– Так вот. К сожалению, мы обнаружили в вашей библиотеке ряд проблем.
– Проблем – с женской точки зрения? – уточнил Осима.
– Совершено верно. Речь идет именно о женской точке зрения, – сказала Та, Что Повыше и, кашлянув, добавила: – Хотелось бы услышать, что по этому поводу думает администрация.
– Как таковой, администрации у нас нет. Может быть, я подойду?
– Начнем с того, что здесь нет женского туалета. Разве не так?
– Действительно, специального туалета для женщин нет. Мужчины и женщины у нас пользуются одним туалетом.
– Однако в частных учреждениях, в публичных библиотеках, в принципе, должны быть раздельные туалеты.
– В принципе, – повторил за ней Осима, как бы желая удостовериться в том, что было сказано.
– Именно. С общих туалетов начинается унижение достоинства. Исследования показывают, что большинство женщин считает для себя очень неудобным пользоваться общими туалетами. Это очевидное свидетельство пренебрежительного отношения к посетительницам.
– Пренебрежительное отношение… – проговорил Осима, и на его лице появилось страдальческое выражение, будто он по ошибке проглотил какую-то гадость. Ему явно не нравилось, как звучат эти слова.
– Заведомое попустительство.
– Заведомое попустительство… – повторил он, задумавшись над нелепой формой этого словосочетания.
– И что вы об этом думаете? – сдерживая поднимающееся раздражение, спросила Та, Что Повыше.
– Как вы могли заметить, наша библиотека очень маленькая, – сказал Осима. – К сожалению, у нас нет места устраивать отдельные туалеты. Никто не спорит – было бы замечательно их иметь, но пока от посетителей жалоб не поступало. К счастью или к несчастью, здесь много народу не бывает. Уж если вы взялись за эту проблему, может, лучше обратиться в Сиэттл, в штаб-квартиру «Боинга», и поговорить там о туалетах в их аэробусах. В них гораздо больше места, чем в нашей библиотеке, и людей куда больше. А туалеты в самолетах, на сколько мне известно, все общие.
Та, Что Повыше, сердито прищурившись, посмотрела на Осиму. При этом скулы у нее заметно выехали вперед. Ей даже пришлось поправить очки.
– Мы здесь сейчас не транспортные средства проверяем. Что это вы вдруг на аэробусы повернули?
– Но ведь в аэробусах общие туалеты – и у нас тоже. Значит, в принципе проблема одна и та же. Разве я не прав?
– Идет проверка конкретных публичных учреждений, и мы здесь не для того, чтобы говорить «в принципе».
Осима изобразил в высшей степени ласковую улыбку.
– Вот как? А я было подумал, что мы именно о принципах разговариваем.
Та, Что Повыше поняла, что где-то, похоже, промахнулась. Щеки ее порозовели. Но сексапильность Осимы тут была ни при чем. Она попыталась исправить ситуацию.
– Как бы то ни было, проблемы аэробусов к делу никакого отношения не имеют. Не надо сюда примешивать совершенно посторонние вещи.
– Понял. О самолетах больше не будем, – согласился Осима. – Ограничимся грешной землей.
Та, Что Повыше кинула на него гневный взгляд. Передохнула и поехала дальше.
– Еще один вопрос. У вас авторы разделены по половому признаку.
– Вы правы. Имеет место быть. Наши предшественники так распорядились. Отделили почему-то мужчин от женщин. Собираемся переделать когда-нибудь и все никак.
– Мы против этого ничего не имеем, – заявила Та, Что Повыше.
Осима чуть наклонил голову.
– Однако в вашей картотеке авторы-мужчины везде стоят впереди женщин. Мы думаем, это противоречит принципам равенства мужчины и женщины. Это несправедливо.
Осима взял ее визитку и, еще раз прочитав фамилию, опять положил на стойку.
– Coгa-сан, в школе меня учили, что фамилия Сога Должна стоять впереди Танаки, но после Сакинэ. Вы против этого возражаете? Хотите, чтобы наоборот было? Буква G в алфавите идет после F. И что? Она по этому поводу протесты заявляет? В книге шестьдесят восьмая страница стоит после шестьдесят седьмой. Революцию по этому поводу устраивать?
– Это же совсем другая тема, – выходя из себя, повысила голос Та, Что Повыше. – Вы с самого начала все нарочно путаете.
Услышав перепалку, записывавшая что-то в тетрадку у полок с книгами Та, Что Пониже устремилась к нам.
– Нарочно все путаете, – с ударением повторил Осима слова Той, Что Повыше.
– А что? Разве не так?
– Red herring, – выдал Осима.
Женщина, которую он называл Сoгa-сан, приоткрыла рот, но ничего не сказала.
– Есть такое выражение в английском – «red herring». Это когда разговор слегка отклоняется в сторону от главной темы. Дословно – «красная селедка». Почему так говорится – не знаю. Учиться надо было лучше.
– Селедка или ставрида… в любом случае вы увиливаете от ответа.
– Выражаясь точнее, подмена аналогий, – продолжал Осима. – По мнению Аристотеля, это один из наиболее эффективных приемов в риторике. Такими умственными фокусами любили развлекаться граждане древних Афин. Очень жаль, что в понятие «гражданин» в Афинах тогда не включали женщин.
– Вы издеваетесь над нами?
Осима покачал головой:
– Послушайте, что я хочу сказать. Если у вас нашлось время, чтобы явиться в маленькую частную библиотеку в маленьком городке, начать все здесь вынюхивать, отыскивать изъяны в устройстве туалета и картотеки, значит, в общенациональном масштабе можно найти сколько угодно других эффективных способов защиты законных прав женщин. А мы делаем все, что можем, чтобы наша скромная библиотека приносила здесь хоть какую-то пользу. Собираем замечательные книги, документы и открываем к ним доступ людям, которым это нужно. Душу в это дело вкладываем. Может, вы не в курсе: хранящееся у нас собрание материалов о японской поэзии со времени Тайсё по середину Сева известно на всю страну. Конечно, есть недостатки и пределы наших возможностей. Но мы стараемся делать все, что в наших силах. Хотелось бы, чтобы вы обращали внимание не на то, чего мы не можем, а на то, что мы можем, на реальные результаты нашей работы. Вот это будет справедливо.
Та, Что Повыше и Та, Что Пониже переглянулись.
Здесь Та, Что Пониже впервые открыла рот. Голос у нее оказался резким и писклявым.
– То, что вы здесь доказываете, – не более чем попытка уклониться от ответственности, пустые отговорки. Выбрали себе удобное словечко – «реальность» и пользуетесь им для элементарного самооправдания. Я так скажу: вы жалкий исторический пример мужского эгоизма.
– Жалкий исторический пример, – с восхищением повторил Осима. Судя по его тону, это выражение пришлось ему по вкусу.
– Вы – пропитанный духом дискриминации субъект, типичный мужчина в квадрате, – не скрывая раздражения, заявила Та, Что Повыше.
