Мне нравилась виртуальная реальность: электронные письма, телефон, Интернет. До недавнего времени мне нравилось работать в постели, как будто я состою только из головы и печатающих пальцев.
Но я все равно начала жить в собственном теле, поскольку знала, что оно от меня никуда не денется.
Я каталась на своем зеленом велосипеде по широким соседним улицам, усаженным деревьями. Ходила на долгие пешие прогулки, во время которых мой разум раскачивался, как хвост воздушного змея.
Люди заметили, что я похудела. У тебя такой здоровый вид! Ты прекрасно выглядишь. Мне были приятны эти комплименты, но они меня пугали: я боялась, что мне перестанут их говорить и что все это делается ради них. Мне было некомфортно от того, насколько потерянный вес изменил мои ценности.
Перестав пить, я взглянула на мир по-новому. Но когда я похудела, мир по-новому взглянул на меня.
У меня было чувство, что я внезапно стала заметной после долгих лет ношения камуфляжа, о котором даже не подозревала. Есть что-то безусловно привлекательное в человеке, который не прячется под одеждой, с лишним весом и зависимостями. Мама и Анна были правы: природа таит в себе невероятную красоту.
Летними вечерами я доставала поводок Буббы, чтобы мы могли прогуляться. Кот был болен какое-то время. Ему было 15 лет. Я не знала, сколько ему осталось, и могла думать об этом целый день, если себя не контролировала.
Раньше Бубба гулял на улице, но однажды он вернулся в квартиру моего бывшего парня с проткнутой в нескольких местах щекой, как будто в сырое тесто воткнули две зубочистки. За этим последовала череда дорогостоящих операций. Долгий восстановительный период. После этого он стал жить дома.
Мне было тяжело сломить его. Не знаю, пытались ли вы когда-либо выиграть спор с котом, но как бы то ни было, удачи вам. Он ускользал, когда мы не видели, убегал в какой-нибудь закоулок около полуночи и возвращался через два дня, как Дон Дрейпер
[85] после попойки. Что?! На что ты пялишься?
Я любила его за это. Меня тоже тянуло к местам, которые могли меня погубить. Я тоже возвращалась домой с синяками, и меня это никогда не останавливало. Мой кот был приятным сочетанием отважного искателя приключений и ласкового пушистика. Говорят, что коты очень независимы, но на самом деле они просто очень тщательно выбирают того, кому могут доверять. Мне нравилось заботиться об этом своенравном пареньке. У женщин обычно прекрасно получается кормить своей любовью неулыбчивые рты тех, кому их любовь вовсе не нужна.
Как по материнской, так и по отцовской линии у нас в семье было много медсестер. Они нежно поглаживали пациентов, меняли судна и вытирали с пола рвоту, слушая при этом непристойные шуточки. Когда я вспоминаю о том, что мне не удавалось заботиться о себе самой, я думаю, не ждала ли я подсознательно встречи с кем-то вроде меня. Я надеялась, что он положит денег мне на кредитку и наведет чистоту в моем доме. Проблемы других людей куда интереснее, чем наши собственные.
Возможно, именно поэтому мне так нужен был кот. Хоть это и звучит абсурдно, но коты о вас заботятся. Они выловят мышей и свернутся клубком у вас под боком, когда вам будет плохо. Однажды в Бруклине у меня начался грипп, и мне пришлось лечь на холодном кафельном полу ванной комнаты, прихватив с собой подушку и одеяло. Это был один из тех моментов, когда мое одиночество причиняло такую же боль, как сломанная кость. Тогда кот пришел в ванную и лег рядом, после чего мы заснули, прижавшись друг к другу.
Теперь настал мой черед заботиться о нем. Из-за его болезни мне приходилось запихивать ему в пасть таблетки дважды в сутки. Рентгены, постоянные эксперименты с едой. Дженнифер теперь была ветеринаром: девочка, которая раньше спасала раненых птиц, стала женщиной, спасавших питомцев других людей. Когда Бубба заболел, мы оба в ней нуждались.
Мой новый дом находился лишь в нескольких кварталах от того места, где Бубба когда-то бродил, и, когда он стал снова мяукать у двери после долгих лет молчания, мне захотелось порадовать его. Позволить ему снова поскитаться по родной земле перед смертью. Я хотела найти компромисс, при котором он смог бы убегать на манящую его улицу, но при этом оставаться привязанным ко мне.
Поводок был моей идеей. Дженнифер божилась, что это не сработает. Она настаивала на том, что это путь против кошачьей природы, и на протяжении долгого времени она была права. Но однажды мне все же удалось надеть на него шлейку (синие виниловые ремешки, которые охватывали его грудь, будто бы он готовился прыгнуть с парашютом), и он понял, что этот простой акт повиновения является его пропуском на улицу.
Когда он выходил из двери, его нос подергивался. Когда лапы Буббы коснулись знакомой земли, через все его тело словно прошел электрический заряд. Ветерок, развевающий его шерсть. Запахи дикой природы. Травинка, приклеившаяся к его пасти. Он катался в грязи. Он нюхал радиаторную решетку моего автомобиля так, словно в ней сосредоточился весь смысл мира.
Сначала он тянул слишком сильно, потом я, но в итоге мы нашли нужный ритм. Нам так понравились такие прогулки, что мы могли оставаться на улице целый час, изучая все уголки, поросшие травой, и бродя по неизведанной стране подъездной дорожки к дому. Он лежал на прохладном гравии, а я смотрела на небо. Мы были двумя животными, которые нашли свой путь в дикую природу на коротком поводке.
Секс
Первое свидание в моей трезвой жизни было с парнем, которого я знала еще с колледжа. Когда я увидела его в ресторане, он показался мне куда более привлекательным, чем раньше, хотя и был одет в джинсы, говорившие либо о том, что он впереди моды, либо о том, что он безнадежно от нее отстал.
– Я не буду против, если ты выпьешь, – соврала я ему.
– Знаю, – ответил он и заказал содовую.
Наступил момент, когда я ощутила потребность ходить на свидания (не желание, уверяю вас, а потребность). В коконе своего покосившегося домика я снова и снова смотрела документальные фильмы и воображала себе жизнь с человеком, которого я никогда не встречала. Я представляла татуированного официанта, читавшего Майкла Шейбона
[86]. Плотника с глазами Пола Ньюмана
[87]. Я теряла годы, живя в фантазиях.
Итак, я заставила себя выйти из дома с дрожью в ногах и бордовым блеском для губ.
«Думаю, я ни разу впервые не целовала мужчину в трезвом виде», – сказала моя 27-летняя коллега Трейси. И она была профессиональной писательницей, писавшей о сексе.
Свидания – это всегда неизведанная страна, но моя была необитаема. Даже те мои друзья, у которых не было больших проблем с алкоголем, не представляли, как я буду ходить на свидания и не пить там.
