«Народ тем более приобретал доверие к литовским князьям, – писал И. Беляев, – что при выступлении их на поприще исторической деятельности, в сущности, ничего не изменялось в Полоцкой и Литовской земле, – земля сия по‐прежнему оставалась Русскою землею, переменилась только династия князей. Литовские князья даже не вели каких‐либо общих войн с потомками Изяслава, не истребляли их, а жили вместе и даже роднились с ними, пока потомки Изяслава не перевелись сами собою; конечно, и здесь, как и везде при перемене династии, не обходилось без частых обид и притеснений того или другого князя из Изяславичей, но это не нарушало общего положения страны. В Полоцкой или Литовской земле все оставалось по‐прежнему; по‐прежнему господствующим языком был русский, а не литовский; по‐прежнему в разных полоцких уделах, уже называвшихся Литовскою землею, сидели оставшиеся еще потомки Изяслава…» («История Полотска или Северо-Западной Руси от древнейших времен до Люблинской унии»).
Соглашение с литовскими князьями полоцкого, а позднее волынского и смоленского боярства носило традиционную форму «ряда», гарантировавшего сохранение «старины». Особое государственно-правовое положение в Великом княжестве Литовском занимали полоцкая и витебская земли. Хотя здесь в 90‐х годах XIV века были ликвидированы княжения и поставлены наместники, земли эти пользовались большими политическими правами, а их купцы находились под защитой государства далеко за пределами Великого княжества Литовского. Льготы и привилегии были закреплены законами в виде уставных грамот, которые определяли взаимоотношения между центральной властью и этими землями. Великие князья гарантировали территориальную целостность земель и неприкосновенность частных владений, обязывались назначать наместников с согласия полоцких и витебских бояр и мещан. Наместники должны были присягать жителям Полоцка и Витебска.
Столь лояльное отношение к Витебску и Полоцку со стороны литовского правительства было вызвано многими причинами: это и огромная территория, занимаемая княжествами; и их ведущая роль среди остальных западнорусских княжеств; и их пограничное положение. В случае недовольства полочанам и витеблянам было к кому обратиться за помощью, было куда и бежать (например, полоцкий князь Андрей Ольгердович и брянский князь Дмитрий Ольгердович впоследствии занимали видное положение при дворе Дмитрия Донского).
В Западной Руси литовские территориальные князья и наместники сидели в окружении местного боярства, оно, а не литовское боярство значится во всех договорных документах той поры рядом с литовскими князьями западнорусских земель. Западнорусские феодалы принимали активное участие в политической жизни Великого княжества Литовского. Русский язык вошел в делопроизводство Великого княжества, его жизнь регулировалась русским правом. Многие великие князья Литовские приняли православие, которое также пользовалось покровительством государства.
Взаимоотношения Литвы с Новгородом и Псковом
Слияние западнорусских княжеств под властью литовских князей было лишь началом Великого княжества Литовского. Далее пошло наступление на юг, восток и север. Впрочем, жители ряда русских княжеств благосклонно воспринимали стремление литовских князей соединить их разрозненные земли, непрерывно враждующие между собой и с трудом отбивающиеся от внешних агрессоров: монголов, крестоносцев, поляков, шведов… В стремительно расширяющемся Литовском государстве виделась сила, способная спасти от текущих бед и обещающая благополучное существование в будущем. Перед глазами был пример западнорусских княжеств, для которых последствия объединения имели положительный характер.
Отношения Литвы с новгородской и псковской землями складывались по уже описанному сценарию. Обе стороны принесли немало зла друг другу, прежде чем поняли, что им выгоднее дружить, что у них общие интересы и враги.
В 1236 году магистр Ливонского ордена Волквин совершил поход на литовцев. Закончился он более чем неудачно: литовцы окружили войско крестоносцев и перебили их во главе с магистром. На стороне немцев сражался отряд псковичей в 200 человек: им тоже досталось немало – домой вернулось около двадцати человек из всех участвовавших в походе. В летописях упоминается о литовских набегах на владения Новгорода и Пскова в 1229, 1234, 1245 годах. Речь идет о немногочисленных отрядах, грабивших на свой страх и риск и часто получавших достойный отпор. А тем временем у обоих народов появился и окреп сильный, коварный и беспощадный противник. Опасность пришла издалека… С. М. Соловьев описывает образ существования тевтонских рыцарей, призванных для борьбы с пруссами мазовецким князем Конрадом:
«В 1192 году во время последних попыток христиан удержаться в Палестине Тевтонский орден рыцарей Богородицы получил окончательное утверждение. Новые рыцари носили черную тунику и белый плащ с черным крестом на левом плече; кроме обыкновенных монашеских обетов, они обязывались ходить за больными и биться с врагами веры; только немец и член старого дворянского рода имел право на вступление в орден.
Устав его был строгий: рыцари жили вместе, спали на твердых ложах, ели скудную пищу за общею трапезой, не могли без позволения начальников выходить из дому, писать и получать письма; не смели ничего держать под замком, чтобы не иметь и мысли об отдельной собственности, не смели разговаривать с женщиной. Каждого вновь вступающего брата встречали суровыми словами: “Жестоко ошибаешься, если думаешь жить у нас спокойно и весело; наш устав – когда хочешь есть, то должен поститься, когда хочешь поститься, тогда должен есть; когда хочешь идти спать, должен бодрствовать; когда хочешь бодрствовать, должен идти спать. Для Ордена ты должен отречься от отца, от матери, от брата и сестры, и в награду за это Орден даст тебе хлеб, воду да рубище”.
К этому‐то ордену обратился Конрад мазовецкий с просьбою о помощи против пруссов. Тевтонские рыцари были славны своими подвигами в Палестине, богаты недвижимым имуществом, которое приобрели в дар от государей в разных странах Европы; но они хорошо видели, что им нельзя долго держаться в Палестине, и потому не могли не согласиться на предложение Конрада. Оно обещало им новое поприще, новое средство продлить существование Ордена, которое условливалось возможностью постоянной борьбы с врагами креста Христова. В 1225 году послы Конрада предложили магистру Ордена Герману фон Зальца землю Хельмскую, или Кульмскую, с обязанностью защитить польские владения от язычников; в 1226 году император Фридрих II предоставил Ордену владение Кульмскою землею и всеми странами, которые он отнимет вперед у пруссов, но в виде императорского лена, без всякой зависимости от мазовецких князей; в 1228 году явился в новых владениях Ордена первый областной магистр Пруссии, Герман Балк, с сильным отрядом рыцарей; в 1230 году последовало окончательное утверждение условий с Конрадом, и Орден начал свою деятельность на новой почве».
Тевтонские рыцари справились со своей миссией: в течение 52 лет они полностью завоевали Пруссию, усеяли ее территорию непреступными замками, дав понять соседям, что на эту землю они пришли навсегда. Исполненные обязательства не позволили крестоносцам почивать на лаврах, – наоборот, только возбудили их аппетит. Они упорно шли вперед, не слишком разбираясь, кто им противостоит: язычник или христианин. Одновременно литва и русские земли подверглись атаке со стороны Ливонского ордена.
