Книга Т-34. Выход с боем, страница 43. Автор книги Александр Лысев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Т-34. Выход с боем»

Cтраница 43

Майор молчал.

– Что же этот Терцев, обратно к немцам на танке уедет? – пошутил капитан.

– Ну да, – задумчиво протянул майор и поглядел в окно. – Одним танком больше, одним меньше… Какая разница. Хе… Н-да…

И, будто встряхнувшись, решительно заключил:

– Чушь это собачья, конечно. Никем он не завербован.

– Ну вот и я про то! – бодро поддержал капитан.

– Тебе бы адвокатом работать, – проворчал майор, перебирая бумаги и продолжая их выборочно просматривать.

– Ты ведь знаешь приказ. Армии нужны танкисты. Тем более такие, как эти ребята.

Капитан выжидательно смотрел на коллегу. Майор посопел, еще раз потер подбородок:

– Ладно, готовь положительное заключение.

Раскрыл полевую сумку и вытащил зеленый карандаш для резолюций…

19

Лейтенант Виктор Коломейцев возвращался из особого отдела, куда был срочно вызван, в расположение своего танкового батальона. В голове продолжали крутиться подробности «беседы». Витяй ломал голову, зачем особистам понадобилось вновь дотошно выяснять все обстоятельства того февральского боя под Ольшаной в середине февраля 1944 года. Сейчас вот опять усадили писать подробные показания на нескольких листах. Хоть давным-давно уже был исписан целый ворох бумаги на эту тему. Его достаточно потаскали по инстанциям еще тогда, в феврале. Даже отстранили от командования взводом на некоторое время.

Тогда, в феврале 1944-го, под Ольшаной их танковая рота под командованием капитана Терцева практически прекратила свое существование. За войну Коломейцев прошел множество боев. Но этот врезался в память по-особенному. Наверное, потому что потерял в нем сразу почти всех своих товарищей. Эх, сколько же было этих потерь… Бой и сейчас стоял перед глазами, будто все происходило только вчера. Схватка с «викингами» вышла тогда жаркой. С профессиональной точки зрения надо было признать, что противники с обеих сторон стоили друг друга. Коломейцев присел на поваленную березу у обочины дороги. Достал папиросу, прикурил. Обвел глазами августовский лес вокруг. В памяти опять возникла белая снежная равнина и холмы по ее краям…

Несмотря на численное превосходство противника, они в том бою атаковали. Сначала выиграли встречное столкновение, а потом перешли в наступление. В экипаже Коломейцева был ранен механик-водитель. Осколок разорвавшегося рядом с их «тридцатьчетверкой» снаряда залетел в приоткрытый люк. Мехвод был ранен в плечо, рука повисла плетью – вести машину дальше он не мог. Коломейцев тогда прямо под огнем выскочил наружу. Механика внутри затащили в башню, а Витяй прыгнул на его место за рычаги. Благо к этому не привыкать! По ТПУ велел башнерам вести наблюдение. Они чуть отстали из-за этой задержки, головные танки роты ушли вперед. Люк перед собой Коломейцев оставил приоткрытым. Конечно, велика вероятность, что в него опять залетит осколок или шальная пуля. Но зато так гораздо лучше видно происходящее вокруг и больше шансов избежать попадания, от которого погибнут все вместе с машиной. Да и привык он уже к таким действиям в бою…

Они успешно теснили противника, когда попали под огонь с фланга. Полыхнули передние танки.

– «Пантера», право сорок! – закричал в переговорное устройство наспех перевязанный механик, который вел из башни наблюдение.

Витяй предупредил старшего лейтенанта Малеева, но тот с выстрелом не успел. Шедшую дальше впереди машину тоже подбили. Они видели, как сшиблись в таране немецкая самоходка и объятый пламенем танк командира роты. В считаные мгновения от успешно наступавшей вереницы «тридцатьчетверок» осталась одна машина Коломейцева. Правда, «пантеру» они все-таки заставили своими выстрелами на время убраться за косогор.

А потом началась смертельная пляска по полю. Так, пожалуй, Витяй не водил танк в своей жизни никогда – ни в Финскую кампанию, ни в предыдущих боях, ни в последующих. В эту пляску Коломейцев вложил все свои навыки и опыт. И даже более того, пожалуй. Он отчетливо помнил – почему-то тогда пришли на ум наградные часы, которые получил за отличное вождение. Часы и сейчас лежали у него во внутреннем кармане гимнастерки. Дело было еще в самом начале его срочной службы, на танковом полигоне. Учебная «двадцатьшестерка» под управлением Коломейцева тогда не просто образцово брала на предельной скорости все установленные препятствия, но и выписывала такие пируэты, что посмотреть на занятия приезжало даже командование бригады. Вот тогда Коломейцев и удостоился наградных часов с гравировкой «За отличное вождение». Наверное, мысль о полигоне помогла сосредоточиться и избегать ошибок сейчас, когда снаряды противника сыпались на них градом со всех сторон.

Они вели ответный огонь, пытались спасти членов экипажей с подбитых машин. Удалось втащить в башню только одного уцелевшего наводчика с головного танка. Был замечен живым кто-то еще, но взять его на борт не было возможности, как Коломейцев ни старался. Противник наседал со всех сторон. В приоткрытый люк влетело несколько осколков. Обожгло щеку, разбило приборы. Тем не менее Коломейцев не только не закрыл люк, но, напротив, распахнул его полностью. Ему нужен был обзор. Тогда на карту было поставлено все: или смерть, или спасение. Третьего было не дано – и потому люк не имел значения. Имел значение только обзор…

Они отходили, отстреливаясь. Кажется, подожгли кого-то еще из немцев. Потом опять выползла эта проклятая «пантера». Дважды Витяй чудом уворачивался от ее снарядов, предчувствуя траекторию их полета, наверное, спинным мозгом. По крайней мере, логики во многих своих маневрах он не находил ни тогда, ни сейчас. Это уже были даже не опыт и не расчет – только интуиция и везение. Выбора не оставалось – нужно было выходить из боя. Снаряд все-таки догнал их уже в тот момент, когда «тридцатьчетверка» почти нырнула за ближайший косогор.

Маневрированием сбить пламя не получилось. Загнав танк в свежую воронку и развернув его в сторону противника, Коломейцев приказал экипажу покинуть машину. Им удалось потушить пожар, но «тридцатьчетверка» осталась обездвиженной. Лейтенант распорядился приготовить к бою личное оружие, гранаты и занять круговую оборону.

Противник, однако, преследование дальше не повел. Так возле танка их и обнаружила подошедшая наша пехота. Раненых отправили в санчасть, машину в ремонт, а лейтенанта Коломейцева прямиком из расположения батальона срочно вызвали в особый отдел. Комбат сообщил, что вынужден отстранить его от командования взводом и даже временно снять с машины. Развел руками:

– Черт их разберет, Витяй. Может, какая-то там новая метла завелась, метет по-новому…

Коломейцев отнесся к последовавшему разбирательству тогда довольно спокойно.

– Объясните, как получилось, что танковая рота погибла целиком и только вы с экипажем уцелели? – задали вопрос Коломейцеву особисты.

Личное оружие между тем не отобрали. Это был обнадеживающий признак. На столе были письменные принадлежности и бумага.

Витяй хмыкнул и уселся писать подробный отчет об их действиях за последние сутки.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация