– Мать!.. Твою!.. Бля!.. Суки!..
Винт методично всаживает пулю за пулей в оскаленные морды, пока не раздаётся щелчок. Перестав давить на спуск, чистильщик закидывает автомат за спину и, вытащив из кобуры пистолет, орёт Седому:
– Живо наверх!
– Ты первый!
Седой хлопает себя по спине.
– Лезь! Чего тормозишь?!
Винт карабкается на спину чистильщика. Седой резко поднимается, а Винт, встав на плечи бойца, хватается рукой за ветку. Его тащит наверх Хлыщ. Остальные стреляют в приближающихся собак.
– Седой! – кричит разведчик, опуская вниз ремень, конец которого намотан на кулак. – Давай!
Ухнув, чистильщик хватает пряжку ремня и, точно скалолаз, отталкиваясь ногами от ствола, пытается взобраться наверх. В этот момент налетает стая. Псы рычат, хватают чистильщика за ноги. Тянут его вниз. Слышится треск ОЗК, который перекрывает мат Седого.
– Бля! Держи его! – ветка под весом Хлыща и Седого угрожающе трещит. – Не отпускай!
Винт и Курц пытаются удержать выскальзывающий из рук Хлыща ремень. Митяй и Сухов палят вниз, стараясь не попасть в Седого и завалить как можно больше псов. Седой попадает пяткой в нос треплющего его пса. Собака визжит, разжимает челюсти. Остальные псы, не обращая внимания на выстрелы, норовят вцепиться в ноги Седого. Рычат. Прыгают. Рвут ткань. По разорванной бахиле стекает кровь. Капает на асфальт. Чистильщики изо всех сил тянут Седого вверх. Наконец им это удаётся.
– А… чтоб тебя! – орёт Седой, держась за протянутую руку Хлыща. – Почти достали, суки!
Чистильщики забираются выше.
– Уходим! – командует Винт.
– Я перетяну пока! – Хлыщ захлёстывает ременную петлю выше колена Седого.
– Почему ты повёл нас туда?! – Седой шипит от боли.
– Так там же склады! – выпаливает Хлыщ.
– Заткнитесь оба! – Митяй смотрит вниз, на сидящую вокруг дерева стаю. – Теперь куда?
– Туда! – разведчик машет рукой, указывая на поле, виднеющееся за забором. – Нам туда.
– А псы не пойдут за нами? – спрашивает Курц, вцепившись в ветку дерева.
– Вроде, дырок в заборе нет, – неуверенно тянет Хлыщ.
– Так, стратеги! – рявкает Винт. – Уходим. По одному, а то ветка обломится. Седой, доползти сможешь? Мы тебя тогда внизу поймаем.
– Куда я денусь, – ворчит чистильщик, – рано от меня ещё избавляться.
– Почему они не лают? – неожиданно вставляет Курц, глядя на тихо сидящих внизу псов. – Так собаки себя не ведут. Словно ждут чего-то.
– Слезь и спроси! – усмехается Митяй. – А мы поглядим.
– Да пошёл ты! – цедит Курц. – Умник!
– А где выродок? – неожиданно спрашивает молчавший Сухов. – Он же вроде бежал со всеми, я его видел.
– Опа! – удивляется Винт. – Схарчили что ли? Заметил кто чего?
Чистильщики переглядываются.
– Да вроде как бежал, – начинает Митяй, – и вроде пропал. Хрен его знает, в этой кутерьме не разберешь.
– Да и чёрт с ним! – злится Седой. – Будем ещё гадать. Сдох и ладно!
Винт кивает.
– Тень, ты как самый дохлый, лезешь первый. Мы за тобой. Справишься там?
– Угу, – Сухов осторожно ступает на толстую ветку, уходящую за забор, – главное, чтобы прыгнуть куда было, а то ноги поломаю.
– А ты побзди! – смеётся Митяй. – Тебе поможет!
Сергей испепеляет взглядом парня.
– Сам, говно, не упади, а то вони потом не оберёшься!
Сухов, не дожидаясь ответа Митяя, держась руками за ветки, продвигается вперёд, стараясь не думать о псах, сидящих метрах в пяти снизу и внимательно наблюдающих за каждым его движением.
«Вот ведь твари какие, – думает Сергей, – точно ждут, что я оступлюсь. А вот хер вам!»
Сухов всё увереннее перебирает руками и ногами, пока не пересекает, как границу, линию забора с натянутой поверх бетонных секций колючей проволокой. Ветка заметно прогибается, раскачивается, чуть потрескивает у основания ствола. Вытянув голову, Сергей внимательно выбирает место куда прыгать. Увидев затянутую льдом лужицу, Сухов, не давая себе времени на раздумья, разжимает пальцы, стараясь перед тем, как прыгнуть, присесть, чтобы уменьшить высоту падения.
Перед глазами мелькает «егоза». Треск ломающегося льда. Удар ногами о твёрдую землю. Сухов задыхается от страшной боли, чувствуя словно от пяток до самого позвоночника полыхнуло обжигающее пламя. Парень валится в грязь. Перекатывается, стараясь не повредить винтовку. Пытается встать и матерится, схватившись за колено.
– Жив? – доносится сверху.
– Да! – Сергей пытается придать голосу твёрдость. – Только всё равно высоко! Осторожнее там!
– Хлыщ, теперь ты! – приказывает Винт. – Сухов, харе валяться! Периметр паси.
Сергей с трудом встаёт и, прихрамывая, отходит от забора. Вскинув винтовку, он приникает к прицелу. Сухов видит, как из хмари, метрах в пятистах впереди, вырисовываются контуры трёх прямоугольных серых зданий. Вокруг них на сколько хватает глаз простираются поля, утыканные антеннами, среди которых выделяется высоченная металлическая конструкция, напоминающая опору ЛЭП.
«Так, – размышляет Сухов, наблюдая за территорией, – значит впереди ЦРП. Место открытое, так просто не подкрасться. Главное успеть добежать до строений, и чтобы там никого».
Шум падения и отборный мат отвлекают Сергея. Повернув голову, он смотрит на Хлыща. Разведчик, шипя от боли, держится за спину.
– Мать твою! – орёт Хлыщ. – Прострелило! Только вроде поясницу вытянул и вот, на тебе!
– Тебе повисеть надо, – советует Сухов.
– Ага, – морщится разведчик, – главное, чтобы на веревке не повиснуть.
– Эй, там, внизу! – кричит Винт. – Завязывай трепаться! Курца ловите!
Парень валится с ветки как мешок с картошкой. Автомат в одну сторону, Курц в другую. Едва не зацепив колючую проволоку, парень падает прямо напротив забора.
Шмяк!
Курц охает и на удивление быстро вскакивает, спеша достать «семьдесят четвёрку» из грязи.
– Живой? – спрашивает Хлыщ.
– Угу, – мычит Курц, – пронесло.
– Тогда левую сторону держи, – разведчик вертит головой по сторонам, – собак вроде нет.
Сухов и Курц вздрагивают, только представив, что в любую секунду из-за поворота может вылететь стая, а патронов почти не осталось.
– Разойдись!
Митяй прыгает и уверенно приземляется. Сделав по инерции кувырок вперёд, чистильщик быстро приставляет приклад «ублюдка» к плечу. Следом прыгает Винт. Командир приземляется, мягко спружинив ногами. Распрямившись, Винт задирает голову.
