– Я вижу на тебе привязку, – охотно объяснил Четери, сочувственно глядя на собеседника. – Видимо, так проявилось наследие Лаураса и она передалась с кровью предков. Встреть ты первой любую из сестер Рудлог, и ощущал бы то же самое.
– Врете? – очень спокойно поинтересовался Ситников.
Чет покачал головой.
– Нет.
Семикурсник испытывающе посмотрел на него, так же спокойно потребовал:
– Расскажите мне про привязку.
– У Рудлогов в мое время существовал старый обряд, – пояснил Четери. – Время было такое, что верности добивались страхом и ритуалами, Матвей. Много столетий подряд в личную гвардию короля со всей страны отбирались юноши высокого роста и огромной силы. Их было немного – два десятка, три, лучшие воины, самые преданные, самые умелые. Росли они вместе с будущим королем, и каждый год наследник поил их своей кровью под слова привязки-клятвы, которую произносил господин и повторял его воин. Кровь не только делала их верными, но и меняла – давала ярость в бою и силу, укрепляла кости и плоть. Их считали неуязвимыми – потому что выживали там, где другие бы погибли. Бывало у тебя такое?
– Бывало, – с неохотой кивнул Ситников и с силой, расстроенно, потер широкой своей ладонью лицо. – Но я ведь не пил Алинину кровь.
– Но случалось, – продолжил Четери, – что у детей тех, кто служил в гвардии, привязка к кому-то из семьи Рудлог проявлялась без ритуала. Поэтому со временем стали в гвардию брать только потомков тех, кто уже был привязан. Их тоже поили кровью – и с каждым поколением связь крепла. А вот почему после войны Седрик не продолжил традицию для своего старшего сына – то мне неизвестно. Может, оставил женам и матерям сыновей в утешение за то, что весь гвардейский отряд погиб на войне.
– Почему погиб? – Матвей явно думал о чем-то другом, и все хмурился, и сжимал зубы.
– Я их убил, – с легкой горчинкой отозвался Четери.
– И моего прадеда?
– И его, – согласился Чет, отошел от подоконника, взял бутылку вина и хлебнул прямо из горла. – Война была.
Протянул бутылку Матвею.
– Помяни, раз языками поминаем.
Тот выпил и поставил вино на стол.
– Вы можете снять эту привязку?
– Нет, – покачал головой Четери. – Только тот, с кем возникла связь, и тот, кто занимает трон. Но я ритуала разрыва не знаю, и знает ли эта девочка – вот вопрос.
– А если это не привязка? – разумно поинтересовался Матвей. – Если вы ошибаетесь, и это мое… настоящее?
– Ты ее хочешь? – прямо спросил Чет.
Матвей помрачнел.
– Она ещё маленькая, Четери.
– У нас такие маленькие пятьсот лет назад уже по двое детей имели, Матвей. Все очень просто: либо ты волнуешь ее, она волнует тебя, либо нет.
Ситников сам потянулся к вину, сделал несколько глотков.
– Положим, – проговорил он размеренно, будто лекцию читал, – кровная связь существует и влияет на меня. Но ведь она должна периодически вступать в противоречие с моими желаниями, если ее задача – выгода другого человека. А я ничего такого не ощущал. Значит, либо ее нет, либо она не страшна, так как желания, которые продуцирует кровная связь, совпадают с моими.
– Долго и умно, но правильно, – усмехнулся Чет. – А может, все из-за того, что принцесса тебя кровью не поила и ритуал не проводила. А может, связь со временем усилится. Или рассосется. Так что разберись с этим, молодой Лаурас. Пойми, где ты, а где влияние крови, чтобы ты мог сделать свободный выбор.
– Черт, – с тоской пробурчал Матвей и потер затылок ладонью, с недоумением посмотрел на руку и гулко стукнул кулаком по стенке кухонного шкафа. В нём задребезжала посуда. – Лучше бы вы мне ничего не говорили. Это самое доброе, что сейчас есть у меня в жизни. Самое светлое. А вы свели это к какому-то навязанному инстинкту опеки. И что, по-вашему, я теперь буду избегать Алинку?
– Ты не будешь, – улыбнулся Чет с пониманием. – Для тебя это ничего не меняет, да?
– Да, – буркнул Ситников и сделал ещё глоток. Передал бутылку Чету, сел рядом, и они некоторое время молча пили. И дракон заговорил – рассказал о том, как попал к нему долговязый и удививший его Марк Лаурас, как упорно он учился и как гордился им учитель, как встретились они на поле боя – каждый со своей стороны – и что пообещали друг другу.
– Марк вернулся к Седрику после обучения у меня, – с той же царапающей горечью и гордостью проговорил Четери. – Вернулся после приказа, но не потому, что не мог отказаться. Техники дают контроль над телом и разумом, подчиняют плоть и дух воле. Но он был честен и приносил клятву. И вернулся, потому что клялся служить, а не потому, что кровь позвала. И на бой со мной вышел не потому, что защищал короля, а чтобы остановить войну. Ты – истинный Лаурас, молодой Матвей. И, будет существовать привязка или нет, ты все равно останешься с этой девочкой.
– Да.
– Я понял тебя. Думай. Я не могу разорвать кровную клятву, но я могу научить тебя очищать сознание и контролировать разум. Решишь идти в гвардию – иди, но я обяжу тебя приходить ко мне дважды в день учиться, пусть мне придется связывать тебя, как барана, и утаскивать в Тафию на плечах. Хотя это баловство, конечно, тебе надо ставить мышцы, руки, ноги, гибкость, учить ритму… днями и ночами. Но пусть. Решишь – иди служить Рудлогам. А если надумаешь все же переехать в Пески, знай, что тебя там ждут. Ты ведь можешь построить ко мне Зеркало?
– Надо пробовать, – обстоятельно и задумчиво ответил Ситников.
– На неделе попробуй, – посоветовал дракон, – сейчас все равно никто не может. Приводи семью. Пусть пока хотя бы на выходные приходят. Вас будет ждать дом и содержание.
– Не нужно денег.
– Не спорь, – строго сказал Чет, – я задолжал Марку пять веков назад. Я тоже связан с тобой, Матвей, клятвой. Деньги не освободят меня от нее.
– Не нужно, – упрямо буркнул Матвей.
– Отработаешь, – коварно предложил Чет, – если мне понадобится твоя помощь, обращусь.
Ситников угрюмо сверкнул глазами, опустошил бутылку и встал. У двери оглянулся.
– Светке привет передавайте, – проговорил он. – Я приду. Посмотрю.
Мастер Клинков проводил его взглядом, послушал, как гулко будущий ученик прощается с родными, подумал, залез на полку за тарелкой, и положил себе из пузатенькой голубой кастрюли наваристого мясного борща. Пусть родители порадуются – а потом сразу во дворец.
Глава 8
Марина, пятница, 23 января
Я вернулась с работы вовремя – закончилась рабочая неделя, и, как ни странно для этого безумного предпраздничного периода, день прошел спокойно. Плановые операции, ничего срочного. Но усталость все равно брала свое, и я уселась в кресло, потянулась, лениво погладила Боба, нетерпеливо прыгающего вокруг меня и зовущего на улицу.
