А та спокойно, словно не подозревая, что за ней наблюдают, добралась до набережной и медленно пошла по ней, продолжая удивляться аккуратности, с которой штыры отделали свой город. Каждый камешек мостовой был идеально подогнан к остальным, у каждого дерева старательно подпилены нижние ветки, каждая клумба тщательно прополота, газон подстрижен, а домики поражали абсолютной завершённостью и чётким соответствием своему месту. Выглядело всё так, словно однажды штыры собрались, нарисовали город мечты, построили его и с тех пор с любовью за ним ухаживают.
Медленно прогуливаясь по набережной, Полика дошла до маленькой беседки, простой, но необычайно изящной. У неё не было ограждений и лавочек, и состояла она из четырёх резных столбиков да лёгкой крыши. А в центре беседки, прямо на дощатом полу, сидел старый, если не сказать – древний, штыр в простенькой серой рясе, обладатель настолько длинной белой бороды, что она тянулась едва не до воды.
Старик сидел абсолютно неподвижно, дыхания тоже не было слышно, хотя Полика старательно прислушивалась, пытаясь его уловить, но когда заинтригованная девушка собралась войти в беседку, ей преградил дорогу низенький и на редкость улыбчивый штыр.
– Перед вами чарователь Вига, добрая госпожа, – сообщил он, давая понять, что мешать старику не следует.
– Колдун? – переспросила девушка.
– Чарователь, – повторил улыбчивый. – В настоящий момент он погружён в размышления и не может с вами поговорить.
– Извините. – Полика поняла, как выглядит со стороны, и смутилась. – Я просто подумала…
– Многие считают, что чарователь Вига отправился в мир мёртвых, – кивнул штыр. – На самом деле он сильно задумался.
– Давно? – против воли сорвалось у девушки с языка.
Однако улыбчивый не обиделся и спокойно ответил:
– Семь лет.
– Он сидит здесь семь лет? – ахнула Полика.
– Чарователь Вига думает уже семь лет, добрая госпожа, – поправил её штыр.
– Интересно о чём?
– Нам этого знать не дано, – развёл руками улыбчивый. – Мы должны следить за тем, чтобы чарователя не донимали расспросами.
Последняя фраза означала, что разговор окончен, и Полике ничего не оставалось, как попрощаться:
– Спасибо, что объяснили происходящее. И я ещё раз прошу меня извинить за неподобающее поведение.
– Вам не за что извиняться, добрая госпожа, – с прежним спокойствием произнёс штыр, после чего достал из нагрудного кармана причудливую бумажную фигурку и протянул девушке: – Прошу, возьмите, чарователь сделал это специально для вас.
– Вы шутите? – Неожиданный подарок заставил Полику смутиться ещё больше. – Но откуда чарователь узнал, что я здесь? Он ведь ни разу не обернулся.
– Чарователь Вига не спит, он думает и видит всё, что происходит вокруг, – продолжил улыбчивый. – Чарователь Вига приготовил подарок три года назад, и с тех пор, госпожа Полика из Двора Непревзойдённых, мы вас ждали.
– Это шутка? – тихо спросила девушка.
Штыр чуть склонил голову и закончил:
– Но если вас спросят об этой фигурке, пожалуйста, не упоминайте чарователя. Скажите, что вам её подарил случайный прохожий.
– Почему?
– Потому что об этом вас просит чарователь Вига.
– Я поняла. – Полика ещё раз посмотрела на неподвижного старика, потом – на бумажную игрушку и убрала её в карман. – Спасибо.
– Рад был познакомиться, – с истинно штырской вежливостью поклонился улыбчивый.
* * *
Несмотря на обещание, субдул так и не рассказал Полике о Некро. Впрочем, скучать за ужином не пришлось: они болтали о штырах, о Лесе Дубовых Бочек, о разбойниках, о вольном княжестве Бидо и Цветущих Лугах, о феях, малых народцах, мафтанах, в общем – обо всём, что было в Прелести. И обо всём Факарах знал и умел пошутить. Его добрые, а иногда и едкие замечания вызывали дружный смех, разговор плавно перетекал с одной темы на другую, и лишь оказавшись в своей комнате, Полика поняла, что субдул ничего не рассказал ни о Некро, ни о том, зачем они туда идут.
«Неужели он специально отвлекал меня, чтобы не касаться этой темы?»
Предположение показалось странным, но как ещё объяснить поведение лысого выходца из Плесени, девушка не знала. Однако не сильно расстроилась.
«Не хотите рассказывать? Не надо! Сама узнаю!»
На самом деле Полика даже обрадовалась, что ужин не затянулся, поскольку хотела поскорее уединиться и позвонить Ириске.
Оказавшись в комнате, девушка закрыла дверь на засов, задёрнула шторы, показывая, что собирается спать, но свет не выключила, улеглась на скрипучую кровать, на всякий случай отвернулась от окна и только тогда достала телефон. Однако тут её поджидало разочарование: показатель уровня сигнала стоял на твёрдом нуле. Несколько минут Полика ходила по комнате, надеясь, что в каком-нибудь углу наткнётся на работающую сеть, даже на стул забиралась, поднимая трубку к потолку, но всё напрасно: позвонить из Штырвилля оказалось невозможным.
«Облом…»
По той же причине – отсутствие сигнала – Полика не смогла попасть в ПрелеСеть и зайти хотя бы на один из сохранённых сайтов.
Поняв, что связи не будет, девушка чертыхнулась и решила изучить появившиеся на рабочем столе приложения, иконки которых отсутствовали дома, то есть в мире людей. Но прежде заглянула в раздел «Фото», издала короткое: «Вау!», увидев скрытый ранее альбом, вошла в него и вновь не удержалась от восклицания, изумлённо разглядывая фотографии.
ЕЁ ФОТОГРАФИИ!
Селфи с подругой на мосту, с которого открывался великолепный вид на старинный город. Фото в беседке на берегу моря. Фото острова, который венчала высоченная башня. Фото в компании массивного носорога в очках, судя по платью и бантикам – женского пола. Фото с Ириской на берегу Унылого пруда, а рядом – те самые пушистые зверьки, которых Полика видела, провалившись в Прелесть.
Нет, не зверьки – мафтаны.
И множество других мафтанов, людей и нелюдей. И много мест, которые точно отсутствовали в привычном мире.
Полика просматривала фотографии, десятки, сотни фотографий, и не могла поверить, что на них изображена она. Да, да – она! А не какая-то другая девушка. Она улыбалась, стоя рядом с воинами и колдунами, обнимая невероятных существ или позируя на фоне удивительных городов.
Она.
– Как жаль, что я ничего не помню, – прошептала Полика. – И как же хорошо, что это у меня было.
Она разглядывала альбом почти час. Во-первых, потому что фотографий оказалось много. Во-вторых, потому что девушка никуда не торопилась и тратила на каждое фото столько времени, сколько хотела. А закончив, долго лежала и смотрела в потолок, пытаясь осмыслить увиденное. Пытаясь вспомнить хоть что-то из своего прелестного прошлого.
