при прокладывании новых летных трасс, ни литературных гонораров, которые никак не могли похвастаться регулярностью, не хватало. Антуану постоянно приходилось занимать деньги, тем более что ни сам Сент-Экс (так звали его друзья), ни его любимая жена Консуэло не отличались практичностью, тратя столько, сколько было в кошельке. Сент-Экс брал с собой очередную крупную купюру, каждый раз давая себе слово, что, потратив сущую мелочь, вернет домой большую часть. Консуэло, отправляясь по хозяйственным надобностям, тоже брала купюру, думая, что, разменяв ее, заплатит лавочникам, а остаток положит обратно в ящик обеденного стола, куда Сент-Экс клал зарплату и гонорары. Однако, едва разменяв купюру, и писатель, и его жена тут же тратили все деньги.
И вот однажды Сент-Экс придумал такой выход из положения. Получив, как всегда, зарплату крупными купюрами, он тут же разменял их на более мелкие монеты. Оказалось — несколько килограммов. Весь этот водопад монет писатель принес домой и высыпал в старинную неглубокую вазу. И произошло чудо — денег хватило до следующей зарплаты! Ведь теперь Антуан и Консуэло брали каждый день не по большой купюре, а ровно столько, сколько нужно. И никаких долгов!
Брошь как залог успеха
Элизабет Кесси Л. Чедвик на рубеже XIX–XX веков знала вся Америка. Она слыла миллионершей, благотворительницей и вела роскошный образ жизни. Как ни странно, люди, встречавшиеся на ее пути, помогали ей всеми правдами и неправдами. Позже они скажут, что стали жертвой одного из ее многочисленных талантов — миссис Чедвиг слыла еще и отличной гипнотизеркой. И только сама Элизабет твердо знала одно — талисманом ее поразительного успеха в жизни послужила скромная серебряная брошь в виде букетика ландышей.
Летом 1899 года провинциалка из Кливленда (штат Огайо), растерянно теребя брошку с ландышевой веточкой, озиралась, осматривал внушительный холл одной из самых роскошных гостиниц Нью-Йорка — «Холланд Хаус». Любой бы понял, что симпатичная дама невысокого роста, одетая хоть и не богато, но респектабельно, растерялась в большом городе. Понял это и банкир Артур Диллон, только что вошедший в отель. Мистер Диллон давно освоился в суматошном Нью-Йорке, хоть и наезжал сюда только по делам. Сегодня у него как раз прошла удачная сделка, и банкир был доволен собой. Может, поэтому он с легкостью предложил растерявшейся женщине свою помощь. Тем более что выяснилось: дама, супруга уважаемого врача Лероя Чедвика, тоже приехала из Кливленда, как и сам Диллон.
«Понимаете, мне необходимо съездить к одной особе! — смущаясь, пролепетала миссис Чедвик. — Но одной боязно… Да и города я не знаю…» Конечно, банкир галантно подал даме руку, усадил в пролетку, сам взгромоздился рядом. Через четверть часа лошади остановились напротив дома, известного всему банковскому миру: светло-зеленый особняк на Пятой авеню принадлежал знаменитому миллионеру Эндрю Карнеги. Но что могло связывать его со скромной супругой провинциального врача?!
Диллон терялся в догадках, ожидая спутницу в пролетке. Миссис Чедвик, зажав свою ландышевую брошку словно талисман, вошла в парадные двери, в которые, как известно, не впускают незнакомок, да еще и явно стесненных в средствах. Диллон вспомнил слухи, ходившие в Кливленде о женитьбе доктора Чедвика. Это была какая-то странная историйка. Два года назад, в 1897-м, Чедвика вызвали к пациентке в какой-то закрытый пансион. Замотанный жизнью доктор не сразу понял, куда попал: вокруг разодетые накрашенные девицы. Его встретила симпатичная дамочка лет сорока. «Я даю девушкам уроки хороших манер, — заламывая руки, проговорила она. — Но одной стало плохо!» Доктор осмотрел пациентку, констатировал, что та беременна, и выпалил: «Зачем в борделе манеры?!»
Дамочка ойкнула, судорожно прижав руки к груди: «Какой бордель?! Меня пригласили давать уроки в пансион благородных девиц!» Чедвик захохотал: «А одна благородная девица уже беременна!» Услышав такое, дамочка грохнулась в обморок. А когда очнулась, стала умолять Чедвика забрать ее из этого гнезда разврата. Ну и куда было холостяку доктору брать эту дамочку?! Вот он и взял ее в… жены.
Банкир вспомнил, как кливлендские кумушки в голос твердили, что хитрая Элизабет Бигли (а именно такой была девичья фамилия нынешней Кесси Чедвик) отлично знала, где работает, больше того, она-то на самом деле и содержит бордель. В городе даже злословили, что Элизабет и сама обслуживает клиентов. От одного из них она родила сына Эмиля, но отдала его кому-то на воспитание. Тогда Диллон был склонен поверить кумушкам. Но теперь, познакомившись с миссис Чедвик, он лично увидел, сколь она наивна, непрактична и боязлива. Да такой тихой и растерянной женщине просто следует помочь!
В этот миг снова распахнулась парадная дверь. Миссис Чедвик торопливо сбежала с лестницы и села в пролетку. Подняла глаза на верхний этаж и помахала кому-то рукой. И мужчина из окна ответил ей. «Ах, едем!» — взволнованно прошептала Чедвик, повернувшись к банкиру. Тот дал знак вознице. Лошади тронулись. И в это время миссис Чедвик уронила бумагу, которую нервно мяла в кулаке. Диллон поднял и невольно увидел, что это была долговая расписка на 2 миллиона (!) с подписью, которую банкир отлично знал.
