– Хорошо. Я помогу вам.
Старушки успокоились и одновременно обратили сверкающие надеждой лица к Николаю Андреевичу.
– Но вы прекрасно понимаете, что для этого мне придется приостановить дела в фирме…
– Затянул песню, – шепнула Евгения на ухо Виктории.
– И это только начало, – тоже шепотом сказала Виктория.
– Решено! – серьезно объявила Дина. – Поскольку вещь эта нам очень дорога, а ты, Коля, занятой человек. Платить будем сполна: найдем и задержим любого человека.
– Одного?! Не, ищите свое «чудо техники» сами, – Николай Андреевич направился к выходу.
Причина такого скоропостижного поворота событий таилась вовсе не в столкновении интересов. Старушкам ничего не стоило согласиться на большую сумму (количество находок, о плате которыми шла речь, не имело для них никакого значения).
А Николаю Андреевичу ничего не стоило найти глаз, тем более что, пока они болтали, он уже понял: «чудо техники» где-то в кабинете. Дело было в принципе. И той, и другой стороне нравилось поторговаться: даже если сам торг невыгоден, в результате каждый чувствовал себя победителем, тогда как самый большой и неожиданный действительный выигрыш от сделки такого чувства им не давал.
– Коленька! – завопили старушки, перебивая друг друга. – Проси что угодно! – Гость не на шутку напугал их своим поведением.
– Пять, – надменно и коротко ответил он.
– Пять?! – воскликнула Виктория.
– Торговаться не стану! – заявил Николай Андреевич. – Тем более со столь прелестными дамами, – мягко добавил он. – Пять человек, или сидите без своего глаза! И точка.
– Согласны! – в один голос прошипели старушки.
– С подробным описанием мест, – прибавил Николай Андреевич.
– Все-таки торгуешься? – воскликнула Дина.
– У Адика научился, – объяснил Николай Андреевич, намекая на то, что может обойтись и без их помощи, обратившись к конкуренту, коим был для них Адик.
– Та! Тоже скажешь… Адик видит в настоящем, а мы знаем и делаем в любом времени. Не будь он таким гордым, сам бы обращался к нам гораздо чаще, – заметила Виктория.
– Ну, меня и видение в настоящем устроит.
– Сэкономив с нашей помощью время, ты сможешь отправить нескольких работников в отпуск!
– Ладно, пять путей – и ваш глаз будет возвращен! – подытожил Николай Андреевич.
– Заметано!
– Коля-я-я, – протянула Виктория, надув губки. – Но ты же, как обычно, нам обещаешь…
– Обижаешь! Обещаю – пользоваться им не буду…
Тем более что не умею, – добавил про себя Николай Андреевич.
– Но, смотрите же, и вы сдержите свое обещание!
– Мы когда-нибудь тебя обманывали?! – нахмурилась Дина.
– Николай Андреевич окинул взглядом кабинет.
– Думаю, его кто-то украл.
– Вот и мы так решили, – сказала Дина.
– Вчера Пал Палыч приходил на чаек, – добавила Евгения.
– Пал Палыч… Чаек… Значит, под бахусом были? – смекнул Николай Андреевич. Он стал расхаживать по кабинету, рассматривая каждую деталь.
– Да не то чтобы прям… Так, выпили чуток, – уточнила Дина.
– Чуток? Что же вы, от чутка-то, в пинг-понг глазом играть стали? А? – сдала сестер Виктория.
– Это мы-то?! Ах, ты… – воскликнула Дина, стукнув кулаком по столу. Стоящая на нем коробка с линзами зазвенела.
Дамы подняли шум, стали перекрикивать друг друга так, что ничего нельзя было разобрать. Слышны были только отдельные реплики:
– Это я-то у тебя Сережу увела?!
– Да его у тебя никогда и не было!
– Хватит орать на меня!
– Ты мне браслет бирюзовый не вернула!
– С каких это пор я у тебя его брала?
