Его снова затрясло, затухшие было глаза начали наливаться зеленью.
– Убей! – зарычал он. По щекам его текли слезы, смешиваясь с кровью. – Я хочу умереть человеком! Убей!
Щит вокруг начал трескаться – сознание Севастьянова уже начало снова затуманиваться. Макс в панике дергал за одну ниточку осмысленности, за другую, удерживая, как мог, пока не пропустил сокрушительный ментальный удар. В голове задергало, заплескало огнем, и он невольно надавил в ответ.
– Жалость-удел слабых, Малыш, – прошипел дар-тени. Задергался, снова скорчился, хватаясь руками за голову.
– Убей! – рявкнул Михей и заорал от боли.
Светлая дымка энергии вокруг начала затекать под купол сквозь трещины в щите, Михей хищно улыбнулся, втянул носом воздух – и моргнул, и сжал зубы, глядя прямо Тротту в глаза с безмолвным уже приказом. И Макс, выдернув Лезвие из воздуха, закрыл глаза и снес лучшему другу голову. В лицо брызнула горячая кровь, и инляндец повалился на землю без сил, рядом с рухнувшим телом. И завыл от отчаяния.
* * *
Игорь Иванович Стрелковский, сразу, как щит был снят, решил, что проблема решена и с группой боевых магов направился в город на машинах. Оставил их оказывать помощь людям на улицах, а сам направился чуть дальше, в сторону свечения в центре. Там он застал последние минуты действа и даже попытался оказать первую помощь рухнувшим на мокрую мостовую магам.
Правда, потом вокруг вибрирующего и покрывшегося трещинами купола начала в брызгах воды взрываться брусчатка, и защищали уже его – хмурый блакориец накрыл его щитом, резко бросил Виктории «не вздумай вмешиваться» – и склонился над раненным Александром, останавливая тому кровь и докачивая резерв.
Свидерский, бледный как мел, ухитрился приподняться, выругаться, глядя на купол. Они все слышали и последние слова Михея, и просьбы Макса держаться – голос инляндца звучал глухо то ли из-за того, что он стоял спиной, то ли из-за сдерживаемых эмоций.
«Миха, держись…»
Когда купол треснул и рассыпался, Макс лежал на спине, пусто глядя в серое небо, и по лицу его текла кровь Михея, смешанная с дождем. Вики охнула, захлопотала рядом с ним, вытирая лицо, что-то тихо говоря, уговаривая встать. Она сама опять плакала. Макс не реагировал. Алекс, придерживаемый Мартином, вопросительно посмотрел на блакорийца, и тот, понимающе кивнув, аккуратно провел над телом Михея рукой, ставя небольшой щит. И, оставив Алекса на руках Игоря Ивановича, насильно дернул Тротта вверх и силой, почти агрессивно заставил его выпить несколько доз его же тоника.
– Что тут произошло, Макс? – спросил он сорванным, хриплым от пережитого голосом, когда, наконец-то оттащил безмолвного Тротта в сторону от тела. – Расскажи. Что такое случилось с Михой? Говори! – он тряхнул его, потому что инляндец смотрел в сторону и молчал. – Говори!
Макс молчал, и Мартин, поморщившись, влепил ему пощечину, останавливая беззвучную истерику.
Тротт дернулся, судорожно вздохнул и опустил голову. И через несколько секунд заговорил, глухо, безэмоционально.
– В Михея, – слова давались тяжело, – вселился демон. Вы не знали, а я давно знал, что Миха – темный. Легализованный.
Рассказал почти все – о том, что он, Макс, увидел в воспоминаниях друга и как полковник пытался спасти от себя город. И о случившемся в храме до появления друзей.
А вот о том, что и он темный, Тротт не упомянул, как и о своих препаратах. После того, как он закончил говорить, наступила мертвая тишина. Которую и прервал Стрелковский, уточнивший:
– Получается, это полковник Севастьянов – причина аномалии? Демон?
Тротт с силой втянул в себя воздух и отчеканил:
– Полковник Севастьянов – тот, кто сумел противостоять демону и до последнего боролся с ним. Только благодаря его воле и силе мне удалось уничтожить вселившееся существо.
– Но он же был темным, – озадаченно проговорил молодой начальник Зеленого крыла.
– Это не делает его преступником, – парировал Макс агрессивно. – Темные не равно демоны и неопасны сами по себе. Демон – чужая сущность, которая подселяется в человека и тянет чужую энергию. И будь тут хороший духовник или служитель Триединого, уверен, его бы удалось остановить раньше.
– Игорь Иванович, – очень спокойно проговорил Александр. Он уже держался на ногах самостоятельно, но был очень бледен, и зрачки от боли были сужены. – Вы слышали, что тут произошло, и видели достаточно, чтобы понять, что Макс не врет. И поймете, почему мы не позволим трепать имя нашего друга.
Лицо Стрелковского закаменело.
– О произошедшем все равно будут говорить. И я обязан доложить о случившемся королеве.
– Вот и доложите, – ещё спокойнее посоветовал Алекс, – что полковник Севастьянов ценой своей жизни спас страну от катастрофы. Это и есть правда.
Игорь Иванович сощурился, глаза его стали ледяными.
– Предлагаете мне пойти на преступление перед короной и скрыть факты?
– Именно, – буркнул молчащий до этого блакориец.
– Мы будем вашими должниками, Игорь Иванович, – добавила Вики и взгляды четырех магов скрестились на руководителе Зеленого крыла.
– Или, – свистяще закончил Тротт, – моих сил хватит, чтобы заставить вас забыть о том, что вы здесь видели, Игорь Иванович.
– Вы ещё и угрожаете, – без испуга проговорил Стрелковский, оценивающе глядя на четверку магов. Такие разные, вставшие сейчас единой стеной, они не отводили взглядов, и, похоже, реально могли сейчас его прикопать рядом с тем, кто чуть не убил их и стал причиной трагедии в этом городке.
«Не он. Демон. Одержимый», – поправил Игорь себя мысленно, пытаясь осознать все эти околомагические сложности и понять, что делать дальше.
Перевел взгляд на безголовое тело в центре разрушенного храма. Ему, после того, как он возглавил Управление, приходилось быть не только офицером и слугой короны, но и политиком, и понимать последствия своих решений. Если сейчас озвучить, что один из прославленных боевых магов королевства стал причиной несчастья и нескольких десятков, в лучшем случае, смертей, то это не только нанесет урон репутации военно-магической службы, но и к его достижениям и разработкам будут относиться предвзято. Темных, даже легализованных, запретят принимать в армию и в магуниверситеты, начнется настоящая охота на них. Народ и так полон суеверий и страха, а если сообщить про случившееся, то точно начнутся погромы.
– Так что, Игорь Иванович, – сдержанно позвал Александр. – Вы пойдете нам навстречу?
Он колебался еще несколько секунд, глядя, как дождь барабанит по брусчатке. Если раскроется, Ирина его в пыль сотрет за обман. И все же сказал:
– Да. Тогда что здесь произошло, господа и леди?
– Думаю, прорыв недоброго и мощного стихийного духа Смерти, Игорь Иванович, – озвучил версию Свидерский. – С которым полковник Севастьянов вступил в неравный бой и погиб, уничтожив и духа. Его с супругой мы похороним. Все равно, насколько мне известно, живых близких родственников у него нет.
