Карета, запряженная четверкой, стояла перед крыльцом.
— Ваши лошади проделают весь путь за три четверти часа? — спросил Сен-Жермен.
— Не уверен, и это чрезвычайно досадно.
— Тогда сядем в мою карету, а вашей четверке прикажите ехать за моей парой, и, если они не отстанут до Шарантона, я объявлю их лучшими лошадьми в мире.
— Как же быстро ваши лошади смогут доехать до Шуази?
— Менее чем за три четверти часа.
— Это невозможно!
— Попробуем.
Министр согласно кивнул. Сен-Жермен позвал своего лакея. Тот немедля велел карете подъехать. Министр и граф сели.
— В Шуази, как можно скорее! — сказал Сен-Жермен.
Не успел он закончить фразу, как дверца захлопнулась и карета понеслась быстрее молнии. За несколько минут спутники достигли набережной, путь был свободен, лошади понеслись еще скорее, и карета графа оставила далеко позади четверку министра уже на полпути до Шарантона.
V. Вечный жид
Не пойдем мы больше в лес:
Лавры срезаны;
Их сегодня господин
Унесет с собой!
Мадемуазель де Шароле, выпустив руку мадам де Бранка, оставила свободный проход, чтобы король мог войти. Все происходило в маленькой Розовой гостиной замка Шуази. Восемь самых хорошеньких женщин при версальском дворе держались за руки, составляя круг и играя в ту детскую игру, которую придумала новая фаворитка и для которой сама сочинила слова. Это были мадемуазель де Шароле, мадам де Бранка, де Гебриан, де Жевр, де Маршэ, д’Эстрад, де Вильмен и, наконец, маркиза де Помпадур. Они, танцуя и припевая, образовали большой круг. Людовик XV, остававшийся вне круга, ждал, чтобы открыли проход, по правилам игры. В ту минуту, когда мадемуазель де Шароле отпустила руку своей соседки мадам де Бранка, король медленно подошел и вступил в круг, закрывшийся за ним. Танцы, на минуту прерванные, опять начались и дамы принялись петь:
Посмотри же, как танцуют!
Прыгай, танцуй!
Любую целуй!
Король разорвал круг, все разбежались, но Людовик успел схватить одну даму. Семь других тотчас окружили Людовика и его пленницу.
— Рад видеть вас, — сказал король, выходя из круга под руку с маркизой Помпадур и делая дружеский знак входившему человеку.
Вошедший был мужчина лет пятидесяти, высокого роста, с гордым, величественным и мужественным лицом, в блеске глаз которого, в движениях и позе чувствовалась привычка повелевать. Это был Мориц, граф Саксонский, незаконный сын Августа, короля польского и Авроры Кенигсмарк. В 1743 году Людовик XV произвел его в маршалы Франции, и накануне он получил главное начальство над армией в Голландии.
Маршал взял прелестную ручку, протянутую ему фавориткой, и любезно поцеловал.
— Когда вы едете? — спросил король.
— Завтра, государь. Мои повозки будут готовы к четырем часам утра. Послезавтра я буду в лагере, а в следующую ночь открою траншеи перед Турне.
— Это будет в ночь с тридцатого апреля на первое мая?
— Да, государь.
— А седьмого мая я приму начальство над армией.
— Это будет прекрасный день для войска, государь.
— И скверный для врагов Франции, — сказала с восторгом маркиза Помпадур.
В эту минуту Бридж, один из конюших короля, вошел в гостиную и, подойдя к Людовику XV, сказал:
— Государь, маркиз д’Аржансон приехал в замок.
— Один? — с живостью спросил король.
— Нет, государь, с ним какой-то господин.
— Скажите, что я согласен его принять, так же как и господина, приехавшего с ним.
Бридж поклонился и вышел. Король обратился к дамам, сказав:
— Вы увидите удивительного человека.
Дверь, затворившаяся за Бриджем, открылась вновь: маркиз д’Аржансон и граф де Сен-Жермен вошли в гостиную.
— Подойдите, д’Аржансон, — велел король, — вы знаете, что в Шуази этикет отменен.
Маркиз подошел и сказал:
— Государь, позвольте мне иметь честь представить вам графа де Сен-Жермена.
— Граф де Сен-Жермен сам так хорошо представился, что ему незачем прибегать к вашей помощи, любезный д’Аржансон. Привез ли он бриллиант?
— Да, государь.
— Дайте мне его, — обратился Людовик XV к графу де Сен-Жермену.
Сен-Жермен вынул из кармана ящичек, сделанный из агата.
— Государь, — сказал он, — вы приказали взвесить бриллиант, прежде чем отдали его мне?
— Да, Бемер взвесил его в моем кабинете.
— Я прошу ваше величество простить мне вопрос, который я вынужден задать, но при таких обстоятельствах я считаю необходимым устранить даже тень сомнения. Ваше величество помнит форму бриллианта?
— Как нельзя лучше.
— И то место, где было пятно?
— Слева, возле большой грани.
— И величину этого пятна?
— Я как сейчас его вижу.
Сен-Жермен низко поклонился, потом раскрыл ящичек и подал королю бриллиант, который показывал маркизу д’Аржансону.
Людовик взял бриллиант, рассмотрел его с большим вниманием и удивленно поднял брови. Он наклонил голову, посмотрел на Сен-Жермена, который оставался бесстрастен, потом снова стал рассматривать бриллиант, держа на ладони.
— Как это странно! Позовите Бемера! — велел он лакею.
Придворный ювелир вошел почти тотчас.
— Бемер, — сказал ему король, — вы узнаете этот бриллиант?
Ювелир взял бриллиант и стал изучать его еще внимательнее, чем король.
— Это тот самый бриллиант, который я отдал графу де Сен-Жермену при вас три недели назад на маскараде? — спросил король.
— Кажется, государь, — ответил Бемер.
— Но вы в этом не уверены?
— Я могу узнать это наверняка. У меня записан его вес и снят с него слепок.
— Так узнайте.
Бемер вынул из кармана маленькие медные весы в кожаном футляре и две гипсовые формы и поставил все это на стол.
— Точь-в-точь! — объявил ювелир.
Он вынул бриллиант, положил на весы, взвесил и сказал:
— И вес точно такой, государь. Я заявляю, что это тот самый камень, который я взвешивал и рассматривал три недели назад в присутствии вашего величества. Единственная разница состоит в том, что на том было пятно, которого здесь нет.
— Как вы это объясните?
— Я не могу объяснить этого, государь.