– Брала!
– Можешь забирать обратно! Давай, найди его. Ха-ха. Что, не видно тебе? Ха-ха.
– На себя посмотри…
– Бирюзовый?! Это же мой браслет был!..
Николай Андреевич тем временем внимательно рассмотрел стеклянную люстру и обнаружил, что на ней не хватает одной небольшой детали.
Так, сюда он и отлетел пинг-понговским мячиком, – Николай Андреевич проследил взглядом траекторию полета и остановился на коробочке со стеклянными глазами.
Он подошел к ней и заглянул. Среди искусственных лежало «чудо техники» – живой глаз. Николай надел резиновые перчатки, лежавшие рядом с коробочкой, и, достав, спрятал глаз в кулак.
– Дамы-дамы! Прекратите… – напомнил он старушкам о своем присутствии.
– Ой, Коленька! Прости, – залепетали они.
– Вернемся к нашим баранам: думаю, глаз увел Пал Палыч!
– И я.
– И я, – в один голос.
– Вот… Уже и в этом вы согласны! Но я не могу вот так просто наговаривать на человека. Надо все проверить… Ведь мог же и другой кто зайти…
Дамы погрузились в раздумье.
– Как там Мариночка? – перевел тему Николай Андреевич. – Операция прошла успешно?
– Да… Все удачно – без очков ей гораздо лучше, – сказала Дина.
– Ладно, пошел думать… Аналитикам надо информацию передать – они узнают, кто похитил ваше сокровище…
– Жизнь, Коленька, это наша жизнь… Удачи тебе!
– А, чуть не забыла! – воскликнула Виктория, легонько стукнув себя по лбу. Николай Андреевич остановился вполоборота. – Коль, ты уж, пожалуйста, постарайся побыстрее. У меня на седьмое число пациент назначен. Я-то и без глаза справлюсь – опыт все-таки. Но, боюсь, человек меня не поймет.
– Учту, – ответ Николай Андреевич сопроводил милостивой улыбкой.
Довольный сделкой, он вышел из кабинета. В коридоре перекинулся парой фраз со знакомым хирургом, а после покинул помещение. Глаз пульсировал в руке.
Николай Андреевич отдал бы его хозяйкам сразу, если бы ему не было известно о том, что сестры страдали одним распространенным недугом – они были уверены в том, что если специалисту легко дается хорошо знакомое ему дело, то это ничего ему не стоит. «Ну, это, Коленька, по старой дружбе», – сказали бы они, если бы узнали, как быстро Николай Андреевич нашел глаз. А того хуже – еще бы добавили: «Если бы у нас глаза были, мы бы тоже мигом его нашли».
Так что Николай Андреевич решил подержать некоторое время глаз в «Чайке». А потом отдать хозяйкам за обещанную ими плату.
Глава 5
Навязчивый незнакомец
Ночь, мороз, метель, сугробы…
Во дворе – дубовый гроб,
Трое выйдут из берлоги
Усмотреть последний троп.
На салазках по старинке
Повезут к чужим крестам,
Отпоют в морозной дымке –
В Путь проводят к праотцам.
И вернутся. Час за часом
В окна мутные смотря,
Понимать, что ждать – напрасно,
Глупо – смерть теперь моя.
Завтра утром – взгляд разумный.
Тесно, холодно в санях.
Ямщика оскал безумный.
В новый гроб коня запряг…
Кто кого? Со скрипом горьким
Будут рваться удила.
Возвращусь. Паду у койки:
Смерть ушла – а я жива…
Оля возвращалась домой ночью. От трамвайной остановки до подъезда – несколько темных кварталов. Она боялась, как бы быстрый неравномерный шаг и частая мелкая дрожь по всему телу не выдали ее. Небольшие компании молодых людей, кучкующихся у пивных ларьков и на детских площадках, пьяный мужик, ползущий по тротуару навстречу ей, наркоман, притаившийся за гаражом…
