Поэтому и сон, который ему приснился в Лакшии, Тротт воспринял как бред. Не было никогда у дар-тени женщин. Тем более со светлыми волосами. Откуда? Дар-тени все черноволосые и зеленоглазые, как на подбор. Макс первое время не столько от растущих крыльев за спиной дергался, сколько от своей внешности в отражениях. То же лицо, но другой цвет глаз и волос. Впору свихнуться.
Впрочем, вряд ли его можно считать нормальным.
Придавало нереальности и то, что девушка отчетливо напомнила ему покойную королеву Рудлога, Ирину. Другое лицо, но очень похожее. Как тут не подумать об играх подсознания?
…- Так что думаешь?
Макс вынырнул из своих мыслей, посмотрел на повторно задавшего вопрос Нерху.
– На самом деле девка нашей крови сюда каким-то чудом попала? И правда вот-вот откроется проход? Так ведь и мы сможем вернуться, – глаза обычно невозмутимого пожилого дар-тени возбужденно горели. Его женщины споро выставляли перед гостем на тяжелый деревянный стол вяленое мясо, орехи, сладкие вареные клубни. Для порядка – никто из разговаривающих не ел.
– Проверю, – коротко ответил Тротт. Положил на стол тряпицу с самородком, развернул. – Есть ещё одно дело, Нерха. Я из Лакшии привел женщину по имени Венин. Будут жить вместе с Далин и детьми в моем доме. Вот тебе плата за нового жителя общины, и присмотри за ними, пока нет меня. Сегодня они будут таскать в новый дом вещи, кликни мужиков помочь, – он достал ещё парочку самородков помельче, – и так, чтобы не обидели их. Я ухожу, когда вернусь, расскажу, что узнал. А тебе бы пообщаться с главами других поселений. Пусть над нами защита Источника, но я чувствую, как она слабеет.
Нерха кивнул.
– И я чую, Охтор. Думаешь, Источник наш доживает последние дни?
– Проверю, – повторил Макс нетерпеливо. – На всякий случай всем поселениям нужно увеличить число патрулей, чтобы срочно известить глав, если появятся отряды императора. И подготовь пути отступления. Пусть мужики посмотрят тропки в горах, обновят пещеры, те, что подальше. Тха-охонги туда бы не дошли, но у императора теперь есть армия стрекоз-раньяров. Если защита рухнет, солдаты смогут добраться и туда, так что чем дальше уйдете, тем безопаснее будет.
– Сам об этом думаю, – проговорил пожилой дар-тени. Пощелкал пальцем по щербатому самородку, похожему на грушу, кивнул женщине – та ловко забрала его, унесла. – За бабами твоими пригляжу, не обману. У меня с обидчиками строго. Доброго пути тебе, Охтор.
– И тебе добра, – вежливо откликнулся Тротт, поднимаясь. Пора было идти.
Он заглянул еще в дом Далин – та собрала ему в дорогу припасы, и он одобрительно хмыкнул, глядя на вяленое мясо, сухари, травы, соль – научилась за время жизни с Охтором. Отвел женщин в свой дом, отдал им золото и ушел, забрав оружие и мешок с припасами.
Папоротниковый лес встретил его привычной полутьмой и влажностью, и Макс быстро вышел по чавкающим мхам к берегу стремительной речушки с красноватой железистой водой и направился вдоль нее к морю.
Залив Мирсоль находился в двух неделях пути – если обходить широкий, врезающийся в сушу клин морской воды, подтапливающей низменность и уже подбирающейся к краю папоротникового леса, в котором находилось поселение дар-тени. Слишком долго идти. Были бы в силе крылья – Макс легко мог бы преодолеть это расстояние дня за три, останавливаясь на отдых. А теперь придется заходить в рыбацкое поселение, в котором про дар-тени знали и довольно охотно с ними торговали, и нанимать парусную лодку. Тогда можно и за пять дней дойти вдоль побережья. В любом случае нужно выйти на береговую линию.
Вот наймет лодку – и уйдет обратно на Туру. Дальше Охтор справится сам, а он, Макс, выждет несколько дней, порешает дела наверху и вернется. Главное, чтобы беловолосая дар-тени, если она существует, выжила в лесу эти дни. Если выживет – он ее обязательно найдет.
* * *
Мартин, Тура
– Растешь, Малыш, растешь, – шептал Мартин фон Съедентент, любовно распутывая вязь троттового щита. Руки и пальцы взломщика двигались почти как у танцора или безумного дирижера. Он чуть раскачивался, улыбаясь, словно от поглаживаний желанной женщины, а уж удовольствие испытывал такое, что Вики впору было ревновать. Впрочем, она не стала бы – они все были больны магией.
Мартин удовлетворенно хмыкнул, отстранился от огромного купола, присел и пижонистым движением острием ладони очертил от земли арку в свой рост. В вечерней тьме контуры ее засияли белым, по щиту от места повреждения покатились перламутровые волны.
– Но до меня тебе ещё далеко, – торжествующе хмыкнул блакориец и тряхнул волосами. Подумал и все-таки признал:
– Как и мне до тебя в других областях.
Барон сделал шаг вперед, отключил сигналки. И приступил к потрошению второго слоя защиты.
Дверь в дом тоже пришлось взламывать – Тротт поставил еще и глушилку на перемещения, так что просто телепортироваться внутрь возможности не было.
– И не сказать, – бормотал придворный маг Блакории себе под нос, аккуратно «подцепляя» кулаком, как магнитом, систему замка и проворачивая, – что я не понимаю: раз ты так закрылся, то гостей точно не ждешь. Но ведь помрешь, дурак гениальный, в своей лаборатории.
Замок вдруг полыхнул огнем, и Мартин выругался, глядя, как пламя растекается по его щиту.
– Параноик рыжий, – сплюнул он, подождал, пока охранка выдохнется, и потянул дверь на себя.
В доме было тихо и темно. И пахло как-то… Мартин насторожился. Нежилым пахло.
Он заглянул в гостиную – свет и там не горел, и барон включил его.
– Макс! – позвал он громко, двигаясь к лаборатории. Оттуда не доносилось ни звука. И дверь была заперта.
Блакориец помялся, чертыхнулся и принялся довольно привычно уже взламывать вход.
Через десять минут неповрежденная дверь – тут Мартин превзошел сам себя – открылась, явив пустое, темное помещение. В котором Тротта тоже не было.
– Что за ерунда? – удивился барон, заглядывая за створку – будто природник мог прятаться там, чтобы разыграть его. Прикрыл дверь, вернулся в гостиную. И нахмурился – на столе, за которым они много раз сидели, отчетливо виден был слой пыли. Макс и пыль были столь несовместимы, что Мартин на мгновение завис.
– Малыш, Малыш, – тревожно протянул он, заглядывая на кухню. – Куда же ты делся? К дракону своему ушел, что ли? Так я бы там до тебя добрался…
Он тронул пальцем пыль на столешнице и заторопился – заглянул в кабинет, в ванную, и, наконец, в спальню. И выдохнул. Там, в темноте, повернувшись спиной к выходу, мирно спал зануда, социофоб и мировой гений, даже не подозревая, что его пришли спасать.
Мартин привалился к косяку спиной и некоторое время насмешливо любовался другом. Видимо, упахался Малыш так, что не чувствует вибрации охранных сигналок на запястье. Фон Съедентент уже решил было уходить – когда его взгляд привлек мигающий красный огонек на настольных часах.
