Виконт поклонился и, положив письмо в карман, вышел.
XXV. Черный петух
Едва Хохлатый Петух вышел из комнаты, как Петушиный Рыцарь подошел к занавеске и отодвинул ее. Эта занавеска скрывала маленькую дверь, которая была открыта, и В, все еще в маске, стоял на пороге.
— Вы все слышали?
В подошел и, схватив обе руки Петушиного Рыцаря, горячо пожал их.
— Я не перестаю восхищаться вами, — сказал он.
В эту минуту раздалось пение петуха.
— Это Зеленая Голова, — воскликнул В. — Наконец-то мы все узнаем.
Второе «кукареку» раздалось уже ближе, Петушиный Рыцарь покачал головой.
— Зеленая Голова кричит не так! — сказал он.
— Вы уверены?
Леонарда отворила дверь и сказала:
— Черный Петух хочет поговорить с начальником.
— Пусть войдет, — распорядился Рыцарь.
— Разве Черный Петух уходил? — удивился В.
— Да, я дал ему поручение.
Тяжелые шаги раздались на ступенях лестницы. Черный Петух, темный с головы до ног, появился на пороге.
— Что ты узнал? — живо спросил Петушиный Рыцарь.
— Зеленая Голова убит! — ответил Черный Петух. — Он лежит на мостовой перед угловым домом на пересечении улиц Корделье и Готфейль. На шее у него красный шнур. Он удавлен — вот что я узнал.
— Веди нас туда.
Все трое спустились с лестницы и, прихватив фонарь, вышли из дома. Черный Петух шел впереди и, наконец, остановился.
— Вот смотрите, — сказал он.
Петушиный Рыцарь и В подошли и склонились.
— Он умер, — сказал В, потрогав труп в области сердца и запястья, — не более двух часов назад.
Петушиный Рыцарь, поставив фонарь на землю, приподнял голову погибшего, чтобы рассмотреть шнур на шее. Этот шнур, очень тонкий, похожий на те, что употребляют на Востоке палачи, был из красного шелка. Он дважды обвивал шею и вместо обыкновенной петли на конце имел нечто вроде витой кисти, закрепленной медным зажимом с пружиной.
— Все карманы пусты: бумаги, бывшие у него, исчезли, — сказал В, закончив осмотр.
Петушиный Рыцарь и В переглянулись. Первый взял фонарь и очень внимательно осмотрел мостовую вокруг трупа. Вдруг он наклонился и поднял бумажку, сложенную вчетверо, быстро развернув, он пробежал ее глазами.
— О! — произнес он со странным выражением, затем после минутного молчания обратился к Черному Петуху и приказал: — Унеси труп в дом на Кладбищенской улице и спрячь в нижнем этаже. Идем! — обратился он к В.
Часть вторая. Фаворитка короля
I. Путь в Брюноа
Утром 23 февраля 1745 года — то есть спустя недели три после происшествий, описанных в первой части, — щегольская карета со светло-зеленым кузовом и обитыми серебром колесами, запряженная четверкой лошадей, ехала по городку Боасси-Сен-Леже.
На дверцах кареты красовался герб — два мощных кабаньих клыка. В карете ехали два человека, которые, небрежно развалившись на подушках, любовались великолепным пейзажем.
Путешественниками в щегольских охотничьих костюмах были герцог де Ришелье и маркиз де Креки. В этот день должна была состояться королевская охота в лесу Сенар, и герцог с маркизом ехали на место сбора, назначенное смотрителем лесных угодий. Вдруг Ришелье, схватив шелковый шнурок, висевший у переднего стекла, дернул его и закричал:
— Не сюда! Не сюда!
Карета, которая должна была свернуть направо, к месту сбора охоты, вдруг остановилась, к дверце подошел лакей, почтительно держа в руках шляпу.
— Налево, по дороге в Шуази, — сказал герцог.
Лакей передал это приказание форейторам, и карета быстро покатилась в новом направлении.
— У нас в запасе целых четыре часа! — сказал Ришелье.
— И что же мы будем делать все это время?
— Сначала совершим очаровательную прогулку, а потом превосходно позавтракаем.
— Черт побери, любезный герцог! — вскрикнул Креки, теребя кружева жабо. — Я не сожалею, что встал так рано и выехал по вашему совету натощак. Мы едем к племяннице Турншера?
— Именно. Мы будем завтракать, если только это вам угодно, любезный маркиз, у жены Нормана д’Этиоля, помощника главного откупщика.
Креки посмотрел на Ришелье, потом расхохотался и пожал ему руку.
— Прекрасно, — сказал он, — меня уверяли, что мадам д’Этиоль очаровательна! Но зачем вы меня везете туда?
Ришелье раскрыл табакерку — истинное произведение искусства, запустил в нее свои тонкие пальцы и, медленно нюхая ароматический табак, сказал, стряхивая его крошки с жабо:
— Ну, мой друг, мадам Норман д’Этиоль — очаровательная молодая женщина, исполненная грации, красоты, остроумия и даже талантов.
— Черт побери! Да ваша мадам д’Этиоль просто совершенство!
— Словом, приманка для короля!
Ришелье улыбнулся и лукаво посмотрел на своего спутника. Маркиз хотел что-то сказать, но форейторы еще громче защелкали хлыстами, и вихрь пыли поднялся впереди, справа от кареты.
— Держи левее, дурак, и дай проехать! — закричал громкий голос.
Хлысты защелкали сильнее, раздались крики, и голос, только что кричавший, продолжил:
— Служба короля!
Впереди стояла большая наемная карета, запряженная двумя большими лошадьми, которая занимала почти всю ширину дороги.
В ту аристократическую эпоху проехать по узкому месту дороги первым было делом крайней важности. Знатные люди с этой целью нередко останавливали и даже опрокидывали кареты низших по званию. Наемной карете грозила опасность, потому что форейторы решили проехать во что бы то ни стало. И, если бы экипаж маркиза де Креки ринулся вперед со своей четверкой, то карета неминуемо опрокинулась бы в реку.
— Боже! Да вы нас сбросите в реку! — закричал жалобный голос.
И в окне наемной кареты показалось круглое, румяное лицо с двойным подбородком. Маркиз де Креки весело расхохотался.
— Аббат де Берни! — воскликнул он.
— Маркиз де Креки! — воскликнул аббат, протянув руки. — Неужели вы хотите нас угробить?
— Сохрани Бог, любезный аббат, вы слишком интересный собеседник, и притом мадемуазель Госсен мне не простит этого. Однако, любезный аббат, мы должны проехать.
— Я ужасно боюсь этой кареты, которая скрежещет, как старое железо.
— Садитесь в нашу карету, а потом эту можно будет столкнуть в реку.
