Это был первый мирный договор, и даже в 1478 году, когда Новгородская земля утратила независимость и подчинилась Москве, Ореховецкий договор продолжал действовать.
И подписали это международное соглашение на острове, который холодная вода Альдоги обтекала двумя широкими сильными течениями, чтобы слиться позади и превратиться в полноводную реку, наполняющую Балтийское море, ставшее почти на три столетия общим для всех…
6
Понимал ли сам Юрий Данилович, что, по сути, он продолжал дело, которое начал его дед, святой князь Александр Невский, разгромивший в 1240 году в Невской битве шведов и остановивший первый крестовый поход на Русь?
Ответить на этот вопрос непросто.
Когда читаешь житие святого князя Александра Невского, поражает то, что воинскую доблесть, талант полководца и мудрость правителя он совмещал с подлинным христианским смирением. Святой благоверный князь, по сути дела, преподал нам, своим соотечественникам, великий национальный урок того, как, подчиняя свое своеволие Божией воле, может обрести русский человек воистину сверхчеловеческие способности, помогающие ему совершить невозможное.
Александр Невский не мог знать того, что известно сейчас любому школьнику. Разумеется, он и не догадывался, что, разгромив нашествие Биргера, защитил не только новгородские пределы, но еще и будущую столицу империи, которую, столетия спустя, построят возле Невской битвы его потомки.
Разумеется, Александр Невский не знал, что, пробираясь в далекий Каракорум, он очерчивает своим путем южную границу этой империи…
И мы видим сейчас, что выбор святого князя оказался безукоризненным и с геополитической точки зрения. Сохранив православие, Русь надежно прикрыла с помощью татар северо-западные земли, где уже при внуках и правнуках святого Александра Невского началась кристаллизация нового центра Русской земли — Москвы, — разросшегося в могущественнейшее государство, вобравшего и подчинившего себе и другие русские княжества, и своих завоевателей…
И это государство, которое через века прозревал святой князь, не могли сокрушить никакие враги…
7
Внук Александра Невского, князь Юрий Данилович, оказался мельче своего деда, и как полководец, и как государственный деятель, а уж о том подвиге христианского смирения, который каждодневно совершал его святой благоверный дед, Юрий Данилович, кажется, и вообще не задумывался.
Но странно…
Вопреки собственной бесталанности и мелочности, вопреки своей гордыне и мстительности, он шел по проложенному дедом пути, и даже и совершая преступления, обусловленные, кажется, только собственным злым своеволием, он продолжал начатые его святым дедом дела, вёл страну по назначенному пути.
На следующий год Юрий Александрович пойдет со своей дружиной в Заволочье, чтобы подчинить новгородской воле Великий Устюг, и уже оттуда, по Каме, обходя тверские заставы, спустится на Волгу и прибудет в Орду.
Узнав об этом, великий князь владимирский Дмитрий Грозные Очи сам поспешил к хану Узбеку.
8
Они встретятся 21 ноября 1325 года…
Столкнутся возле спящих на земле, похожих на заросшие лишайниками валуны верблюдов.
Был в тот день праздник на Руси — Введение во храм Пресвятой Богородицы, канун седьмой годовщины мученической смерти отца Дмитрия князя Михаила Тверского.
Юрий хотел сказать о том, что он думал августовскими ночами на Ореховом острове, но, встретившись с горящими ненавистью глазами Дмитрия, понял, что не сможет ничего сказать.
«Удивися разум Твой от мене, утвердися, не возмогу к нему.
Камо пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего камо бежу?
Аще взыду на небо, Ты тамо еси…
Аще спиду во ад, тамо еси»…
Княжеское ли дело объяснять, что и когда ты почувствовал?
Княжеское дело приказы отдавать, сражаться и посылать людей на смерть…
И жалко, совсем не по-княжески улыбнулся Юрий Данилович, но улыбка эта, показавшаяся князю Дмитрию Грозные Очи злой усмешкой, помутила его рассудок.
Выхватив застрявшую в ножнах саблю, Дмитрий Грозные Очи обрушил смертельный удар на брата, убившего его отца.
Говорят, что перед смертью человек вспоминает свою жизнь.
Может, и перед глазами князя Юрия встали в тот последний миг и убитые им русские князья, и построенная на Ореховом острове крепость.
Юрий Данилович ничего не совершил доброго, только возвел эту крепость, и он не знал, что странным образом эта крепость вбирает в себя то многое, что еще мог бы — и злого и доброго! — совершить он, вбирает всю его несовершившуюся судьбу.
И, может быть, и догадался бы в последний свой миг князь Юрий Данилович, может быть, уже различал он в блеске занесенного над ним клинка тусклый блеск изливаемой в Неву воды Альдоги, но уже не оставалось времени…
Юрий Данилович вобрал в себя сабельный удар брата, и, прижимаясь к верблюду, похожему на заросший лишайниками валун на берегу Невы, мягко сполз наземь, словно укладывался спать.
Верблюд поднял голову, пытаясь понять, зачем беспокоят его, зачем течет по волосатому боку теплая человечья кровь, но не понял ничего, ничего не почувствовал, и снова закрыл свои огромные, размерами с взрослый кулак, глаза…
9
За свою вспышку гнева 28-летний князь Дмитрий Грозные Очи заплатил жизнью. По приказу хана Узбека его казнили, и ярлык на великое княжение был отдан его брату — Александру Михайловичу Тверскому.
Однако недолго княжил и Александр Михайлович.
15 августа 1327 года тверской дьякон Дудко повел поить свою лошадь, и пьяный татарин попытался отнять ее у него.
Завязалась драка.
Татары схватились за оружие, тверичане ударили в колокола — поднялся весь город.
Несчастливой для родни хана Узбека была Тверь.
Девять лет назад отравили в Твери сестру хана, выданную замуж за Юрия Даниловича, теперь, во время восстания, убили двоюродного брата — Щелкана (Чол-хана).
Сведав об этом, Иван Данилович (Калита) немедленно отправился в Орду, чтобы донести о неслыханной дерзости тверичей.
Великий князь Александр Михайлович бежал в Псков, а пятидесятитысячное татарское войско во главе с Федорчуком пришло на Русь, и в лютый мороз побежали талые, чуть розоватые от крови ручьи в замерзшую Волгу из сожженной Твери.
Ярлык на великое княжение получил тогда участвовавший в походе московский князь Иван Данилович.
Не схож характером с братом Юрием Даниловичем был он, но, как и брат, получив ярлык, не собирался терять его. И, когда, переждав в Литве гнев хана Узбека, поехал в Орду князь Александр Михайлович, и был прощен, Иван Данилович сам отправился в Орду, и скоро, «по думе его», вызвали в Орду прощенного Александра.
