Прохладный ветер в лицо, холмистая снежная равнина по обочинам грунтовки, вдалеке, словно выброшенный на берег кит, темнела горная гряда, вычерчивающая неровной дугой линию горизонта. Вот она, романтика дальних странствий. Впечатление от поездки несколько портило то обстоятельство, что наше транспортное средство категорически отказывалось разгоняться быстрее тридцати-сорока километров в час, как бы я ни давил на педаль. Скорость я определил на глаз, поскольку никакого спидометра на борту трехколесной колымаги не имелось. Впрочем, устраивать гонки на пустынной дороге было все равно не с кем, да и незачем, потому мы неторопливо плыли среди снежных барханов, точно старинный пароход в окружении океанских волн. Сходство с морским лайнером усиливал и густой дым, валивший из торчащей над нашей механической повозкой трубы.
– Слушай, Ударник, а почему ты вообще в пограничники подался? Не в контрабандисты, например, а именно в погранцы?
Лора, закончив возиться с двигателем, подсела поближе, использовав тюки со спальниками в качестве импровизированного кресла. Я пожал плечами, вспомнив свой самый первый визит в Центрум. Если подумать, Старик оставил мне свободу выбора разве что на словах. Легко представить себе психологическое состояние человека, случайно оказавшегося в чужом и незнакомом мире в одиночестве, без мудрого наставника и проводника. Растерянность, страх, смятение, паника. А я ко всему прочему очутился в Центруме совершенно голым, выпав из привычной мне реальности прямо из-под собственного душа, едва ли не с мочалкой в руках. При таком раскладе к любому разумному существу, что встретится тебе на пути, успокоит, разъяснит, что да как, ты будешь относиться как к своему спасителю. То есть с полным и безоговорочным доверием. Чем некоторые пограничники беззастенчиво и пользуются, пополняя свои ряды желторотыми новобранцами. Спонтанные проводники объявляются в Центруме не так уж и часто, что бы ни говорила на этот счет лгунья-статистика, а потому каждый из них – буквально на вес золота. Проводника завсегда можно пристроить к делу, работа для него сыщется даже в таком захолустье, как Клондальские пустоши в предгорьях Синего Кряжа.
– Ну, во-первых, не люблю я жить поперек закона. Хлопотное это дело и не всегда выгодное. Жизнь – она дороже, а нервные клетки, как ты знаешь, не восстанавливаются.
– А во-вторых?
– А во-вторых, портал у меня уж слишком неудобный. Заднего расположения, да и открывается… Прямо скажем, непросто он открывается. Сбросить груз и сбежать на Землю сразу не получится, даже если прижмет. Вот поэтому не гожусь я в контрабандисты.
– А у меня и вариантов особенно не было, – вздохнула Лора. – Оба моих родителя в Пограничной страже служат. Я, можно сказать, все детство в Марине провела, при Штабе, под присмотром старших товарищей.
– Дочь полка?
– Да что-то вроде того. Предки все время заняты были, у них времени особо не находилось мною заниматься. Если удавалось вместе пару вечеров в неделю провести или куда-то выбраться в выходные – считай, уже праздник. Вот и занимались моим воспитанием бойцы при Штабе, с которыми я все свободное время тусовалась.
– И получилась в конечном итоге вот такая девочка-пацанка…
– Ну так неплохая девочка-то получилась, разве нет?
Мы ненадолго умолкли. Вернее, умолк я, поскольку мне показалось, что к ровному стуку мотора нашей повозки примешивается какой-то посторонний гудящий звук, а моя задница на жестком деревянном сиденье стала ощущать неприятную и довольно сильную вибрацию. Мартыш тревожно завозился в своей корзинке, высунул наружу мордочку и принялся настороженно озираться.
– По-моему, нас слегка трясет, – сообщила Лора.
Значит, все-таки не показалось.
– Сейчас остановимся и посмотрим, в чем дело.
Отпустив педаль акселератора, я осторожно потянул вверх рычаг тормоза. Ничего не произошло: тримобиль как катился по дороге, так и продолжил свое движение, весело подскакивая на кочках. Хорошо, что впереди не было никаких препятствий, потому я смог сосредоточиться на управлении рычагом, наблюдая, как машина потихоньку сама по себе замедляет бег.
– Тормоза не работают, – сообщил я своей спутнице радостную новость. Та лишь тихо выругалась сквозь зубы.
– Тормоза придумали трусы, – откликнулась она. – Если захочешь воспользоваться методом Гастелло, выбирай дерево потоньше.
Тормозить в дерево все-таки не пришлось. Прежде чем окончательно остановиться у обочины, драндулет проехал по инерции не менее двухсот метров. Я спрыгнул на землю, потянулся, распрямив затекшую спину, и приступил к осмотру транспортного средства. Результат этого обследования не обнадеживал: спустя минуту стало понятно, что одно из задних колес держится буквально на соплях, готовое отвалиться в любую секунду. Чудо, что мы не потеряли его на ходу. Два из трех металлических болтов, которыми оно крепилось к массивной оси, выкрутились и отвалились где-то по дороге. Вследствие этого колесо встало «домиком», а отверстие единственного болта, удерживавшего его в таком положении, сделалось овальным.
Порывшись в потертом кожаном чемоданчике с инструментами, пристегнутом к задним рессорам, я обнаружил вроде бы подходящий по размеру ключ и несколько запасных болтов, только вот домкрат в нашем более чем скромном автохозяйстве отсутствовал напрочь. Вернувшись к колесу и присмотревшись получше, я обнаружил, что потеряли мы все-таки один болт: второй просто срезало, причем большая его – осталась внутри ступицы. Выкрутить этот обломок в походных условиях попросту невозможно. Кое-как притянув колесо запасным болтом на положенное ему место, я запрыгнул обратно и занял свою водительскую табуретку.
– Лора, придется тебе поработать бортинженером, – предупредил девушку я. – Следи внимательно за задней осью, как только колесо начнет откручиваться и болтаться, сообщай мне. Будем останавливаться и подтягивать.
– Есть, командир! – бодро, хотя и весьма издевательским тоном отрапортовала она.
Поехали. Теперь я старался излишне не разгоняться, поскольку в отсутствие тормозов это могло закончиться не слишком приятным путешествием в кювет. Однако вскоре дорога пошла под уклон, и тяжелый тримобиль начал понемногу набирать скорость сам по себе, хотя я совсем перестал нажимать на педаль газа. Когда, грохоча и позвякивая подвеской, мы ускорились настолько, что со свистом пролетающие мимо редкие деревья превратились в размытые и нечеткие силуэты, дорога преподнесла нам веселый сюрприз, изогнувшись змеей в затяжном S-образном вираже.
– Держись! – только и успел выкрикнуть я, вцепившись что есть сил в ставшую вдруг непослушной ручку управления.
В первый изгиб дороги драндулет вписался на двух колесах, изобразив боковой крен градусов под тридцать. Несмотря на то что грунтовка была покрыта толстым слоем хорошо укатанного наста, мне каким-то образом удалось избежать экскурсии в канаву, и тримобиль с боковым скольжением, которому наверняка позавидовали бы заядлые дрифтеры, изрыгая из трубы дым, искры и копоть, влетел во второй поворот.
