Гарнизон Денго держался, войска, возглавляемые генералом Муджей, сумели отбросить НОАК обратно за реку
. Но, окруженный с севера, генерал отступил, чтобы удержать Ривоче. Китайцы использовали свою излюбленную тактику — «волна за волной», пользуясь большим численным перевесом. Обе стороны несли значительные потери. Тибетцы смогли продержаться несколько дней, прежде чем китайцы одержали победу. Были потеряны Рангсум, Маркхам, Денго, Джекундо, Ривоче, Гарток и др. Теперь Чамдо остался почти беззащитным: было лишь около 3 тыс. защитников, необстрелянных и вооруженных хуже китайцев.
Когда 11 октября в Чамдо узнали о вторжении, паники не было. Жители стали стекаться в монастырь, чтобы молиться за избавление от врага. Губернатором Чамдо к тому времени был уже не Лхалу, а Нгапо Нгаванг Джигме. До этого он служил в Каме и не проявил больших талантов. В Чамдо он любил вечеринки, на них говорил о своей храбрости и силе НОАК. В Лхасе узнали о начале «освобождения» лишь 12 октября. Нгапо запросил Кашаг о распоряжениях, но быстрого ответа не получил. Нгапо решил отступать.
17 октября он оставил г. Чамдо, приказав двум тибетским офицерам уничтожить брошенный здесь арсенал и склады амуниции.
Затем он приказал сдаться генералу Мудже с его людьми.
18 октября северная группа НОАК под командованием Энь Фатана заняла Эньда и отрезала тибетцам путь отступления на запад. 19 октября китайцы заняли Чамдо. Там они захватили радиопередатчик с обслуживавшим его английским радистом. В тот же день Нгапо сообщил китайцам, что хочет сдаться, что и сделал на следующий день. Он расписался в отсутствии способностей полководца; тибетцы обвиняли его в предательстве.
Сдавшихся офицеров и Нгапо отвезли в Чамдо, солдатам дали серебро и еду и отпустили, прочитав лекцию о социализме.
22 октября китайские войска взяли Лхо Дзонг, 27 октября — Шопандо.
По китайской оценке, победа под Чамдо была одержана с помощью тибетцев: они доставляли провизию, яков для перевозки грузов, переправляли через реку и т.д.
В оказании транспортной помощи НОАК участвовали 150 тыс. тибетцев и 100 тыс. яков. Кампа разделились: многие сражались против НОАК, некоторые перешли на ее сторону, многие тибетские солдаты сдались еще до падения Чамдо.
По китайскому источнику, потери тибетцев убитыми, ранеными и пленными составили 5738 чел., из них убитыми — 180.
Согласно тибетскому источнику, цитирующему китайские данные, в период с 7 по 25 октября 1950 г. НОАК «ликвидировала» более 5700 тибетских солдат и заключила в тюрьмы в различных областях Восточного Тибета 2 тыс. чел.
Лишь 25 октября 1950 г. появилось заявление КНР, что «частям Народной армии приказано продвигаться в глубь Тибета, чтобы освободить три миллиона тибетцев от империалистического гнета и укрепить национальную оборону на западных границах Китая».
В ответ был издан «Манифест руководителей Тибета», в котором говорилось, что слова «освобождение Тибета» — это крайнее издевательство, поскольку страна свободных людей захвачена и оккупирована под предлогом освобождения. В серии заявлений по радио говорилось, что в Тибете нет империалистов, что он никогда не был частью Китая, а последний вторгся туда.
26 октября действия КНР осудила Индия. Формулировки были весьма осторожными. Но ответ был прямым: Китай осуществил свои суверенные права и «священную обязанность… освободить тибетский народ и изгнать иностранные силы и влияния, чтобы обеспечить тибетскому народу свободу от агрессии и реализацию им региональной автономии и религиозной свободы».
