– Рабочий день ненормированный, справлюсь. Папку можете забрать, под личную ответственность. Сами понимаете, – предостерегающий взгляд, – чем грозит разглашение служебной информации.
– Пусть полежит у вас, так надежнее. Хассаби, а тот начальник службы безопасности, где он теперь?
Сомневаюсь, будто господин Ронсу сотрудничал с незнакомцем. В голову приходили двое: тот самый сотрудник столичной Карательной и Алард. Второй зам имел доступ к общей базе, мог шантажировать мага, а то и вовсе тесно с ним общаться по делам службы. Под началом Аларда ликвидаторы, они всегда в связке со службой безопасности.
– На пенсии. Ешьте, не стесняйтесь, – начальник заботливо придвинул блюдо с фруктами.
Кивнув, взяла дольку апельсина и отправила в рот. Сочный плод таял на языке. Где Грета такие берет, апельсины из нашей лавки годятся только на сок.
– А Алард? Понимаю, мне не положено знать…
– Они с Ронсу не пересекались, во всяком случае, официально.
– Почему вы его не уволите?
Действительно, почему? Второй зам – вечная головная боль.
– Формально не за что, да и приятно.
Видя, что не понимаю, Лотеску пояснил:
– Он столько лет кичился дворянством, пусть расхлебывает.
Усмехнулась. Воистину, Эмиль Лотеску ничего не забывает. Не видать Аларду ни повышения, ни положительной характеристики для перевода, остается два пути: терпеть или уволиться.
Порадовала начальника именем шатена, любившего Сорней больше Амбростена – пресловутым Ронсу. Лотеску ругнулся и взялся за диктино. Через минуту комиссар поставил на уши всю полицию города, если маг не успел уехать, возьмут этой же ночью. Украла вожделенные часы свободы, так бы господин погулял до утра.
Хассаби принес из кабинета вторую папку с надписью «Совершенно секретно».
Сглотнула и, помедлив, потянула за завязки. Второй раз в жизни читаю подобные документы! В первый хассаби показал записи переговоров бывшего начальника отдела, уличающие его в шпионаже. И вот теперь досье на Леонара Аларда. Как родился, взрослел, как проводил время – никаких тайн.
Нахмурившись, листала подшивки документов, разглядывала портативные голограммы и магические изобразительными карточками. Лотеску не мешал. Он включил изопроектор и, удобно устроившись на диване, наслаждался морскими видами. Специальная гарнитура помогала слушать текст, не мешая окружающим.
Начальник оказался прав: на первый взгляд никакой связи с магом и Сорнеем нет. Алард вел обычную жизнь и, кроме пары вялых попыток нажаловаться в министерство на зарвавшегося бывшего «ишта», ничем себя не проявил. Любил бильярд, вяло менял любовниц. Диктино не прослушивали, но по внешним признакам – пустота.
– Хассаби, – пришлось несколько раз окликнуть Лотеску, чтобы он обратил на меня внимания, – о ком шла речь в ведомстве, из-за кого случится скандал?
Намекала на подслушанный разговор, который обернулся знатной выволочкой.
– Да так, – уклончиво ответил начальник. – Счет один заинтересовал. Помните, я говорил о махинациях? Так вот, по стечению обстоятельств столичная Карательная, наоборот, получила прибавку в ассигновании. Часть денег поступила не со счета министерства.
– А с чьего?
Глаза загорелись. Неужели раскроем хотя бы эту тайну?
– Неизвестно. Опять анонимный, опять закрыт. Вот и наводил справки о тамошнем руководстве.
– И как?
– Заберу результаты, узнаю. Ладно, как у нас с Неделей просвещения? – сменил тему Лотеску.
То ли не хотел обсуждать, то ли действительно ничего больше не знал.
Заверила: проведем на высшем уровне.
Взгляд скользнул по экрану с заманчивым изображением. Эх, сейчас бы на песочек, к рокоту прибоя!
– Дам, дам отпуск! – рассмеялся Лотеску, расслышав тяжкий вздох. – В столицу наведаемся, закончим с делами и езжайте.
Бросила еще один взгляд на заманчивые дали и снова уткнулась в папку.
– И все же та девушка… – Потерла лоб и подвинула папку к хассаби. – Я не очень понимаю, простите.
– А чего там понимать? – Усталость прошла, Лотеску пребывал в состоянии нервного возбуждения. – Сочетание яда с чарами дают несчастный случай. Девица рванула к сообщнику, тот предпочел ее убить, заодно вновь нагадить мне. Они сидели в машине, он сделал инъекцию, подвоха дрянь не ожидала. Дальше – чары. Достаточно активировать в нужный момент – и все, умирающая жертва идет в нужном направлении и падает под колеса. Кричать не может: мешает подчинение. Дождемся показаний свидетелей, но пока так.
Кивнула и вернулась к столичной Карательной.
– Можно узнать имена руководства? Понимаю, хассаби, мелкой сошке не положено подозревать вышестоящих…
– Меня волнуют двое: глава и его второй зам, – хрустнул пальцами Лотеску. – В связи с господином Ронсу ишт Сонер даже больше.
Традиционно второй зам инспекции курировал Отдел ликвидации и тесно сотрудничал со службой безопасности. Учитывая прошлый опыт попавшегося на убийстве мага, он и сейчас сотрудничал с людьми того же профиля. С другой стороны, связь слишком явная, напрашивающая.
– И? – в нетерпении покусывала губы.
– Господин Ронсу уволен три года назад за служебное несоответствие, – начальник уделил должное вину. – Лоджер ишт Сонер занят местными делами, подозрительной активности не проявлял.
– А счета? Может, он заходил в те банки и…
– Не заходил. На записях с кристаллов совсем другие люди, все разного телосложения. Сами понимаете, глубже копнуть пока не могу, хотя хотелось бы, – признался начальник и запустил картинки дальше, в беззвучном режиме, фоном. – Он тоже метит в министерство, есть в списке. Правда, и Роджеру Лауру, – так звали главу столичной Карательной инспекции, – хочется напоследок сорвать куш. У него шаткое положение, король остался недоволен последним отчетом. Плюс господин министр. Абель Бернард с удовольствием бы всех претендентов на свое кресло устранил. С него станется! – коротко хохотнул Лотеску. – Еще бы, такие деньги, положение, связи. Словом, с одной стороны бывший начальник Ронсу, с другой Лаур, который может приказать любому сотруднику что угодно. Роджер – та еще сволочь, между нами, – хассаби выразительно глянул, призывая не распространяться на этот счет.
Нахмурившись, осмысливала услышанное.
Круг подозреваемых расширился, заказчика надлежало искать в столице. Вот Лотеску, самого важного сразу не сказал! А тут и министерство, и столичная карательная, и таинственный список чиновников, алчущих повышения. Ради такого мать продашь, не то, что незнакомого человека подставишь.
– Хассаби, – предположение зрело и наконец оформилось, – не передавал ли господин Ронсу послу Сорнея слова нанимателя? Того же, который приказал сделать запись.
