Мы уже говорили, что об убийстве Моисея Марковича Володарского питерские журналисты узнали, когда Володарский, мечтая спастись, судорожно разыскивал по всему городу Григория Евсеевича Зиновьева…
Ну а о том, что чекисты убьют немецкого посла графа Вильгельма Мирбаха, «Петроградская правда» сообщила еще 24 мая 1918 года.
Правда, тогда в статье «Провокаторские приемы» сообщалось, что Мирбаха убьют московские аристократы (Куракин, зять Столыпина Нейдгарт), чтобы «этим провокаторским покушением вызвать против рабоче-крестьянского правительства поход германских империалистов».
«Петроградская правда» чуть-чуть ошиблась.
Сотрудники секретного отделения ВЧК Я.Г. Блюмкин и Н.А. Андреев убили графа Мирбаха, выдавая себя не за московских аристократов, а за членов партии левых эсеров.
О Николае Андрееве мы не знаем почти ничего, а вот Яков Блюмкин — личность чрезвычайно примечательная.
1
Точно неизвестны место и год его рождения…
Одни считают, что родился Симха-Янкель Блюмкин в 1898 году в местечке Сосница Черниговской губернии, другие переносят рождение чекистского авантюриста в Одессу на март 1900 года.
Симху-Янкелю не было и семи лет, когда от сердечного приступа умер его отец — Герша Блюмкин.
Кроме трех детей, он ничего не оставил вдове, и за обучение Симхи-Янкеля в одесской Талмудторе платила еврейская община Одессы. Однако ни Талмуд, ни другие науки будущего террориста не увлекли, и, закончив училище, он поступил учеником в электротехническую мастерскую Ингера. Впрочем, починка электропроводки тоже не заинтересовала его.
Тогда, как пишет биограф Блюмкина Вадим Лебедев
, по Одессе поползли слухи «о молодом брюнете с левым лисьим глазом». Брюнет оформлял отсрочки по отбыванию воинской повинности, подделывая документы и подписи высокопоставленных лиц.
Вскоре брюнетом заинтересовалась уголовная сыскная полиция, но юный Симха свалил все на своего начальника, дескать, это по его требованию он занимался подделкой различного рода справок и под страхом смерти был вынужден молчать. Ошарашенный такой наглостью, начальник подал на Блюмкина в суд.
Дело попало к одному из самых честных судей, но Симха-Янкель все же отправил судье подарок.
Каково же было всеобщее удивление, когда юный прохвост выиграл явно проигрышный процесс. Секрет своего успеха объяснил сам Блюмкин, похвастав, что в отосланный судье «подарок» вложил визитную карточку своего начальника.
Во время Первой мировой войны Симха-Янкель Блюмкин стал эсером ив 1917 году, завершив обучение в одесском техническом училище, начал крестьянствовать в Сенгилейском уезде Симбирской губернии. Мы видим там предприимчивого молодого человека уже в качестве члена Симбирского совета крестьянских депутатов.
Ну а после Октябрьского переворота начинается блистательная военно-революционная карьера Якова Блюмкина. За несколько месяцев он проходит путь от рядового до помощника начальника штаба 6-й армии Румынского фронта, которому поручают заняться экспроприацией денег в Государственном банке.
Любопытно, что как раз в это время 20-летний Симха-Янкель Блюмкин встречается с 26-летним Моисеем Марковичем Гольдштейном (Володарским), который был тогда командирован на съезд «армии Румынского фронта». Однако скажем сразу, что об участии Моисея Марковича в экспроприации вместе с Симхой-Янкелем никаких сведений не сохранилось.
Сам Блюмкин из экспроприированных четырех миллионов рублей передал командующему армией только десять тысяч. Тот пригрозил Блюмкину арестом. Негодуя на этот форменный грабеж, Симха-Янкель увеличил долю армии до трех с половиной миллионов рублей, а с оставшимися пятьюстами тысячами рублей бежал в Москву.
Поселился он в помещении ЦК левых эсеров, в доме № 18 по Леонтьевскому переулку, и уже в июне был принят в ВЧК на должность заведующего отделением по борьбе с международным шпионажем. До убийства Мирбаха, вписавшего имя 20-летнего Якова Блюмкина в историю Советской России, оставалось менее месяца.
Всего три недели работал Блюмкин в свой первый заход в ВЧК, и просто-таки удивляешься, чего только не успел он натворить за эти дни.
2
Прежде всего, Блюмкину удалось завербовать австрийского офицера Роберта Мирбаха, которого он считал племянником германского посла
[37].
«Обязательство
Я, нижеподписавшийся, венгерский подданный, военнопленный офицер австрийской армии Роберт Мирбах, обязуюсь добровольно, по личному желанию доставить Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией секретные сведения о Германии и о Германском посольстве в России.
Все написанное здесь подтверждаю и обязуюсь добровольно исполнять.
Граф Роберт Мирбах».
Мартин Лацис вспоминал потом, что окрыленный успехом Блюмкин повсюду хвастался, что «его агенты дают ему все, что угодно, и что таким путем ему удается получить связи со всеми лицами немецкой ориентации».
Строго говоря, создание контрразведывательного отдела в ВЧК противоречило самому назначению Чрезвычайной комиссии Феликса Эдмундовича Дзержинского…
Как мы знаем, большевики, захватившие власть в России, хотя и были достаточно образованными людьми, но никакого управленческого опыта не имели и, главное, не имели чиновничьей закалки против многочисленных искушений, которым подвергается любой более или менее влиятельный государственный служащий.
Более того…
В силу живости своего еврейского темперамента, многие из большевиков легко вступали в контакты с различными международными проходимцами и порою, сами того не желая, влипали в весьма неприятные и опасные истории.
«Встречи с Троцким, театры, деловые обеды никак не мешали моей работе, — писал в своих мемуарах “Великая миссия” английский разведчик Хилл. — Прежде всего, я помог военному штабу большевиков организовать отдел разведки, с тем чтобы выявлять немецкие соединения на русском фронте и вести постоянные наблюдения за передвижением их войск… Во-вторых, я организовал работу контрразведывательного отдела большевиков, для того чтобы следить за германской секретной службой и миссиями в Петрограде и Москве»
.
Можно привести и другие свидетельства, что с иностранными разведками в России тогда сотрудничали в основном члены Совнаркома, и это означало, что контрразведка неизбежно должна была заниматься ими, не исключая самого товарища Троцкого…
Таким образом, уже по самому определению она превращалась в откровенно контрреволюционный отдел органа, призванного прежде всего защищать большевистскую революцию.
