Художником Дина никогда не была, да и краски с холстами предпочитала обходить стороной, а вот карандашные рисунки давно являлись ее маленькой слабостью. И пусть эти работы были слишком далеки от шедевров, но душу девушка в них вкладывала совершенно искренне.
Вот и сегодня, после ухода Филиппа, перевернула очередной лист в большом блокноте, где делала расчеты, и принялась рисовать. И даже не удивилась, когда узнала в нарисованном карандашном портрете – Дамира.
По правде говоря, она уже давно стала ловить себя на том, что думает о нем, причем без всякой неприязни. Все же неожиданная помощь принца в ночь ареста Динары доказала, что она совершенно его не знает. И пусть Дамир часто пугал ее, а от одного воспоминания о высокомерном холодном взгляде Дину передергивало, но сейчас она была совсем не прочь встретиться с ним. Хотя бы мельком.
Когда до отбоя оставалось каких-то десять минут, а старший лаборант начал открыто выпроваживать засидевшихся студентов из лаборатории, Дина сунула блокнот в сумку и двинулась на выход. Она даже не задумывалась, куда идет, – ноги сами давно знали нужный маршрут. А вот мысли продолжали кружить вокруг образа сайлирского кронпринца, медленно обрастая романтическим антуражем.
Но стоило вспомнить момент допроса, когда Дамир насмешливым грубым тоном говорил о тех, кто будет «иметь ее тело», и светлый образ принца тут же померк и покрылся плотным слоем грязи, а сама Дина едва плеваться не начала. Уже собралась себя треснуть за то, что вообще думает о таком гадком типе, но вовремя опомнилась. Ее и так тут считают не вполне адекватной, а увидят самоистязание – и вовсе в ряды сумасшедших запишут.
В ночное время все магические огоньки академии становились гораздо тусклее, и теперь залы древнего дворца тонули в загадочном полумраке. Увы, но когда прозвучал сигнал отбоя, Динара все еще находилась в здании главного корпуса, причем в полном одиночестве.
Подземный коридор показался пугающим, хотя раньше она никогда не замечала здесь ничего подобного. Это было странно, потому что Дина вряд ли бы могла испугаться даже не темноты, а так… тусклого освещения. И она не стала обращать внимания на глупые эмоции и даже упрекнула себя в том, что становится слишком мнительной.
Но когда до конца длинного подземного тоннеля оставалось каких-то двадцать шагов, она не услышала, а скорее почувствовала чье-то присутствие за спиной.
Интуиция уговаривала бежать, всколыхнувшаяся темная магия была готова уничтожить любого… Но Дина просто обернулась.
– Сдохни, тварь! – озлобленно прошипела закутанная в черный плащ фигура и выплеснула в ее лицо вязкое зелье из большого сосуда.
Динара даже понять ничего не успела. Враждебной магии не было, ведь иначе амулет бы обязательно среагировал. Сначала показалось, что ее просто облили дурно пахнущей жидкостью, но что в таком случае означали сказанные с жуткой ненавистью слова?
Незнакомка в черном плаще мгновенно скрылась в полумраке коридора, и Дина хотела что-то крикнуть ей вслед, но… не смогла сказать ни слова. Рот не желал открываться, шея – будто занемела, а пальцы, которыми она секунду назад стирала жидкость с лица, тоже теперь не шевелились. И что хуже всего, Динара чувствовала, как странное зелье проникает под кожу, впитывается в кровь и начинает стремительно распространяться по организму, заставляя его цепенеть.
В панике она попыталась сделать шаг и тут же рухнула на спину. Тело больше ей не подчинялось, и только глаза судорожно всматривались в темноту. Почему-то Дина не сомневалась – когда отрава доберется до сердца, это станет настоящим концом.
С каждым мгновением она ощущала себя все более пустой и немощной. Даже попыталась призвать темную магию, но та не откликнулась, заблокированная тем же зельем. Дышать получалось все труднее, в голове будто бы появился туман, но Дина упорно заставляла себя держаться.
Она еще надеялась.
Мысленно звала брата. Кричала так, что не услышать он просто не мог, если бы только прислушался к себе. Она молила его прийти… молила помочь. Но с каждой секундой ближе подбираясь к последней черте, все четче понимала, что никто уже не поможет.
Приближающихся шагов Динара не услышала – слух уже не работал, поэтому, когда над ней склонились два взволнованных лица, испугалась еще сильнее. Но, узнав в одном из них Терриану, почему-то почувствовала надежду.
Вероятно, алхимичка что-то кричала, звала ее по имени, но Дина не могла разобрать ни слова. Видела, как шевелятся губы Терри, как она с растерянным видом обращается ко второй девушке, после чего та уходит. Но с каждым мгновением удерживать сознание становилось сложнее. Веки так и норовили закрыться, а глаза почти уже ничего не различали. И в какой-то момент Динара поняла, что больше держаться не в силах…
* * *
Когда Дина все-таки потеряла сознание, Терри резко вскочила и, стараясь не поддаваться панике, рванула в спальный корпус. А оказавшись в коридоре преподавательского этажа, без стука ворвалась в комнату своего куратора, профессора Литьера Савара. И ее ни капли не волновало, что он уже облачился в ночной костюм и как раз готовился улечься в постель.
– Профессор! – выпалила она, хватая его за руку. – Идемте! Прошу….
И выглядела при этом настолько взволнованной, что куратор просто не смог отказать. Он прекрасно знал эту студентку и не сомневался, что из-за пустяка леди Брайт бы к нему ни за что не ворвалась. Поэтому и поспешил за ней.
Обратно в подземный коридор они бежали вместе. И стоило господину Савару увидеть начавшее сереть лицо лежащей на полу девушки, как он мгновенно преобразился. Глаза потемнели, руки сжались в кулаки, а по телу пробежала волна силы его стихии.
Он присел рядом с Диной и, положив руку на ее лоб, прикрыл глаза.
– Яд, – сказал профессор спустя несколько мгновений. – Сильный. Судя по всему, змеиный.
Он растерянно посмотрел на замершую Терриану.
– Я изучала змеиные яды, – севшим от волнения голосом проговорила она. – Кожа посерела, а пока Дина была в сознании, она не могла двигаться и не слышала меня. Так действует яд серебряной серены… Это разновидность лесных кобр.
На секунду Савар задумался и вдруг решительно кивнул.
– Похоже, что вы правы, – заявил он, переводя взгляд на появившегося в коридоре главного лекаря академии в компании коменданта, и добавил: – Для противоядия нужна кровь этой змеи.
– Где ее взять?! – тут же выпалила Терри, готовая хоть сейчас отправиться на поиски.
Но слова куратора заставили ее облегченно вздохнуть.
– В моих запасах есть немного, – сказал он, но голос прозвучал довольно напряженно. – Но для составления лекарства необходима чистая кровь самой жертвы, а в крови этой девушки слишком большая доза яда. Она не подойдет. В таких случаях, как этот, противоядия уже не используются…
Терриана напряглась и с шумом втянула воздух. Она хорошо знала своего куратора, и, судя по выражению его лица, он уже не надеялся, что удастся спасти отравленную студентку, – слишком быстро из нее уходила жизнь.