Этот подход нашел отражение в прокламации НОАК от 10 ноября 1950 г.:
«Председатель Центрального Народного Правительства Мао Цзэдун и главнокомандующий НОАК Чжу Дэ глубоко озабочены длительным угнетением тибетского народа британским и американским империализмом и реакционным правительством Чан Кайши и, соответственно, приказали нашей армии двигаться в Тибет, чтобы помочь тибетскому народу избавиться от этого угнетения навсегда. Все религиозные организации и народ нашего Тибета должны немедленно объединиться, чтобы оказать НОАК всю возможную помощь, чтобы империалистическое влияние было выбито и можно было реализовать районную автономию Тибета; чтобы можно было установить братские отношения дружбы и взаимопомощи с другими национальностями страны, чтобы новый Тибет в составе нового Китая мог строиться с их помощью.
Войдя в Тибет, НОАК будет защищать жизнь и имущество всех религиозных организаций и народа, защищать свободу вероисповедания всего народа Тибета, защищать ламаистские монастыри и храмы, помогать тибетскому народу развивать его образование, сельское хозяйство, животноводство, промышленность и коммерцию, чтобы улучшить жизнь народа.
Существующая политическая и военная системы в Тибете не будут меняться. Существующие военные силы Тибета станут частью сил обороны КНР. Все члены религиозных организаций всех классов, правительственные чиновники и руководители будут отправлять свои обязанности, как обычно. Все, что касается реформы в Тибете, будет проводиться полностью в соответствии с желаниями тибетского народа и путем консультаций с тибетским народом и лидерами Тибета. Правительственные чиновники, которые ранее были проимпериалистическими и прогоминьдановскими, сохранят свои посты, и не будет предпринято ничего по поводу их прошлых действий… если они не будут совершать актов саботажа и сопротивления».
Умеренность в этот период была необходима, чтобы уменьшить недовольство в Тибете и за рубежом, выиграть время для установления полного контроля над страной.
1 ноября 1950 г. государственный секретарь США оценил действия КНР в Тибете как «дальнейшую агрессию коммунистов в Азии».
6 ноября действия КНР осудила Великобритания и призвала Китай вывести войска. Некоторые английские парламентарии предложили войти в контакт с государствами Британского содружества, с тем чтобы по воздуху перебросить туда бригаду войск. Тогда же Британия передала Индии все свои договорные обязательства с Тибетом.
7 ноября Тибет послал на имя генерального секретаря ООН обращение, в котором призывал остановить китайскую агрессию. В нем тибетское правительство официально заявляло: «Военный захват Тибета с целью включения его в состав коммунистического Китая посредством одной только физической силы — явное проявление агрессии. До тех пор, пока тибетский народ, против собственной воли и без согласия, принуждается силой стать частью Китая, захват Тибета будет оставаться ужасным примером насилия сильного над слабым. Поэтому через Вас мы обращаемся к народам мира с призывом выступить на нашей стороне и остановить китайскую агрессию».
За два дня до этого ООН получила подтверждение о вступлении китайских войск в Корею, и этот вопрос также был поставлен в повестку дня.
Делегат Сальвадора поставил на Генеральной Ассамблее ООН вопрос о независимости Тибета. Он представил документ под названием «Вторжение в Тибет сил другого государства». Советский представитель призывал вообще снять тибетский вопрос с повестки. Индия предложила найти мирное решение без вмешательства ООН. Индийский представитель опасался, что обсуждение тибетского вопроса помешает посредническим усилиям Индии в разрешении конфликта в Корее. Великобритания, которая в свое время спровоцировала действия Пекина по подчинению Тибета, теперь заявила, что через полвека близких связей с Тибетом правительство Его Величества считает статус Тибета неясным и предлагает отложить тибетский запрос.
Она поддержала предложение Индии, а вслед за ней его поддержали США.
В итоге обсуждение отложили. Разочарованный таким поведением своих «союзников», Тибет направил в ООН обращение о присылке комиссии для расследования. Никаких действий в ответ не последовало.
