Как уже упоминалось, большой удар по норманнской теории в 1876 году нанесла книга-исследование С.А. Гедеонова «Варяги и Русь», по мнению специалистов, непревзойденная по количеству привлеченных источников и широте охвата материала. Подвергнув резкой критике первого летописца, писавшего об основании русского государства лишь спустя два с половиной столетия, Гедеонов вопрошает: «Откуда мог он узнать, что достоверное о началах Русской земли?»
[297]. И сделал заключение, что Нестор писал о начале истории Руси, «основанной не на фактах, а на предположениях». Однако это не помешало историку, опираясь на летописные данные того же Нестора, доказывать не северное или норманнское происхождение русского государства, а – южное, славянское. В одном месте, комментируя сообщения византийских и скандинавских писателей, Гедеонов пишет: «Под названием Гардарики они понимали всю Русь вообще… Собственно Русь, в племенном смысле, они называли Кенугард, т. е. Киевской областью»
[298]. Далее он уточняет свою мысль, указав при этом на народное имя Руси, принадлежавшее всем славянским племенам, но в заключение делает упор на ее племенное название якобы образовавшееся именно на юге: «Как племенное, имя Руси принадлежит южным племенам, искони признавшим старейшинство Киева… В теснейшем смысле Русью именуются только поляне и Киев; русский синоним киевского; Киев был настоящим центром Руси»
[299], причем приводит эти слова, ссылаясь на ту же раскритикованную им летопись Нестора. Какая-то получается избирательность в отношении древнего письменного источника, кстати, этим же «страдали» и «страдают» другие исследователи. Здесь, допустим, у Нестора все правильно, а что не подходит под мою теорию или концепцию, значит, в таких случаях летопись обязательно врет. Странная получается логика.
Если обобщить взгляды сторонников «южной» версии происхождения Руси, то она сводилась к следующему. Колыбелью Русского государства являлись земли среднего Приднепровья, на территории которой обитали племена полян со своей столицей Киевом. Именно полян и их землю первоначально прозвали Русью, которая после присоединения других славянских земель северян, кривичей, древлян и т. д. распространила свое имя и на них. Именно из Приднепровья, считают «южане», шла дальнейшая колонизация Руси на север – в Приладожье и Поволховье, на территорию Волжско-Окского междуречья.
Такого единодушного мнения придерживалось большинство ученых советской исторической школы, такие известные, как М.Н. Тихомиров, Т.Н. Третьяков, Б.Д. Греков, Б.А. Рыбаков, В.В. Мавродин, А.Н. Насонов и многие, многие другие. Из современных российских историков, как пропагандистов южной версии происхождения Руси, можно выделить А.Г. Кузьмина, Е.С. Галкину, ученого с Украины Ю.А. Шилова, а также господ Толочко.
Русская земля, делает общий вывод А.Н. Насонов, получила свое название от имени южного местного населения (это поляне, очень похоже на русь? – Авт.). «Имя это местного, исконного происхождения», продолжает советский ученый, «в изучаемую эпоху оно было уже народным и, может быть, когда-либо в очень далеком прошлом было племенным».
Хотя считается, что «современными российскими учеными собраны и проанализированы многочисленные данные, убедительно доказывающие, что термин Русь изначально был связан с территорией юга России», такое заключение уважаемых академиков, оказывается, базируется все же лишь на двух-трех фразах из летописи постоянно критикуемого ими преподобного Нестора, где он, в частности, пишет (ПВЛ по Лаврентьевскому списку): «Съде Олегъ княжа въ Киевъ, и рече Олег: «Се буди мати градом Русьским»
[300], относимое летописцем к 882 году. И вторая его фраза, когда Нестор перечисляет племена, общающиеся на славянском языке, упоминает и приднепровских полян: «Ляхове и Поляне, яже нынъ зовомая Русь»
[301]. Это сообщение датируется летописцем 898 годом и, самое главное, обратите внимание на неслучайно им оброненное слово ныне..
Но о Руси и русах было известно в Европе значительно раньше, причем даже за несколько веков до рождения летописной Киевской Руси. Имеются и многочисленные свидетельства арабских, персидских и других восточных авторов о существовании доолеговской Руси. Все сообщения, конечно, не перечислим, но остановимся на отдельных, наиболее интересных.
Наши современные ученые полагают, что первым актовым упоминанием о Руси служит свидетельство византийского патриарха Фотия (810–886), где он, как участник событий, сделал описание осады Константинополя народом рос в 860 году
[302]. Хотя существуют и другие свидетельства, более ранние, но они не всегда принимаются историками однозначно.
Известный теперь российскому читателю по своей книге «Откуда ты, Русь?» историк-эмигрант С.А. Парамонов (С. Лесной) привел сообщение о найденных в Грузии манускриптах, содержавших интересные сведения об истории русского народа. Среди 16 древних документов, поступивших в 1901 году в церковный музей Тифлиса, оказался один объемистый «грузинский пергаментный манускрипт 1042 г. об осаде Царьграда в 626 году», в последней части которого было помещено следующее сообщение: «Осада и штурм великого и святого града Константинополя скифами, которые суть русские». В той же рукописи есть еще интересное свидетельство о том, как император Ираклий пытался ранее откупиться от руссов: «В 622 году Ираклий за большую сумму денег уговорил «скифов, которые суть русские, не тревожить империю, и потом отправился отомстить Хосрою»
[303]. Причем, что интересно, эта тифлисская рукопись написана в 1042 году, т. е. на 70 лет старше «Повести временных лет» Нестора.
Н.М. Карамзин приводит другое раннее свидетельство о росах, правда, очень сомневаясь в его правдивости: «Никифор Григора, писатель XIV века, уверяет, что еще при дворе Константина Великого, один росский князь был стольником»
[304]. Кстати, указанный император правил Византией в 306–337 годах. Но все же Н.М. Карамзин полагал, что только Бертинские летописи первыми упоминают о росах.
