– Понял, – кивает Хлыщ, – а сирену противовоздушную тоже врубите?
– Не язви! – сатанею я. – Сам знаешь, что это сработает!
– У нас еще резерв в засидке останется, – добавляет Дмитрий, – на крайний случай.
– Это типа ополченцы, которым вы раздали оружие? – лыбится Хлыщ. – Не разбегутся при первых выстрелах?
– Они знают, за что сражаются, – режет священник, – вера укрепит их дух, не побегут!
– Ну, у нас ещё ты есть, – я смотрю на Хлыща, – стрелять сможешь?
– Куда я денусь, – смеётся разведчик, – семь пальцев хватит, чтобы должок Митяю вернуть.
– А как тебя зовут в миру? – неожиданно спрашивает священник. – Что это за мерзкое прозвище такое Хлыщ?
Мой друг внимательно смотрит на старика. Я опасаюсь, что Хлыщ сейчас что-то выдаст.
– Меня зовут Хлыщ, – цедит разведчик, – на том и останемся, так ведь, Тень? – Хлыщ переводит взгляд на меня. – Я не один из вас и уходить в монастырь не планирую. Повоюем и уйду. Точка!
– Ты уверен? – священник испепеляет взглядом Хлыща.
– Уверен! – лыбится Хлыщ. – Я не верю в вашего бога! Ведь даже если нас начнут резать на куски, он не спустится с неба и не поможет нам!
Хлыщ часто дышит. Сжимает и разжимает пальцы на изуродованной руке. В трапезной повисает пауза. В тишине слышно, как трещат дрова в печке.
– Ты можешь не верить в него, – тихо говорит священник, – но он верит в тебя, а большего мне не надо. И закончим на этом!
Старик встаёт. Мы следуем его примеру. Священник, Яр и Дмитрий направляются к выходу из помещения. Я, искоса посмотрев на Эльзу, которая точно находится где-то далеко, иду вслед за ними. Меня дёргает за плечо Хлыщ.
– Тень! – шипит он. – Хоть ты-то с ума не сошёл?! Ты же понимаешь, что у нас нет шансов, даже если за ножи возьмутся от мала до велика!
– Тогда почему ты здесь? – я чувствую, как меня охватывает злоба.
– Лучше сдохнуть, пытаясь выиграть бой, чем сидеть в углу, – режет Хлыщ, – может мне повезёт, и я грохну Митяя.
– Тогда, – я тычу друга кулаком в грудь, – ты сам ответил на свой вопрос.
Хлыщ кивает. Мы выходим. Я замечаю, что Эльза, внимательно слушавшая наш разговор, быстрым шагом направляется в сторону конюшен. Шипя от боли в глазах я, нацепив очки и бросив Хлыщу: «Жди меня здесь!», – бегом догоняю её.
– Ты куда?
Старуха оборачивается. В её ледяных глазах отражаются солнечные лучи. Она часто дышит. Изо рта валит пар.
– Мне нужно, – начинает она, – закончить одно старое дело, проведать кое-кого.
Я теряюсь в догадках, думаю и наконец меня осеняет:
– Расчленителя?! – выкрикиваю я.
– Тише! – шипит Эльза. – Если мне повезёт, у вас будет резерв, только… – она берёт меня за руку, – ты помнишь наш недавний разговор, обещай мне, что исполнишь мою волю!
– Чего?
– Просто обещай, – упорствует Эльза, – что мои слова, что бы не случилось, станут для тебя законом!
Я уверен, что Эльза что-то задумала, но расспрашивать её, если она сама не захочет рассказать, бесполезно. Проходили уже. Я киваю.
– Вот и хорошо, – Эльза чуть улыбается, – а теперь иди. Вам нужно готовиться. Время не ждёт!
Она пристально смотрит мне в глаза. Порывается меня обнять, но видимо передумывает. Мне кажется, что она прощается со мной.
– Хорошо, – нехотя выдавливаю я.
Эльза уходит. Я, проводив её взглядом, подхожу к Хлыщу. На его вопрос, чего задумала эта ведьма, я просто машу рукой, мол не до этого сейчас. Мы направляемся в сторону площади. Дел невпроворот. Мне ещё надо потренироваться со стрельбой из арбалета. Как сказал Яр, если умеешь хорошо стрелять, то не важно, какое у тебя оружие, значит сумеешь и из него шмалять. Врал конечно, но слабая надежда – это лучше, чем ничего…
* * *
Центральные ворота монастыря. Час спустя
По смотровой площадке на колокольне семенит короткими ножками карлик. Андрий ходит туда-сюда. Щурясь от яркого солнца он, приставив руку к глазам, смотрит то на русло реки, то на дорогу, то на лес.
«Холодно-то как, – карлик хлопает себя по бокам, – если меня скоро не сменят, то точно заболею! – Андрий, привлеченный грохотом запущенного парового двигателя, переводит взгляд вниз, на монастырский двор, который одновременно напоминает строительную площадку и декорации фильма о средневековье. – Опа! Завели! – дозорный старается хоть что-то рассмотреть в плотных клубах черного дыма, стелящегося над землёй. – А ну-ка, чего у них получилось?»
Карлик перегибается через невысокое ограждение из металлических прутьев и видит, как Николай, Азат и еще три человека, суетясь и подбадривая себя выкриками, заряжают паровую пушку баллоном с газом. На расстоянии метров в десять толпится возбуждённо гомонящий народ. Слышатся команды:
– Готов?
– Готов!
– Пары?
– Есть!
– Готовсь!
Азат берётся за вентиль, быстро вращает его, а затем смыкает пальцы на трубе, приваренной к перепускному клапану.
– Пли! – Николай машет рукой.
Азат дергается рычаг. Слышится свист и, под восторженные крики толпы, из ствола вылетает труба с примотанным к концу газовым баллоном. Андрий провожает его полёт взглядом и видит, что он падает метрах в пятидесяти от стен, прямо на обочину дороги.
Люди снова суетятся вокруг пушки. Поворачивают станину, вносят поправки.
– Ещё чутка! Ещё! – отдаёт команды Азат, следя как несколько парней и мужиков с помощью длинного деревянного рычага передвигают пушку.
– Стоп! Перезарядка!
Пётр с помощью Гриши вставляет в ствол ещё один заряд, затем ещё и ещё, пока не заполняют все шесть стволов. Азат вращает цепную передачу, блок со стволами нехотя вращается, пока верхний не занимает положение прямо напротив перепускного механизма. Слышится щелчок надвигаемой муфты.
– Прибавить давление!
– Готов?
– Максимум!
– Огонь!
Татарин снова дергает рычаг. Свист сменяется нарастающим громким звуком шшш…рых!.. Андрий видит, что заряд летит намного дальше и падает посередине дороги.
– Сделали-таки! – восклицает Андрий. – Черти, сделали! – дозорный, забыв о послушании и грехе ругательств, едва не пускается в пляс на площадке, но вовремя опомнившись и опасаясь, что снизу увидят, как он себя ведет, Андрий тихо добавляет: – Ну, теперь мы им покажем! – карлик потрясает маленьким кулачком в воздухе и, оправив телогрейку, по размерам больше подходящую ребенку, продолжает следить за дорогой. Он видит, как из ворот, опираясь на палку, выходит Эльза, ведущая под уздцы двух пластовней.
