– Лучшая, мам, – серьезно ответил Люк.
Леди Шарлотта замолчала, внимательно разглядывая сына, наклонилась, поцеловала его в макушку.
– Проводишь меня до телепорта?
Он посмотрел на часы. Половина шестого. А нужно еще сходить в дом в эмирате Оттара, лично убедиться, что все готово.
– Не останешься на ужин?
– Нет, милый, меня ждет массажистка. Да и я почти не ем вечером. Отдыхай.
Лорд Лукас проводил мать и вернулся в свои покои. Снова бросил взгляд на часы и усмехнулся этому и своему нетерпению, и ускоряющемуся, разгоряченному току крови в жилах. И пошел вскрывать сейф – там хранились присланные из Форштадта камни, которые он купил для Марины.
* * *
Марина
За ужином я мечтательно ковыряла вилкой зайчатину в травах – судя по тому, с каким аппетитом ели родные, она была достойна лучшей участи. Но куда девушке, витающей в облаках, думать о такой приземленной вещи, как пища?
Слава богам, я была не в центре внимания – свидание, как оказалось, планировалось не у меня одной, и я могла вполне наслаждаться своим радужным состоянием. Алинка отпросилась у Васи на какой-то молодежный лыжный курорт покататься на санях и ватрушках со своим огромным и скромным другом Матвеем и, услышав привычное «Только с охраной», сговорчиво кивнула. Я же представила, как за этими двоими на санках несутся по склонам десяток суровых гвардейцев, и чуть не рассмеялась. Меня вообще все смешило в этот вечер. Всякие глупости.
Наверное, я так нервничала.
Люк позвонил не в девять. Когда я вернулась в свою спальню, часы показывали восемь вечера, а на телефоне было уже три пропущенных вызова. И я, глядя на свои блестящие глаза в зеркало, набрала его.
– Хочу тебя видеть, – сказал он хрипловато – и я слышала эхо своего нетерпения в его голосе, – как можно скорее, Марин. Я отправил тебе координаты моего замка для телепорта. Приходи. Иначе я сейчас сам приду за тобой.
– Охрана очень удивится, – проговорила я мягко и чуть дразняще. Скинула туфли, коснулась пальцем ноги простых сандалий, стоящих у кровати. – Имейте терпение, лорд Дармоншир.
– Маришка… – голос его царапал опасной интонацией и нежностью, – играешься?
– Угу, – со смешком призналась я и одной рукой расстегнула платье, извернувшись, стянула его.
– Ты даже не представляешь, что я хочу с тобой сделать, принцесса.
– Удиви меня, – прошептала я ему свое заклинание. Кинула взгляд на лежащий на кровати легкий наряд – как раз для моря – и полумаску. И направилась в душ.
– Я буду долго, – проговорил он с удовольствием, – долго тебя удивлять. Даю тебе час.
– Сколько у вас терпения, милорд.
– Полчаса, Марина.
Я, улыбаясь, как безумная, отключила телефон и крутанула кран душа.
* * *
Пять минут под струями горячей воды, торопливое растирание полотенцем, несколько движений расческой.
Тяжелые серьги в уши, белье, легкое цветастое платье с юбкой до колен, сандалии на босу ногу. Звонок Зигфриду.
Только у двери я вспомнила о полумаске – и трудно было заставить себя вернуться и надеть ее. И трудно не злиться на придворного мага, настраивающего кристаллы телепорта с издевательской неторопливостью.
– Все готово, ваше высочество, – проговорил он, и я даже сумела благодарно кивнуть. И шагнула в арку.
Вышла я в каменном высоком зале – кристаллы на телепорте светились, а в помещении, торопясь, появился слуга, по всей видимости, дворецкий, поклонился и замер.
– Как вас зовут? – поинтересовалась я.
– Ирвинс, миледи.
– Отведите меня к лорду Лукасу, Ирвинс.
– Он сейчас в своих покоях, моя госпожа.
– Прекрасно, – сказала я и замолчала, дворецкий несколько растерянно повел меня по коридору к широкой лестнице. Я поднималась быстро, не замечая ничего вокруг – так много я ощущала в этот момент – и жадное нетерпение, и холодящее смущение, и робость. Сумасшествие – ведь бегу к нему, как глупая влюбленная девчонка. И не могу не бежать.
Его покои располагались на отдельном этаже – дворецкий постучал, открыл дверь.
– К вам леди, ваша светлость.
Я, не дожидаясь ответа, прошла в гостиную, остановилась чуть в стороне от двери – Люк, в темных брюках, в рубашке с закатанными рукавами, с расстегнутым воротом, стоял у открытого окна, за диваном, курил. Обернулся и замер, на секунду задохнувшись.
– Я решила, что полчаса – это слишком долго, – губы мои подрагивали в нервной улыбке, и голос сразу осип.
– Ирвинс, – позвал он, глядя только на меня. Я отступила к стене, уходя из поля видимости дворецкого, – шаг, другой.
– Да, милорд?
Я присела, аккуратно положила сумочку на пол, поднялась, сделала ещё шаг назад. Глаза Кембритча горели, и он потряс головой.
– Вы свободны. Всех слуг вон.
– Еще ужин, милорд, – застенчиво сообщил дворецкий. Я хмыкнула, коснулась лопатками стены и задумчиво, нежно погладила ладонью камень, глядя Люку в глаза.
– К чертям ужин, – рявкнул он, рванулся вперед, выругался, оглянулся и выкинул сигарету в окно. – Свободны, Ирвинс!
Испуганно хлопнула дверь – я спиной почувствовала дрожь, и только увидела, что Люк перепрыгивает через диван – как он вжал меня в камень, впился горячими губами в губы, застонал, сплетая язык с моим. Руки его тянули платье вверх – и он запустил ладонь под трусики, сжал, рванул их. И отстранился, чтобы расстегнуть ремень и закинуть мою ногу себе на бедро.
Как же восхитительно и страшно. И сладко. И…
– Люк, больно!
– Прости, прости, – задыхался он у моего виска, кусая мне ухо, – черт, Марина… не могу…
Я запрокинула голову, позволяя поднять меня выше, закусила губу, вцепилась пальцами ему в волосы – камень царапал мне спину и сжатые крепкими руками ягодицы, – вверх-вниз, вверх-вниз… но Люк вдруг замедлился, стал аккуратнее. Я оттянула его голову назад, и первая горячая волна накрыла меня от жалости: таким безумным – в черноту – и беспомощным был его взгляд. И следующая – когда он скользнул губами по моему запястью и снова вжал меня в стену, ускоряясь. Но мне уже было хорошо, и я шептала ему про это и не чувствовала шершавой стены – только сладкие судороги, расходящиеся от его движений и то, как каменеют, напрягаются его плечи – пока он не дернулся резко, зарычав глухо мне в губы и закрыв светящиеся глаза, и не затих, тяжело дыша и вздрагивая.
– Черт, – хрипло повторил он через пару минут. Опустил меня на пол, обнял одной рукой, застегнул молнию на брюках, прижал к себе – ноги меня не держали. – Марина…
– Все хорошо, – пробормотала я, уткнувшись ему в плечо и чувствуя, как горячо все пульсирует внизу. – Буду знать, что тебя опасно провоцировать.
