– И давно ты здесь? – отвлек его от мыслей сонный женский голос.
– Не очень, – ответил он, не оборачиваясь к хозяйке комнаты и продолжая смотреть за окно.
Терриана уснула в одежде, так что выглядела сейчас пристойно, пусть и изрядно помято. Хотя в полумраке это все равно было почти незаметно.
– Он рассказал мне, – проговорил Филипп, опираясь руками на подоконник.
– Он ценит тебя, – ответила девушка, потирая глаза и садясь на кровати. – А я для него теперь пустое место.
– Глупости, – уверенно бросил гость. – Он бы не стал тебя к себе привязывать, если бы ты была ему безразлична.
– Это ничего не меняет, – покачала головой Терри. – Как бы он ко мне ни относился, простить все равно не сможет. Я бы не простила.
– Ты ошиблась.
– И ошибка обошлась мне очень дорого, – тут же ответила она. – Я хотела спасти жизнь отца. Его могут арестовать, а если уж арестуют, то уже не выпустят. А… Нику ничего не угрожало. Брат поклялся мне в этом.
Филипп снова посмотрел в окно, на тот кусочек ночного неба, что был виден между деревьев, и задумчиво постучал пальцами по стеклу.
– И он, и его сестра очень импульсивны, – проговорил Фил спустя несколько минут тишины. – Но Доминик все же смог принять в отношении тебя самое правильное решение, несмотря на свою обиду. Фактически ты сейчас официально под его покровительством, а твой позорный статус он афишировать не собирается.
– Но у меня больше нет семьи… – прошептала Терриана, тихо всхлипывая.
– Они сами от тебя отказались, – строгим тоном ответил Фил.
– Их вынудили.
– Точно так же, как они вынудили тебя предать Ника. Так что их поступок я никак не оправдываю. И, знаешь, даже рад, что ты теперь не имеешь к ним отношения.
– Я теперь вообще никому не нужна, – тяжело вздохнула Терри. – Но знаешь, что… Я бы опустила руки, если бы не отец… Ника.
Почему-то теперь ей было сложно называть Бриса другим именем. После всего, что она о нем узнала, после всех слов, что он ей сказал как хозяин, Терриана просто не могла воспринимать его как простого студента.
– Кай?! – удивленно выпалил Филипп.
– Да, – кивнула девушка, вспоминая мягкий, ободряющий взгляд лорда Мадели. – Он был очень добр ко мне. Даже пытался утешить. Говорил, чтобы я была терпеливой, что еще не все потеряно. Мне вообще показалось, что он против того, как поступил со мной его сын.
– В таком случае, Терри, тебе вообще не стоит расстраиваться, – заметил ее друг. – Прими ситуацию такой, какая она есть. Отпусти обиды и ненужные переживания. Они – балласт, мешающий тебе двигаться вперед. И если сумеешь, то станет гораздо легче и будущее перестанет казаться пугающим. А Нику… дай время. Поверь, он сам к тебе придет.
Терри тяжело вздохнула и с грустью посмотрела на виднеющуюся за окном луну.
– Я люблю его, – призналась она тихо. – И даже сейчас, зная, что будущего у нас нет и быть не может, все равно не могу заставить себя отказаться от этого чувства. Я понимаю, что он не простит, но… слова лорда Мадели дали мне надежду.
Фил хмыкнул и вдруг улыбнулся:
– Да с таким союзником у тебя есть все шансы войти в их семью. К тому же… – Он сделал паузу, будто подчеркивая значимость своих слов. – Их мать не приемлет рабства. Она очень долго боролась за то, чтобы в Карилии его отменили. И если Эриол узнает о том, как ее сын поступил с тобой, то кого-то ждет жуткий скандал.
Но Терриана лишь опустила голову и устало зарылась пальцами в растрепанные волосы.
