Лихие потребители галлюциногенов все время забывают, что ЛСД принимали миллионы, а серьезных творческих успехов достигли единицы. Творцов среди психонавтов оказалось не больше, а меньше, чем в среднем по популяции, увы.
Заметными в культуре (как Хаксли или Алекс Грей) стали не просто люди, использовавшие трип как источник непривычных образов. Известными стали те немногие люди, которые всеми силами души стремились к поиску иных миров.
Любой полученный опыт они пытались осмыслить, как правило, в рамках религиозной или мистической культуры.
Хаксли, фактически, пытался сформулировать догмы новой «всеобщей» религии. Это было его главным трудом и главным желанием. Непрестанно десятилетиями размышляя об этом, он периодически получал «подтверждение» своим мыслям в образах «мескалиновых сновидений». Примерно ту же мысль можно повторить и про Алекса Грея, только он пытается выразить все ту же «религию вселенной» в «абсолютных» образах своей живописи…
Усилия души (ее труд), наяву позволяют человеку выбрать (увидеть) подсказки в образах обычного или химического сновидения. Сновидения (и ночные, и химические), оказываются чем-то вроде «золотого шара» из «Пикника на обочине» или комнаты, исполняющей желания, из «Сталкера». Они отвечают на подлинные желания души, на то, что нас действительно, а не декларативно, волнует и увлекает. Мы все время забываем (или не понимаем), что говорили Стругацкие: трудная дорога через «Зону» является обязательным условием встречи с «шаром» или «комнатой».
В этом и проблема: трудно принять смерть и трудно идти своим путем.
Умирающего более всего волнует вопрос о том, что ждет его за барьером смерти. Внимание умирающего отвлечено от внешних событий и погружено куда-то в глубь самого себя. Мужественный человек способен услышать и понять тихий ответ, который и без всяких галлюциногенов есть в душе каждого из нас, но это очень трудно.
Слабому нужны материальные доказательства того, во что ему хотелось бы верить, но он так и не научился. Слабый сосредоточен на вопросе, но не уверен в ответе. Тогда ему может помочь сновидение: и обычное, и химическое.
Арнольд и Эми Минделл создали стройное учение о Сновидении, сновидящем теле и духовном сопровождении умирающих без всяких наркотиков и без всяких религиозных догматов.
Для меня сегодняшнего – это блестящие книги, человечности которых нам еще учиться и учиться.
Вам стоит обязательно прочитать «Кома: ключ к пробуждению», «Сновидение в бодрствовании», «Ученик Создателя Сновидений». Жаль только, что реальные практики, умеющие и желающие, как это делают Минделлы и их ученики, сопровождать человека в Смерть, у нас в хосписах и онкологических центрах появятся еще очень и очень нескоро.
Отсюда и возникает необходимость разговора о галлюциногенах в клинике терминальных состояний.
Здесь встает все та же проблема сопровождения! Что человека волнует более всего (то, что в данный момент является главным трудом его души), то он в символической форме переживает и в обычном сне, и во сне химическом. Если сознание человека занято чувством, что внешний мир «разрывает его на куски», пытаясь отвлечь от чего-то очень важного во внутренних переживаниях, то в сновидении или в трипе он окажется на войне, среди кусков человеческих тел.
Больному раком часто снятся кошмарные образы чуждой жизни, захватывающей мир.
Человек, переживающий свою вину, может сталкиваться с образами агрессии – «черным миром», который он разрушает своими руками. Галлюциногены не могут быть просто лекарствами, которые нужно вводить в терминальной стадии рака.
Для погружения человека в состояние «химической реальности» врач или трип-ситтер должен обладать способностью к эмпатии.
Специалист должен найти тот момент в оставшейся человеку короткой жизни, когда больной сможет пережить экс-таз (выход за пределы своего «Я»), а не кошмар, который может вызвать химическое сновидение наяву. Простой выход из ситуации всегда оказывается ловушкой, а лучшими побуждениями выстлана дорога в ад.
Наверное, это участь всех настоящих мам – умирать в страхе за своих детей. Ребенок – это ведь главное в их жизни. Вы должны понять: ее страх за вас, за ваше будущее очень многое изменил в вашей жизни. Этот факт, что вы были Главным для нее в последние минуты, изменил вас. Ее страх незаметно научил вас отличать добро (подлинное) от зла (придуманного и наносного). Страх умирающей, а вовсе не галлюциногены. Помните об этом, почаще вызывайте образ матери в своих мечтах (снах наяву), благодарите ее, и все у вас будет хорошо.
Влияние бессознательной установки при приеме психоактивных веществ
Вы много раз упоминаете о метафизической потребности. Вспомнилась закись азота, дающая иллюзию удовлетворения таковой потребности. Как и в случае дзен – это мистическое озарение, интуитивное проникновение в суть. Однако она ведь химически инертна и просто растворяется в крови. Знакомые химики (два человека) пробовали вдыхать чистый веселящий газ – но никаких эффектов не возникало.
Почему это вещество оказывает действие избирательно, не на всех? Близка ли закись азота к классическим психоделикам? Известен ли сейчас ее механизм действия?
К метафизической потребности закись азота имеет мало отношения. Закись азота – мощный антиоксидант, на короткий срок резко повышающий эффективность использования кислорода тканями мозга. Если хотите – это еще один вариант принудительной оксигенации. Проблема в том, что резкий избыток усвоенного кислорода опасен, как и его недостаток. Он вызывает резкое возбуждение нервных клеток, схожее в чем-то с эпилептическим приступом. Поэтому мне не хотелось бы рекламировать это вещество. Как и любые другие психоактивные вещества.
На мой взгляд, никакого «проникновения в суть» при любом опьянении не происходит. Если и есть сходство, то оно напрямую зависит от плацебо эффекта – от бессознательной установки принимающего вещество. Если вы с искренней надеждой на просветление столь незатейливым способом вдохнете веселящий газ, то, вполне возможно, сочтете опьянение – «просветлением». Что же, некоторые алкоголики так и считают.
Поэтому экспериментатор – человек, имеющий другую установку, может не почувствовать ничего, кроме легкого головокружения. Если вы, например, увлеченно пишете книгу о закиси азота (есть у меня такое подозрение), то увлекаетесь этим веществом. Ваше увлечение будет больше, чем само вещество, определять ваши переживания. Другие экспериментаторы будут переживать опьянение по-своему.
Чем больше у человека знаний, тем больше увлеченность тайнами вещества и тем большее богатство переживаний он может испытать, но эти знания – иллюзия, увы!
Можно увлечься, например, «холотропным дыханием». Если вы посвятите этому занятию длительное время, то получите все то же «просветление», не повторимое в эксперименте.
Возможно, что степень опьянения веселящим газом зависит от врожденных проблем нервной системы: выраженное возбуждение будет проявляться главным образом у людей с врожденной гипоксией мозга, но это только предположение.
