Зафиксировав впечатления, Петелина отошла от машины и поискала глазами оперативника капитана Марата Валеева. После ссоры с бывшим мужем ей хотелось почувствовать рядом с собой надежного мужчину. Однако сначала Елена увидела напарника Марата, Ивана Майорова. Высокий и крепкий старший лейтенант едва сдерживал худощавого озлобленного мужчину лет пятидесяти, одетого в потертую синтетическую куртку и старомодную меховую шапку-ушанку.
– Елена Павловна! – обратил на себя внимание оперативник. – Вот свидетель.
Под строгим взглядом женщины-следователя тот успокоился, и Ваня его отпустил.
– Кто вы? – спросила Петелина.
– Я ее отец! Это моя дочь Катя Гребенкина.
У Елены защемило в груди. Допрашивать родителей возле трупа только что погибшего ребенка – занятие для садистов. Но если речь идет об убийстве, первые часы – самые ценные в поиске преступника. И следователю приходится забывать о тактичности.
– Я понимаю ваше состояние, но если вы хотите нам помочь… – Елена интуитивно поняла, что гнев отца можно направить в нужное русло. – Если девушку убили, мы должны немедленно поймать преступника. Расскажите, как все произошло?
– Мы встретились на этом месте. Катя забежала в подъезд, а потом…
– Представьтесь и рассказывайте подробно.
– Меня зовут Гребенкин Игорь Васильевич, приехал сегодня из Саратова. Как сошел с поезда, созвонился с Катей. Она назвала адрес, и я приехал сюда.
– Катя жила в этом доме?
– Кажется, да.
– Вы точно не знаете?
– Я расстался с ее матерью вскоре после рождения Кати. Это было в городе Грайворон, рядом с ним находилась воинская часть. Я служил, и меня перевели в Забайкалье. Мы не были женаты, и я уехал один, – оправдывался Гребенкин. – По молодости дураком был, даже не писал. Женился на другой, но ненадолго. Детей у нас не было. После окончания службы устроился в Саратове. А в этом году Катя сама меня нашла, через Интернет.
– Дочь написала вам?
– И даже приехала в Саратов! С тех пор я стал другим человеком, почувствовал, что не один на этом свете. Мы договорились встретиться сегодня в Москве. Я приехал, а тут…
– О чем вы говорили, когда встретились?
– Да ни о чем мы не успели поговорить! Я подарил ей колечко с топазом. Катя надела его, улыбнулась и пообещала, что меня ждет большой сюрприз. Она забежала в подъезд, а потом…
– Сюрприз? Она так и сказала?
– Да, огромный сюрприз. – Гребенкин сник еще больше. – Я ничего не понимаю. Неужели она имела в виду… Объясните, черт возьми, что здесь случилось?!
– Успокойтесь. Мы в этом обязательно разберемся. Катя выражала обиду?
– Какую обиду?
– Насколько я поняла, вы бросили ее маленькой и ни разу не поинтересовались ее жизнью.
– На что вы намекаете? Думаете, это случилось из-за меня?! Я приехал, чтобы помочь дочери!
– Сколько времени прошло между тем, как она вошла в подъезд и упала?
– Не знаю! – сорвался Гребенкин. – Я не хронометр!
– Ладно, об этом позже. Где сейчас ее мать?
– Как только Катя окончила школу, ее мамаша нашла по Интернету какого-то грека и умотала к нему. Посчитала, что воспитание дочери закончилось.
– Вы посчитали так гораздо раньше, – уколола следователь Гребенкина.
Она решила, что для первого разговора вопросов достаточно, лучше дать свидетелю прийти в себя.
Из подъезда появился Марат Валеев и сразу заметил стройную фигуру любимой женщины.
– Хорошо, что приехала, Лена.
– Если это самоубийство, ты зря меня выдернул.
– Послушай. Ровно сорок дней назад с этой крыши, на эту же машину бросилась девушка. Тогда это списали на самоубийство, а сейчас точно такой же случай. Один в один! Представляешь? Ты же любишь подобные загадки.
– Лучше бы я любила торт «Птичье молоко», – задумчиво произнесла Петелина, осмысливая неожиданную информацию.
– Сладкое – враг красивой талии. А я обожаю держать тебя здесь…
– Да прекрати ты! – Елена ударила Марата по руке. – Мы на месте преступления. Что у тебя?
– Я был на крыше. Обнаружил там женскую сумочку и бутылку.
Валеев продемонстрировал два прозрачных пакета. В одном была неполная бутылка коньяка, в другом – черная сумочка.
– Уже изучил?
– Нет.
– Передай находки Головастику.
Старший следователь и оперативник вернулись к эксперту-криминалисту Мише Устинову. Тело девушки только что увезли санитары. На смятом капоте серебристого автомобиля лоснилась глянцем алая лужица. Цвет крови зависит от поверхности. На земле она кажется черной, а здесь был именно тот сочный цвет, которым предпочитают красить губы зрелые женщины, находящиеся в поиске.
– Миша, ты обнаружил что-нибудь? – поинтересовалась Петелина.
– Пока ничего особенного, Елена Павловна. Но для экспертизы я кое-что собрал. – Головастик сложил немногочисленные пакетики с уликами в рюкзак. – А эта фотография была у погибшей в кармане.
Елена взяла снимок. Еще одна проклятая издержка профессии – вечно помнить о зыбкости жизни. Час назад юная девушка, у которой вся жизнь была впереди, выглядела вот так, а сейчас ее разбитое остывающее тело покоится в пластиковом мешке по пути в морг.
Со снимка, сделанного зимой, смотрели Катя Гребенкина и ее отец. Ветер играл волосами девушки, она пыталась заправить локоны под вязаную шапочку и сдержанно улыбалась, а Игорь Васильевич Гребенкин блестел залысинами и напряженно косился на дочь.
– Вот тебе, Головастик, презент с крыши. – Валеев поставил на багажник «шкоды» женскую сумочку и бутылку конька в полиэтиленовых пакетах.
– Почему без меня? Следы затопчете! – возмутился эксперт.
– Какие следы? На крыше лужи. Я изъял вещдоки в присутствии сотрудников ППС.
Петелина приоткрыла женскую сумочку и увидела паспорт.
– Гребенкина Екатерина Игоревна. Двадцать один год. Зарегистрирована по месту жительства в городе Грайворон Белгородской области, – пролистала страницы следователь. – Хорошо хоть с установлением личности проблем нет.
– И с поиском убийцы тоже. – Миша Устинов извлек из сумочки пачку сигарет и продемонстрировал предупреждающую надпись: – «Курение убивает!» Преступление раскрыто, Елена Павловна.
– Шутник, – покачал головой Валеев.
Под обложкой паспорта Петелина заметила сложенный клочок бумаги. Следователь достала его, но не успела развернуть. Расталкивая полицейских, к машине пробивался рассерженный гражданин.
– Это владелец автомобиля, – пояснил Егоров в ответ на немой вопрос следователя.