– Я не хочу, чтобы у него из-за меня были неприятности с матерью, – искренне призналась она. – И еще, Фил… Я много думала, пыталась посмотреть на ситуацию со стороны. И мое нынешнее положение больше не кажется мне таким ужасным. Я не верю, что Ник может сделать мне больно. Он сильный и никогда не станет вымещать на слабых свою злость.
– Правильно, – согласился Филипп, наконец отступая от подоконника и усаживаясь в ближайшее кресло. – Наверное, будь он обычным человеком, я бы уверил тебя, что со временем все между вами наладится, но… Ник совсем не прост. В его положении доверие – вещь редкая и поистине бесценная. Он не имеет права приближать к себе тех, кому не может доверять. Поэтому, Терри, лучше постарайся выбросить его и из головы и из сердца.
Она отвернулась и уставилась в темноту.
– Я понимаю, – ответила тихо. – Но в моем случае это уже невозможно. Ты ведь знаешь, что маги любят только раз… и до конца своих дней.
– Лишь в том случае, если любовь истинная, – деловым тоном заметил Филипп.
– Истинная, – убитым тоном подтвердила Терриана. – По крайней мере, с моей стороны.
– Мне жаль, – проговорил он после недолгого молчания. – Я бы рад сказать тебе что-то ободряющее, хотел бы дать надежду… Но тот, кого ты любишь, вряд ли примет тебя. Теперь ты для него – лишь темное прошлое. Поэтому постарайся смириться.
Она ничего не ответила, продолжая отстраненно смотреть в темноту. И даже уход Филиппа прошел для Терри незаметно. Она понимала, что друг прав, что ждать чуда бессмысленно. Но стоило подумать, что Брис теперь для нее недоступен, и душа начинала так нестерпимо ныть, что хотелось кричать от раздирающей боли.
Он стал ее сутью, ее миром. Он тек в ее крови и растворялся в каждом глотке вдыхаемого воздуха. Он бился в каждом ударе ее сердца и отражался в каждой капле ее энергии. И что бы ни говорил Фил, как бы ему ни вторил разум, но Терри понимала одно: без Эмбриса жизнь ей не нужна.
Жаль, что осознала она это слишком поздно.
Глава 6
К зиме учебная нагрузка сильно возросла, преподаватели стали строже, а погода за окнами Астор-Холт все больше портилась. Солнечные дни случались теперь очень редко, а дождь, наоборот, лил, почти не переставая. И создавалось впечатление, что общее настроение студентов академии портится вместе с погодой.
Динара сидела на подоконнике в лаборатории и с хмурым видом разглядывала происходящее за окном. Там сегодня было привычно пасмурно, холодно и до жути промозгло. Тяжелые тучи нависали над городом, как какое-то грязное плотное одеяло, и не виделось в этом сером мареве ни единого просвета.
Тяжело вздохнув, девушка отвернулась от нерадостного пейзажа и посмотрела на сидящих в просторном светлом зале студентов.
Каждый из них был занят своим делом. Вообще, Дина давно заметила, что все местные обитатели – настоящие фанатики. Большинство ребят были настолько погружены в науку, что иногда теряли связь с реальностью, так увлекались, что забывали и про еду, и про сон. А уж если проводимый эксперимент находился на грани завершения, то прервать их хоть на секунду становилось поистине невозможно.
Динара нашла взглядом Филиппа и привычно улыбнулась. Раньше она была уверена, что виконт тоже повернут на науке и изобретениях, но, как оказалось, по сравнению с ребятами, буквально живущими в лаборатории, Фил оказался простым любителем. Он приходил сюда несколько раз в неделю, занимался расчетами, продолжал совершенствовать свой аркарт, но без фанатичного блеска в глазах. А в последние несколько недель и вовсе стал частенько отлучаться из академии, иногда даже ночевать не приходил. Когда Дина устала гадать и просто спросила, ответил, что по просьбе отца вынужден взять на себя определенные обязанности, поэтому теперь иногда приходится разрываться между учебой и долгом перед семьей.
